Царь грозной Руси - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 99
- Предыдущая
- 99/151
- Следующая
В честь венчания Ивана IV на царство в Дьяково был построен монументальный «пятистолпный» храм Усекновения Главы Иоанна Предтечи. А взятие Казани ознаменовалось не только возведением Покровского собора (храма Василия Блаженного). В одном лишь Муроме царь заложил сразу три церкви — и опять же, своеобразных, не копирующих, а дополняющих друг друга и создающих архитектурный ансамбль города: Спасо-Преображенский собор, храм Благовещения, где упокоились мощи свв. князей Константина, Михаила и Федора, храм Рождества Пресвятой Богородицы — куда перенесли мощи свв. Петра и Февронии. Чудеса зодчества мы увидим и во Владимире, Переславле-Залесском, Вологде и других городах.
Причем в храмах эпохи Грозного можно отметить одну особенность. Они величественны, прекрасны, но не помпезны. Они предназначены не для того, чтобы поразить воображение, а в первую очередь для своей главной функции — моления Господу. Конечно, в этот период возводились не только церкви, но и крепости, жилые дома, палаты. И тоже возводились таким образом, чтобы выполняли свои функции. Чтобы крепости были сильными, дома удобными, палаты радовали глаз и внушали уважение. Мастера искусно украшали постройки декоративными средствами, умело использовали игру объема, и возникало «дивное узорочье», которым восхищались не только русские, но и чуждые нашей культуре иностранцы. Они писали об «обширных и укрепленных городах», «богатых и великолепных монастырях», «храмах, изящно и пышно разукрашенных», о зданиях и церквях «удивительно красивой формы» и «благородной архитектуры».
А сколько их не дошло до нас? От времен Грозного сохранилась только часть каменных строений. Но большинство зданий и фортификационных сооружений возводились из дерева, и о них мы знаем лишь из обрывочных упоминаний. Например, о великолепном опричном дворце на Арбате, о крепости в Архангельске — француз Жан Соваж писал о ней, что «постройка из бревен превосходна. Нет ни гвоздей, ни железных скреп, но все так хорошо отделано, что нечего похулить. Ни один архитектор не сделает лучше того, как они делают».
Мало до нас дошло и имен зодчих, художников, мастеров. Вовсе не из-за того, что их не ценили. Но строительство храма или писание иконы было служением Богу. А выпячивать при этом свое «я» по православной традиции не положено, это значит тешить гордыню, тщеславие. Не важно, что это сделал «я», важно — как сделал. А уж Господь знает, кто и как старался в Его славу. И люди, если сочтут нужным, оценят, помолятся за безымянного создателя красоты. Строители, конечно, назывались в государственных и хозяйственных документах, но и документов уцелело немного. Мы знаем зодчих Покровского собора Барму и Постника, возводивших крепости и города Ивана Выродкова, Постника Яковлева, Петра Головина, строителя неприступных стен Псковско-Печерского монастыря Павла Заболоцкого.
Нет, это были не какие-нибудь умельцы-самоучки. Такие сооружения было невозможно создать без сложнейших инженерных знаний. И эпоха Ивана Грозного характеризовалась взлетом не только культуры, но и науки, образования. По решению Стоглавого Собора по всей России создавались «книжные» школы. При монастырях действовали «работные школы», обучая сирот полезным ремеслам. Высших учебных заведений еще не было, но те университеты, какие существовали в XVI в. на Западе, нашей стране не требовались. В то время европейские университеты отнюдь не давали фундаментального образования, в них занимались только зубрежкой латыни, мертвой схоластикой, риторикой, и выпускали они крючкотворов-юристов да крючкотворов-теологов. У русских богослужение велось на славянском языке, латынь нужна была лишь дипломатам, в судопроизводстве делался упор не на казуистику, а на критерий «правды», а в религии основой была не логика, а Вера.
Российская система образования была принципиально иной. В школе человек учился чтению, письму, счету, Священному Писанию, а дальнейшие знания получал в общении со «знающими людьми» и «многообильном чтении». То есть продолжал образование самостоятельно, в зависимости от личных качеств и выбранной профессии. Существовала учебная литература: «Азбуковники» — наставления для учителей со значительной суммой практических знаний в разных областях, «Стенам знаменье» — пособие по архитектуре, «Назиратель» — переводная энциклопедия по вопросам сельского труда и быта.
После Стоглавого Собора появились многочисленные «Арифметики». В них разбирались как арифметические действия, так и операции с дробями, тройное правило, линейные и степенные зависимости. Русская математика оперировала числами вплоть до 49-го порядка, причем она была не заимствованной с Запада, а своей, отечественной, применяла собственную терминологию: «исподний перечень» (сумма), «большой перечень» (делимое), «жеребенный перечень» (частное), «легион» (10 в 12-й степени), «ворон» (10 в 48-й степени) и т.д. В 1556 г. было издано пособие по геометрии «с приложением землемерных начертаний». Следом появилось еще одно руководство «О земном же верстании, как земля верстать» с правилами вычислении площадей геометрических фигур.
Имелась и своя медицина. Венецианец Фоскарино сообщал: «Врачи лечат по опыту и испытанными лечебными травами». Была медицинская литература — «Травники», «Зелейники», «Лечебники». При монастырях действовали больницы. Почти в каждой обители среди монахов были специалисты-медики, в деревнях и городах жили знахари, «лечьцы», «костоправы». А в простых случаях люди обходились сами, знали народные средства от тех или иных болезней. И иностранцы удивлялись здоровью русских, их долгожительству. Писали: «Среди них много людей пожилых, 80, 100-летних, 120-летних, только в этом возрасте они подвержены болезням» (Маржерет). «В России вообще народ здоровый и долговечный,… мало слышали об эпидемических заболеваниях» (Олеарий).
Именно при Иване Грозном в России была введена единая системы мер и весов — прежде они отличались в разных городах. А разрушение удельных и вотчинных таможенных барьеров, установление общих государственных пошлин, открыло пути к созданию единого российского рынка. Существовали крупные ярмарки. Москва, Холмогоры, Нарва, Новгород, Псков, Смоленск, Астрахань были центрами международной торговли. И стоит отметить: Россия была единственной страной, где товары, принадлежавшие царю, тоже облагались пошлинами! Иван Васильевич властвовал над подданными, но не присваивал себе личных привилегий.
Промышленная революция в России начнется чуть позже, в конце XVI–XVII вв. Но уже во времена Грозного ремесленные слободы стали фактически превращаться в мануфактуры рассеянного типа, централизованно сбывая продукцию. По всему государству славились новгородские «коробьи» — сундуки, кирилловские чаши, калужская посуда, тверские ставцы и ложки. Они шли и на экспорт, и Михалон Литвин писал о русских: «Города их прилежны в разных родах мастерами, которые, посылая нам деревянные чаши и палки для опоры слабым, старым и пьяным, седла, кольца, украшения и различное оружие, вывозят от нас золото».
Россия сама обеспечивала свою армию вооружением. Венецианец Тьяполо сообщал: «В Москве делают ружья в большом количестве». Поляк Немоевский тоже отмечал «хорошие пищали и мушкеты». Славились и русские доспехи: шлемы, кольчуги, бахтерцы, юшманы — очень красивые, надежные, и при этом легкие. Панцирь из 50 тыс. колец весил 6–10 кг. А сабля считалась хорошей, если ею можно было на лету рассечь газовый платок. Появлялись и довольно крупные предприятия: канатные дворы на Севере, судоверфи на Волге, кожевенные мастерские в Муроме, солеварни, промышленный центр у Строгановых. Большим государственным предприятием стал в XVI в. Пушечный двор. В правление Ивана Грозного были открыты месторождения селитры в Угличе, Ярославле, Устюге, серы в Вятке. Страна предолела зависимость от Запада в производстве пороха.
Из технических инструкций до нас дошли лишь пособия по солеварению, весьма толковые и подробные — в них изложены правила бурения, прохождения грунта, добычи рассола. Но ясно, что и в металлургии, при отливке пушек или колоколов нельзя было работать «на глазок». Требовались знания и опыт в области химии, теплофизики, металловедения, акустики, баллистики. И мастера, обладающие такими знаниями, в России были — Богдан, его ученик Пятой, Андрей Чохов, Кузьмин Первой. Отечественная артиллерия не уступала ни одной стране в мире. Она была гордостью русских, лучшие орудия носили персональные названия: «Змей летячий», «Змей свертной», «Сокол», «Павлин», «Львиная голова» и др., украшались орнаментами, скульптурными изображениями. В нашей стране работали и умелые картографы. Были составлены «Чертеж Земли Смоленской», «Чертеж Лукам Великим и псковским пригородкам с литовским с городом с Полоцком», «Чертеж Ливонских городов», наконец, при Иване Грозном появился первый полный «чертеж» всей России.
- Предыдущая
- 99/151
- Следующая
