Страж - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 66

Щит был довольно героических пропорций и выступал за участок, обозначенный известью как «строй» (об этом нетрудно догадаться), в обе стороны шагов на пять и вверх на еще один человеческий рост. И когда только успели-то? Впрочем, если Георг принял решение еще вчера, у него оставалось как минимум полдня. Очень солидная стена, набранная из бревен, набитых на столбы. Учитывая прижимистость сельского старосты, это влетело наемникам в копейку.

Так вот, несмотря на большие размеры мишени, попаданий в «строй» было совсем мало. И все указывало на то, что они скорее случайные, но никак не направлены твердой рукой. Много болтов ушло гораздо выше цели, Жерар даже видел, как пара стремительных росчерков вообще улетела значительно выше бревенчатой конструкции. И можно с уверенностью утверждать, что таковых выстрелов немало. Но основная масса болтов торчала из земли, белое оперение легко различить на выкошенном зеленом лугу.

Однако Жерара вовсе не разочаровало данное зрелище. Наоборот, он увидел в сотне большой потенциал. Вот только обучить подобной стрельбе людей будет весьма сложно, и уж точно сотник начал не с того. Глупо стараться сразу получить должный результат. Всегда и во всем нужно двигаться от простого к сложному.

– Гхм… Георг, я хотел бы знать, что означает возвращенный вами приказ? – когда со стрельбой было покончено, задал барон интересующий его вопрос.

Ему очень хотелось получить именно тот ответ, которого он ждал. Настолько, что его знаменитая выдержка ему изменила и голос предательски дрогнул. Проклятье, с этим мальчишкой он сам на себя непохож.

– По-моему, ответ очевиден. Мы остаемся на службе у короля. Правда, у меня имеются кое-какие условия.

– Готов выслушать.

– Вы никогда никому не станете рассказывать о том, кто я. Даже королю. Судя по вашему рассказу, он по-настоящему любил матушку, а значит, может пожелать ее видеть. Чем это обернется для нее, я не знаю, но уверен – ничего путного из этого не выйдет. Она живет так, как ей хочется, ни в чем не нуждается, любима и почитаема людьми. Она неспособна принять решение за себя, она может только любить всех вокруг и раздавать себя и свой дар, поэтому это решение за нее принимаю я.

– Но если кто-нибудь…

– Значит, такова судьба. Счастье не в замках, не в нарядах и уж точно не в возможности есть изысканные блюда с золотой или серебряной посуды. Моя матушка счастлива, и за это ее счастье я готов убить любого.

– Это условие принимается. Но тогда, может, как-нибудь ее обезопасить?

– Это не ваша забота. Повторяю – не приближайтесь к ней.

– Я все понял.

– Я хорошо подумал над вашими словами, господин барон. Моя сотня останется на службе короны, вот только ваше место я занять не стремлюсь. Я простой воин, и мой удел – сражаться, интриги и заговоры оставьте другим.

– Я тоже когда-то был простым воином, но долг потребовал от меня занять это место. И коль скоро вы приняли решение…

– Я не такой патриот Несвижа, как вы, – оборвал барона Георг. – Для меня ничего не значит семья, которой я никогда не знал. Король мне чужой, и никаких сыновних чувств я к нему не испытываю, брата и вовсе не знаю. Так что это пустые разговоры. Но я принимаю правоту ваших слов. О том, кто я есть, могут узнать другие, и тогда я смогу навредить многим, даже не желая того. Меня ведь можно будет просто зачаровать, чтобы добиться своего. Я понадоблюсь как простой символ, а для этого совсем не обязательно оставлять мне волю, скорее даже наоборот. Да, я считаю себя чужим для своей нашедшейся семьи, но и вредить им не хочу. А это возможно, только если я буду оставаться под вашим присмотром. Я хочу, чтобы вы знали, – это не осознанный шаг, а вынужденный. Я готов драться до последнего, я никогда не изменю, но большего от меня не требуйте, потому что не получите.

– Десять.

– Что «десять»? – непонимающе воззрился на барона Георг.

– Узнав, что ты остался, я решил, что мне выпало две шестерки, но это только десять.

– Ясно. Но ведь нельзя получить все и сразу.

– Все так. Еще какие-нибудь условия будут?

– Разумеется. Мастер Волан сегодня же зачарует меня так, чтобы никто не смог меня контролировать. Если его мастерства для этого достаточно. Не надо на меня так смотреть, догадаться было несложно.

– Допустим, – игриво улыбнулся мастер. – Но отчего же вы решили, что я такой неумеха? То, что я так молодо выгляжу, ни о чем не говорит. Мне по силам принять облик почтенного старца на весьма непродолжительное время, но старики не нравятся женщинам.

– Это серьезная причина. Прошу простить, если обидел.

– Принимается. А что касается чар…

– Не смотри на меня, – покачал головой барон. – Это решение принца крови.

– Тут проблема не только в этом. Поставить защиту возможно, но это очень опасно. Если вас кто-нибудь постарается зачаровать, то вас ждет немедленная смерть. Может, кто и умеет лучше, но точно не я.

– Пусть так. Только не надо делать из меня преданного пса Несвижа. – Георг вперил в мастера внимательный взгляд.

– Как скажете, – равнодушно пожал плечами Волан.

– И последнее. Я не принц крови. Я командир сотни наемников, так что обращайтесь ко мне соответственно. А вернее, как вам удобнее и без того почтения. Признаться, меня от него коробит.

– Как скажешь, мой мальчик, – глядя в глаза, произнес барон.

– Да. Так лучше.

– Ну что ж, раз мы покончили с этим, то, может, объяснишь, что тут происходит? Я об этой тренировке.

– С удовольствием. В Кармеле моим людям пришлось атаковать конный отряд загросцев. Их было вдвое больше против моих людей, и мой старший десятник от отчаяния принял решение обстрелять их из арбалетов на скаку. Никто не попал, но я увидел в этом потенциал. Потом подумал, как это лучше использовать в бою, и постепенно пришел к вот такому варианту, когда всадники несутся по кругу. Получается непрерывный обстрел, и отряд все время в движении. С одной стороны, в скачущего всадника труднее попасть, с другой – скорость уже набрана и проще совершить маневр. Но к маневрам мы приступим позже, пока научиться бы стрелять.

– Потенциал и впрямь велик. Но, по-моему, начинать лучше из седла идущей шагом лошади.

– Согласен. Именно с этого мы и начали, еще в Кармеле. Нам удалось добиться кое-каких результатов, которые мы потом закрепили тренировками, теперь приступили к следующему этапу.

– А как вы умудряетесь перезаряжать арбалеты на скаку?

– Было бы желание, а способ придумать всегда можно. Правда, раньше было сложнее, но теперь… Вот смотрите. На правом стремени имеется крюк, за который цепляется стремя арбалета. «Козья нога» висит на седле справа. Цепляется арбалет, взводится рычагом, весь вес тела при этом приходится на это стремя. При должной сноровке получается чуть дольше, чем на твердой земле, но это уже издержки. Думаю, при большой практике скорость перезарядки уравняется, этому очень способствует удачная конструкция арбалета. Когда проведете ритуал, мастер Волан? – закончил свои объяснения неожиданным вопросом Георг.

– Я его уже провел. А чего ты ожидал, Георг? Что я разложу тебя на столе, обложу чадящими свечами на сале чудных животных и буду читать над тобой заклинания? Не тот случай, молодой человек. Так что первый же мастер, который возжелает тебя зачаровать, будет неприятно удивлен.

– Мне казалось, это достаточно серьезные чары, которые требуют определенного ритуала, – заговорил барон, когда они уже направлялись к замку, предоставив Георгу возможность продолжить тренировку с его людьми.

– И ты прав, дружище.

– Значит…

– Не надо приписывать мне то, что я не в состоянии сделать.

– Тогда…

– Это только второй случай за всю мою жизнь, и даже единственный, потому как ты для меня уже исключение. И кто мне объяснит, почему именно он? Ты ведь не позволишь его потрошить.

– Ты хочешь сказать…

– Я не хочу, а говорю. Георг не поддается чарам. Мало того, он чувствует, когда на него пытаются воздействовать. Ты, к примеру, ничего не чувствуешь. Как я это узнал? Я попытался сделать простейшее – заставить дернуться его мизинец, эдак легонько. Ну раз уж получил разрешение. Так вот, у меня ничего не вышло, а он стрельнул в меня взглядом. Он и сам не понял, что произошло, как не понял и того, почему взглянул на меня и почувствовал смутное недовольство. Но это только из-за незначительности моих усилий.