Журнал «Если», 2000 № 11 - Булычев Кир - Страница 39

• Предыдущая
• 39/77
• Следующая

Легко найти объяснение неожиданному страху, который вызывают пустынные улицы с небоскребами. Но почему ему кажется, что его пытается выследить целая банда? И почему это чувство связано с рекламой «Ветчины Вильсона», стеклянными витринами и черной собакой на поводке?

И еще число три. Три вещи? Три человека? Три — чего?

Ощущение, что сейчас он все вспомнит, становилось все сильнее. Между тем приближался рассвет, и с ночного неба исчезли звезды. И тут — довольно близко, на противоположной стороне улицы — Карр заметил три фигуры. В первое мгновение ему показалось, что перед ним статуи.

Но нет, это были живые люди, а с ними большое черное животное, одновременно похожее на собаку и на кошку.

Они внимательно и безмолвно изучали спящий город.

Женщина держала в руке поводок. Ее светлые волосы поблескивали в рассеянном предрассветном сиянии.

Дородный мужчина.

И еще высокий, стройный молодой человек с маленькой аккуратной головой. Когда он вытянул руку, указывая куда-то вперед, Карру показалось, что у мужчины нет кисти.

В мозгу Карра вспышками замелькали воспоминания. Он отчаянно пытался разглядеть странную троицу, но было еще слишком темно. И хотя он знал, что у этих троих лица есть, ему вдруг пришло в голову, что им — как и статуе Цереры — нет нужды их носить.

Карр все вспомнил.

Ручка двери в спальне Карра медленно поворачивалась. Снова и снова. Он сбросил лишь туфли и пальто, лежал на постели и, не отрываясь, смотрел на ручку. И старался дышать как можно тише. Шея и плечи болели, но он боялся пошевелиться.

Легкий ветерок шевелил занавеску. Мимо с ленивым жужжанием пролетела большая муха. Карр слышал хриплое дыхание того, кто стоял за дверью. Ему вдруг показалось, что в дверь скребется собака.

Карр не выдержал и изменил позу. Пружины кровати заскрипели. Ручка двери продолжала медленно поворачиваться. Стоящий за дверью человек что-то пробормотал: он явно терял терпение.

Снова зажужжала муха. С улицы долетали обрывки смеха. У Карра дрожали руки, и он ничего не мог с собой поделать. Пружины заскрипели так громко, что у него отпали последние сомнения — теперь его услышат. Он осторожно спустил ноги на пол. Замер возле кровати. Человек за дверью продолжал бормотать. Карр сделал осторожный шаг к двери.

Тот, кто стоял по ту сторону, оставил ручку в покое. Послышался плеск воды и удаляющиеся шаги. Поколебавшись, Карр быстро подошел и, осторожно приоткрыв дверь, выглянул в коридор.

И увидел уходящую уборщицу со шваброй и ведром в руках. Карр распахнул дверь пошире.

— Добрый день, — с трудом выговорил он.

Уборщица даже головы не повернула.

Он вышел в коридор и громко повторил:

— Здравствуйте!

Однако женщина никак не отреагировала на его голос — казалось, она его не слышит.

Через несколько секунд она скрылась за углом. Карр молча смотрел ей вслед. В памяти у него всплыла давно забытая лекция преподавателя психологии: «Чтобы объяснить поведение человека, необходимо предположить, что сознания не существует. Нам не дано проникнуть в разум другой личности. Более того, невозможно доказать наличие внутренней жизни. Да в этом и нет нужды: все действия человека можно объяснить, если считать, что он функционирует как самый обычный механизм».

Карр вернулся в квартиру, запер дверь и привалился к ней спиной. Во всяком случае, попытался он себя утешить, за дверью оказались не те, кого он боялся.

Но так даже хуже.

Почему он закричал? Для чего ему потребовалось еще одно, совершенно ненужное подтверждение? Ведь он уже знал — с того самого момента, как к нему вернулась память. Более того, такое с ним случилось уже не в первый раз: его не замечал специалист по сварке и доктор на Бирже труда; он наблюдал за Марсией в ее спальне; шпионил за родителями Джейн и сбежал с вечеринки у Пендлтонов. И никто его не заметил.

Но тогда истина открывалась ему лишь на короткие мгновения.

На сей раз она овладела его разумом на долгие часы.

Настоящее безумие!

Других объяснений попросту не существует.

Джейн это известно, и маленькому человеку в очках, и страшной троице.

А теперь истина открылась и ему.

Вселенная — это машина. И люди в ней — за исключением очень немногих — лишенные разума механизмы из плоти и крови. До тех пор, пока ты правильно выполняешь свои функции, их реакции выглядят вполне разумными. Но стоит тебе остановиться, и они перестают тебя замечать.

Как еще объяснить то, что окружающие вдруг перестали его видеть? Специалист по сварке, Том и доктор. Портье в доме Марсии и сама Марсия, когда он, выбившись из ритма, пришел на несколько минут раньше. А еще родители Джейн. И Марсия на вечеринке у Пендлтонов — она вовсе не делала вид, что танцует с воображаемым партнером, Марсия танцевала с другой механической куклой (им самим), когда Карр покинул свое место.

Как еще объяснить эпизоды, в которых люди не замечали Джейн? В кафе, музыкальном магазине, кинотеатре и шахматном клубе. В библиотеке и на улицах, в «Касабланка Голди», наконец. Или когда никто не обращал внимания на него и Фреда во время безумной гонки к библиотеке?

А как еще объяснить ситуации, в которых все игнорировали жуткую троицу? Пощечину. Мисс Хэкмен, которая рылась у него в столе, мистера Вильсона, укравшего сигареты. И громкий разговор в присутствии родителей Джейн.

И многое другое!

Да, иного объяснения попросту не существует. Мир есть машина. Чикаго — город мертвых, лишенных разума и воли марионеток, здесь он одинок почти так же, как в пустыне. Лицо, в которое смотришь ты, лица, которые глядят на тебя, улыбаются, хмурятся и говорят — за ними лишь черная пустота.

Как поведут себя те, кого разбудят и объяснят, что они принадлежат к уникальной категории имеющих разум и сознание. Когда они поймут, что им дозволено все — а машины перед ними бессильны?

Они поведут себя, как солдаты в поверженном городе или пьяные воры в ночном универмаге. Обращаясь со всеми остальными, словно с жалкими куклами, они будут упиваться своей властью (Карр вспомнил, как жуткая троица смотрела на ночной Чикаго), повинуясь самым чудовищным импульсам своих черных душ.

Кто-то из них объединяется в группы — в тех случаях, когда они пробуждаются вместе. Как, например, блондинка с остановившимся взглядом, любезный пожилой человек и юноша без руки…

И зверь.

Джейн написала: «Некоторые животные живые». Кот Джейн заметил Карра, когда его никто не видел.

Однако каждая такая группа будет постоянно держаться настороже, прекрасно понимая, на что способны конкуренты. Но более всего они боятся того, что проснутся остальные — и тогда им придется отвечать за свои преступления.

Вот почему троица следила за Джейн и хотела ее «проверить». Пощечина явилась испытанием. Если бы Джейн на нее отреагировала, ей пришел бы конец.

Вот зачем мисс Хэкмен рылась в его бумагах — искала там что-нибудь подозрительное. Теперь Карр понял, чего боялся Фред. Более того, наконец ему стало ясно, от какой опасности пыталась оградить его Джейн.

Трое следят за мертвым городом Чикаго, выискивая малейшие проявления свободы воли.

Карр вдруг почувствовал, что его трясет от страха. Может быть, они заметили, как он смотрел на них сегодня утром? Возможно, выследили, когда он возвращался домой? Он сжал руки в кулаки. Безумие, сказал он себе, бред сумасшедшего.

Но…

В горле пересохло. Карр выпил стакан воды и снова улегся в постель. Усталость заставила его закрыть глаза, он дрожал, как в лихорадке.

Вскоре он заснул.

Когда Карр проснулся, уже спустились сумерки. Долгий сон подействовал освежающе, в голове у него прояснилось. Теперь все виделось совсем в ином свете. «Я был на грани безумия, — подумал он. — Стал жертвой ужасной галлюцинации».

Необходимо как можно быстрее от нее избавиться. Нужно с кем-нибудь поговорить. Да, с Марсией…

• Предыдущая
• 39/77
• Следующая