Магия трех мечей - Каташов Павел - Страница 12

Не обращая внимания ни на растерянных посетителей трактира, ни на перепуганного трактирщика, Велиакха прошёл в нашу с ним комнату и стал потрошить рюкзак. Наконец он нашёл небольшой нож, баночку с краской и кисточку.

Войдя в комнату эльфийки, Велиакха проследовал в ближайший угол и стал что-то вырезать на полу. Маленький ножик, которым, казалось, даже сосиску не разрежешь, кромсал доску, словно подтаявшее масло. Постепенно на полу проступил большой сложный иероглиф. Макнув кисточку в краску, гоблин стал обводить канавки иероглифа. Закончив, он перешёл в следующий угол. Когда иероглифы появились во всех углах, Велиакха вышел в центр комнаты и произнёс заклинание.

– Вот и всё, – сказал он Ириане, – теперь ты не услышишь никаких звуков снаружи.

«Чашу в руки бери, оставайся невеждой…»

– донеслось до нас с Велиакхой, когда мы вышли в коридор. Пришлось гоблину и в нашей комнате вырезать иероглифы и произносить заклинание.

Наутро трактирщик стал требовать с нас деньги за причинённый ущерб.

– Помилуйте! – всплеснул руками Велиакха. – О каком ущербе может идти речь? Мы, кажется, ничего не разрушили и не сожгли.

– Ваше заведение стоит целое и невредимое, – сказала Ириана с нехорошей улыбкой. – Пока стоит.

Трактирщик побледнел, но от своего не отступился.

– Как какой? Чашку вы разбили? Разбили. Посетителей напугали? Напугали. Вдобавок в обеих комнатах порезаны полы. Это вам как?

– За чашку мы заплатим, – согласился Велиакха, – что же касается испуга посетителей…

– Обойдётся, – сказал я. – Ещё за моральный ущерб ему платить! Всё равно местным жителям негде больше пить.

– А за испорченные полы…

– А за усовершенствованные полы, – перебила его Ириана, – не мы должны заплатить вам, а вы нам. Сегодня утром Велиакха зарядил руны на целый месяц.

– И что?

– А то, что теперь в комнаты не проникают никакие звуки снаружи. Как я уже говорила, заклинание будет действовать месяц, потом иссякнет. Правда, любой маг без особого труда сможет его обновить.

– Никогда не слышал о таком заклинании, – сказал трактирщик с сомнением.

– Вот и хорошо, – ответил я. – Вы сейчас испытаете звукоизоляцию обеих комнат, и мы продадим вам текст заклинания.

– Но я не волшебник!

– Ну и что. Любой волшебник, останавливающийся здесь, сможет обновить заклинание.

Интересно, как часто в это захолустье заглядывают маги? Что, если последний был здесь лет пятьдесят назад?

Не доверяя нашим словам, трактирщик вместе с женой отправился применять наложенные на комнаты чары. Вскоре он вернулся.

– Волшебство и в самом деле неплохое, но, как я понял из ваших слов, оно через месяц иссякнет. Маги в наших краях бывают редко, да и за свои услуги они берут немало.

Так, кажется, заработать у нас не получится. Или он просто сбивает цену?

– Сколько ты согласен заплатить нам за заклинание? – спросила Ириана резко.

– Видите ли, заведение у нас небогатое, опять же маги…

– Сколько ты согласен заплатить? – повторила Ириана раздражённо.

– У меня нет лишних денег, но я могу вычесть из вашей платы за простой пятьдесят, нет, сорок купров.

– Нет, – отрезал Велиакха. – Восемьдесят, и ни монетой меньше. Или свиток останется у нас.

– Восемьдесят? Но… Ладно, согласен.

– Я знал, что ты согласишься.

– Вот уж не думал, что шаманы умеют торговаться, – сказал я, когда трактирщик ушёл.

Велиакха лишь улыбнулся.

– А я и не умею, но мне было очевидно, что трактирщик назвал сумму, по крайней мере, вдвое меньшую, чем та, которую он реально был согласен заплатить за заклинание. Так, что дальше-то делать? Будем ловить попутку или же попытаемся сторговать у кого-нибудь лошадей?

– Госпожа волшебница! Госпожа волшебница! – в зал ворвался чумазый мальчишка лет десяти. – Вам продадут лошадей!

– Местный пацан, – сказала Ириана в ответ на наши недоумённые взгляды. – Я попросила его подыскать тех, кто пожелает продать лошадей. Дай ему пару монет.

Велиакха вручил мальчишке несколько купров, и тот повёл нас на улицу. У дверей трактира нас уже ждали трое местных жителей. То, что это крестьяне, понял даже я: по спутанным нечёсаным волосам, простой домотканой одежде и грубым обветренным лицам. Да и запах навоза трудно было с чем-либо спутать. Каждый из них привёл с собой лошадь.

– Милостивые господа! – Один из крестьян шагнул вперёд. – Тут, значитца, Хоня говорил, что вы желаете купить лошадей. Ну дак мы можем вам их продать.

– А что, здоровых лошадей у вас не было? – бесцеремонно поинтересовалась Ириана.

– Отличные лошади! – воскликнул крестьянин. – Лучших вы нигде не найдёте.

– Вот эта кобыла хромает, – безапелляционно заявила эльфийка, – у той повреждено правое заднее копыто, жеребец в центре чем-то болен.

Ничего себе! Как это она успела всё заметить?

– Берём всех трёх, – сказала Ириана. – Велиакха, начинай торговаться.

Конечно же крестьяне заломили немыслимую цену за своих животин.

– Дорого, – сказал Велиакха. Ириана молча кивнула.

Конечно, гоблин, ещё не освоившийся с местными денежными единицами, не знал, сколько на самом деле стоят лошади, и всё же он упорно торговался, стараясь сбить цену. Наконец торг закончился. Велиакха заплатил чуть больше половины первоначально потребованной суммы. Так мы стали владельцами трёх лошадей. Да-а, с куда большим удовольствием я бы обзавёлся велосипедом.

Прогнав крестьян, Велиакха и Ириана принялись исцелять лошадей. Сначала эльфийка невнятным шептанием успокоила бедных животных. Потом Велиакха напоил их каким-то раствором ядовито-жёлтого цвета. Когда лошади заснули, Ириана принялась водить над повреждёнными местами руками, бормоча какие-то заклинания. Закончив колдовать, она разбудила лошадей.

У трактирщика Велиакха приобрёл две вместительные сумки. Сложив в них содержимое своего рюкзака, он навьючил сумки на лошадь.

Кое-как взобравшись в седло, я вставил ноги в стремена и дрожащими руками вцепился в поводья. Удовольствие от скачки, скажу честно, было куда ниже среднего. Трясло немилосердно, так что я в первые же минуты путешествия умудрился до крови прикусить язык. Потом меня начало тошнить. Съеденный совсем недавно завтрак стал упрямо проситься назад. Наконец, я не выдержал и закричал:

– Остановите эту тварь.

Ириана улыбнулась и сказала какое-то слово. Лошадь застыла как вкопанная, и я вылетел из седла. Перекувырнувшись через голову зловредного зверя, я упал на дорогу и прокатился по ней добрых два пасса. То, что я при этом ничего себе не сломал, иначе как чудом не назовёшь. Но несколько синяков при неудачном приземлении я точно заработал. Перемежая стоны с нецензурными ругательствами, я встал.

– Кондрат, что случилось?

Ага, это Велиакха. Подъехал к месту моего падения, но спрыгивать с лошади не спешил.

– А ты не видишь? – спросила Ириана. – Человек потребовал «остановить эту тварь». Судя по всему, он имел в виду свою кобылу. Ну я её и остановила. Кто бы мог подумать, что Кондрат не удержится в седле.

– Понятно, – вздохнул Велиакха. – А зачем ты хотел остановиться?

Я сплюнул красной слюной. К боли в прокушенном языке прибавилась боль от ушибов.

– Потому что на этой зверюге трясёт сильнее, чем в самом паршивом «запорожце» на самой паршивой дороге! Потому что я до крови прикусил язык. Потому что меня начало тошнить. Потому что я сегодня впервые сел на лошадь.

– Маменькин сынок! – бросила Ириана.

Велиакха лишь поджал губы. Как я его понимаю! Мало того что он оказался в чужом мире, так ещё и в компанию ему навязали неумеху-землянина и малолетнюю эльфийку, которую с каждым часом всё больше хочется придушить.

Спрыгнув с коня, гоблин стал копаться в одной из седельных сумок и наконец нашёл пузырёк с каким-то зелёным зельем.

– Выпей, – сказал он, открутив крышку и до половины наполнив её жидкостью. – Это поможет тебе перенести скачку.

Я выпил зелье.

– Поехали, человече. Надеюсь, ты не собираешься сидеть здесь до вечера.