Механический принц - Клэр Кассандра - Страница 27
- Предыдущая
- 27/88
- Следующая
– Да, конечно же! – откликнулась Шарлотта. – Я прямо сейчас напишу ему.
– И все же я не понимаю, – сказала Тесса. – На компенсацию подали в тысяча восемьсот двадцать пятом году, истцу было тогда двадцать два. Сейчас ему должно быть семьдесят пять, а он выглядит лет на сорок…
– Есть способы продлить жизнь, – протянула Шарлотта, – для мирян, которые занимаются черной магией. Это заклинание можно найти в Белой книге. Вот почему никто, кроме членов Анклава, не имеет права обладать ей.
– Помнишь, в газетах было, что Мортмэйн унаследовал судоходную компанию от своего отца? – спросил Джем. – Думаешь, он прибегнул к вампирской уловке?
– Вампирская уловка? – повторила Тесса, пытаясь вспомнить, что говорилось об этом в «Кодексе».
– Вампиры используют ее, чтобы сохранить свои деньги, – ответила Шарлотта. – Если слишком долго живешь на одном месте, люди замечают, что ты не стареешь. И тогда вампир инсценирует свою смерть и оставляет все состояние какому-нибудь давно пропавшему сыну или племяннику. Вуаля – племянник появляется, фамильное сходство налицо, и вот он наследует все. И так вампиры делают столетиями. Мортмэйн вполне мог оставить компанию сам себе, чтобы скрыть, что совсем не стареет.
– Значит, он притворился собственным сыном, – сказала Тесса. – Хороший повод сменить род деятельности компании и заняться механизмами.
– Вот почему он оставил за собой дом в Йоркшире, – откликнулся Генри.
– Но при чем здесь семья Уилла? – задумчиво спросил Джем.
– И где же тогда Уилл? – добавила Тесса.
– И где сейчас Мортмэйн?! – воскликнула Джессамина не без злорадства. – Шарлотта, ведь осталось всего девять дней.
Шарлотта снова уронила лицо в ладони, потом посмотрела на Тессу:
– Ах, мне ужасно не хочется просить об этом, но ведь ты сама согласилась на поездку в Йоркшир. Мы не можем пренебрегать ни одним средством! Пуговица с рукава Старквэзера еще у тебя?
Тесса вынула пуговицу из кармана – круглая, из серебра с жемчугом, и такая холодная.
– Мне нужно превратиться в него?
– Тесса, – быстро сказал Джем, – если ты откажешься, Шарлотта… никто не будет настаивать.
– Знаю. Но я сама предложила помочь и сдержу слово.
– Спасибо, Тесса! – облегченно вздохнула Шарлотта. – Вдруг он что-нибудь от вас скрыл или солгал о деле Шейдов. Ведь сам он причастен…
– Надеюсь, не настанет тот день, – хмуро сказал Генри, – когда Сумеречные охотники не смогут доверять друг другу.
– Милый, этот день уже настал, – ответила Шарлотта, отводя взгляд.
– Значит, ты не поможешь, – глухо произнес Уилл.
Магнус заставил огонь гореть ярче, чтобы получше разглядеть юношу. Языки пламени осветили черные волосы, слегка вьющиеся на затылке, тени длинных ресниц на щеках, изящные скулы и волевой подбородок. Кого-то он Магнусу напоминал, но память не спешила раскрывать свои секреты. Ему было уже столько лет, что отдельные эпизоды порой ускользали, даже совсем близких удавалось вспомнить с трудом. Например, он больше не мог представить лицо матери, хотя знал, что похож на нее, а она, в свою очередь, была похожа на дедушку-голландца и бабушку-индонезийку.
– Если помочь значит бросить тебя в Мир Теней, как крысу в яму с терьерами, то, разумеется, нет! Ты бредишь, мальчик мой. Иди домой, проспись.
– Я не пьян!
– Может статься и так. – Магнус вцепился обеими руками в густые волосы и вдруг вспомнил Камиллу. Вот это да, почти два часа он и не думал о ней, Уилл смог отвлечь его. Какой прогресс. – Не один ты потерял близкого человека, знаешь ли.
– Не смей так говорить! – воскликнул Уилл с перекошенным лицом. – Будто мое горе самое обычное! Я слышал, время лечит и ничего не может длиться вечно. А если нет? Моя рана кровоточит день за днем…
– Еще бы, – ответил Магнус, откинувшись на подушки, – в том-то и прелесть проклятия.
– Ладно бы проклятие убивало тех, кого полюблю я! Я смог бы устоять. Но не давать любить себя – просто дико, да и утомительно вдобавок, – устало ответил Уилл. Магнус подумал, что лишь юноша семнадцати лет станет настолько драматизировать ситуацию. Впрочем, отчасти чародей его понимал. – Целыми днями я ношу маску озлобленного и порочного повесы…
– А мне ты нравишься таким. И не говори, что тебе совсем неприятно строить из себя дьяволенка, Уилл Херондэйл!
– Говорят, это у Херондэйлов в крови, такой вот ершистый характер, – ответил Уилл, глядя в огонь. – Элла тоже была такая. И Сесилия. Никогда не думал, что придется сыграть эту роль. А вот пришлось. Я прекрасно усвоил урок, и теперь все меня ненавидят. Но порой кажется, будто я теряю себя… будто мое настоящее «я» ускользает, все лучшее, честное и истинное уносится в пустоту. Если слишком долго притворяться, то маска может и прирасти! Если всем все равно, как знать, существуешь ли ты?
Последнюю фразу он произнес едва слышно, и Магнус переспросил:
– Что ты сказал?
– Ничего. Где-то прочел. – Уилл повернулся к нему. – Прояви милосердие хоть раз, отправь меня в мир демонов. Только там я смогу найти то, что мне нужно. Ведь это единственный шанс! А без него нет смысла жить дальше…
– Легко рассуждать так в семнадцать лет, – весьма прохладно ответил Магнус. – Ты влюблен и думаешь, что все остальное неважно. Но мир гораздо больше, чем тебе кажется, и ты нужен ему. Ведь ты – Сумеречный охотник и служишь великой цели. Твоя жизнь тебе не принадлежит, и не смей ею разбрасываться!
– Тогда у меня вообще ничего нет, – проговорил Уилл и, оторвавшись от каминной полки, пошатнулся, как пьяный. – Если даже над своей жизнью я не властен…
– Да кто сказал, что все должны быть счастливы?! – мягко заметил Магнус, внезапно вспомнив отчий дом и испуганно отпрянувшую мать, а рядом ее разгневанного мужа, но вовсе не своего отца. – А как же чувство долга?
– Я уже отдал все, что мог! – воскликнул Уилл, срывая пальто со спинки стула. – С меня хватит! И если тебе сказать больше нечего, то прощай и ты, колдун!
Он выпалил последнее слово как проклятие. Магнус пожалел, что был излишне суров, и попытался остановить юношу, но тот уже хлопнул дверью. Несколько секунд спустя он увидел, как Уилл промчался мимо окна гостиной, на ходу пытаясь попасть в рукав пальто и сгибаясь под порывами ветра.
Тесса сидела перед туалетным столиком в ночной сорочке и перекатывала в ладони пуговку. Чтобы выполнить поручение Шарлотты, она хотела остаться одна. Ей и раньше доводилось превращаться в мужчину: Темные сестры неоднократно заставляли ее. Непередаваемое ощущение, и отнюдь не из приятных. В глазах Старквэзера была тьма, а в голосе – некая сумасшедшинка, особенно когда он говорил о трофеях. Неудивительно, что девушке вовсе не хотелось смотреть вглубь этого человека.
Ее ведь никто не заставляет, можно просто выйти и сказать, что ничего не получилось. Но Тесса не смогла бы поступить так, ведь ей доверяли, к тому же она очень признательна Институту за помощь и поддержку. Сумеречные охотники были так добры к ней, защитили от Магистра, приютили у себя; благодаря им она хоть немного узнала свою природу. Да и цели у них общие – найти и уничтожить Мортмэйна. Она вспомнила ласковый взгляд серебристых глаз Джема, такой спокойный и надежный, ведь он верит в нее. Глубоко вздохнув, Тесса сжала пуговицу в кулаке.
Тьма сомкнулась, словно заключив ее в кокон прохладной тишины. Слабо потрескивал огонь в камине, за окном завывал ветер. Темнота и тишина. Она почувствовала, как тело изменяется: руки стали большие и распухшие, измученные артритом. Спина заболела, в голове появилась тяжесть, колени задрожали, во рту скопилась горечь. Гнилые зубы, они еще и болят, да так сильно, что Тесса едва не вырвалась из сомкнувшейся тьмы. Надо найти искру, нащупать ту тонкую нить.
Наконец девушка нашла свет, но он не горел, как маяк в ночи, а словно отражался от разбитого зеркала – отдельные фрагменты, стремительно проносящиеся мимо. Лошадь, вставшая на дыбы, темная гора, покрытая снегом, черный базальтовый Зал заседаний Анклава, расколотая могильная плита. А вот и воспоминание: Старквэзер танцует на балу со смеющейся женщиной в вечернем платье с завышенной талией. Тесса отбросила этот фрагмент в сторону и потянулась к следующему.
- Предыдущая
- 27/88
- Следующая
