Академик Вокс - Стюарт Пол - Страница 9
- Предыдущая
- 9/55
- Следующая
Сосредоточенно хмурясь, Феликс ощупал свой пояс ещё раз, открывая и завязывая мешочки. Плут заинтригованно смотрел на него.
— Куда же я его подевал? — пробормотал Феликс. — А-а-а, вот он где. — И, с торжеством вытащив штопор с костяной ручкой, Феликс потряс им в воздухе. — Давай, Плут, выпьем по бокалу доброго старого дубовина за нашу встречу!
Он выхватил бутыль из плетёной корзины, кое-как смастерённой из прутьев летучего дерева, вытащил пробку и наполнил бокалы тягучим янтарным напитком.
— На, попробуй, — предложил он Плуту. Плут поднёс кубок к губам, глотнул и расплылся в блаженной улыбке. Сладкий фруктовый нектар обволок ему нёбо, смочил пересохшую глотку. Живое тепло разлилось по всему телу. Плут снова глотнул, закрыв глаза от удовольствия.
— Чудесное вино! Никогда в жизни ничего подобного не пробовал!
— Ещё бы! — усмехнулся Феликс. — Оно предназначалось для генерала Титтага. — Феликс хохотнул. Неделю назад на складах партия, готовая к отправке в Ульеподобные Башни, странным образом бесследно исчезла… — За Духов Тайнограда!
— За Духов Тайнограда! — подхватил Плут, залпом осушив бокал.
Было так здорово снова увидеть своего старого друга! У юноши кольнуло в груди при воспоминании о Церемонии Провозглашения, когда Феликсу дали понять, что ему никогда не суждено стать Библиотечным Рыцарем, в отличие от самого Плута. Он исчез сразу же, никому не сказав ни слова.
— Ты знаешь, они все скучают по тебе, — тихо проговорил Плут.
— Скучают по мне? — переспросил Феликс, уставясь в кубок.
— И отец, и твоя сестра Варис, — сказал Плут. — А ты никогда не думал вернуться обратно? Или хотя бы сообщить им, что ты жив?
Феликс помрачнел: лицо у него стало как грозовая туча.
— Конечно думал, Плут. Я часто думал о возвращении в канализацию, но… — Голос у него задрожал, и он с трудом сглотнул слюну. — Ты должен меня понять. Я сын Верховного Библиотекаря, и меня обошли! Меня никто не поддержал, и я не был избран Библиотечным Рыцарем! Я всех подвёл! И отца, и Варис! И моих учителей! Даже тебя, Плут!
— Нет, — запротестовал Плут. — Меня ты никогда не подводил, Феликс!
— Ты всегда был мне хорошим другом, — сказал Феликс. — Ты всегда помогал мне сдавать экзамены, ты сидел со мной дни и ночи напролёт. Но ты же знаешь, что я плохо разбираюсь в манускриптах, берестяных свитках и диссертациях. Я не гожусь в Библиотечные Рыцари. Мне было стыдно признаться в этом, и я позорно бежал. Теперь это пятно будет лежать на моей совести всю жизнь. — Он пожал плечами. — Кроме того, мне здесь нравится. Для такой жизни я, наверное, и был рождён, а не для того, чтобы гнить в промозглом книгохранилище в окружении нудных, покрытых плесенью фолиантов и ещё более нудных, заплесневелых профессоров!
— А как можно любить Тайноград? — изумился Плут. — Здесь же кишмя кишат гнилососы, камнееды и прочая нечисть. — Он содрогнулся. — И кое-кто похуже…
— Похуже? — Феликс поднял глаза.
— Хуже некуда, — подтвердил Плут. — Я потерпел аварию к северу отсюда и потревожил обитающих там чудищ. Я даже не видел их, но они так топали, что показались мне великанами. Скрежет огромных когтей, хлопанье гигантских чешуйчатых крыльев…
— Ну-ну… — протянул Феликс. — Это тот каньон под скалой, откуда Стражи Ночи сбрасывают вниз клети с заключёнными?
Плут кивнул.
— Дурное место… — произнёс Феликс. — Я обычно обхожу его, но чудовища, о которых ты рассказываешь, меня заинтересовали. Я подумаю о новых трофеях для украшения этого зала. Лицо Плута озарилось улыбкой.
— Ты неисправим, Феликс.
— Зато мне никогда не бывает скучно… Хватит говорить обо мне. Давай-ка посмотрим, не готова ли наша похлёбка. А пока расскажи мне о себе. Я хочу знать обо всём. Как, например, наш юный Библиотечный Рыцарь попал сюда, в Тайноград, и его чуть не сожрал местный камнеед.
Феликс помешивал булькающий наваристый суп, а Плут опять пригубил дубовино. В задумчивости он покачал головой. Как попал сюда?
— Было раннее утро, и я патрулировал местность. Я уже облетел Тайноград и направлялся к Каменным Садам, как вдруг что-то ударило по «Буревестнику», моему небоходу.
Феликс оторвал взгляд от кипящего котелка.
— Может быть, гарпун Стражей? — предположил он.
— Я не подлетал близко к Башне Ночи, — ответил Плут. — Это «что-то» было посильнее гарпуна. Я плыл по воздуху на раздутых парусах, с опущенными противовесами, а в следующую секунду…
В глазах Феликса мелькнула острая зависть: он сам до смерти хотел бы летать…
— А в следующую секунду, — мрачно продолжал Плут, — я услышал грохот. Оглушительный грохот. И — вспышка. И — запах горящего паучьего шелка. Меня потащило по небу. Я потерял управление. Я судорожно вцепился в шею моего «Буревестника», пытаясь удержать его в воздухе… — Он посмотрел на Феликса, и глаза его наполнились слезами. — Мы кувырком полетели вниз. «Буревестник» разбился насмерть. Ах, Феликс, я сам выточил его из куска отстойного дерева. Мы с ним…
Феликс отошёл от огня и положил руку на плечо Плута.
— Ну что поделаешь, дружок. Я тебя понимаю… Ты получил бесценный дар — умение летать. А потом у тебя его отобрали. Это сродни тому, что я чувствовал на Церемонии Провозглашения когда-то.
В этот момент раздалось громкое карканье и хлопанье крыльев: с верхней площадки, сверкая глазами, слетела белая птица с искалеченной лапой и уселась на плечо Феликса. Она с подозрением оглядела Плута.
— Белый ворон? — с изумлением воскликнул Плут. — А я думал, что они навсегда покинули Каменные Сады.
— Все улетели, кроме Гаарна, — ответил Феликс, почёсывая грудку птицы со страшным острым клювом. — Когда его стая покидала родные края, с ним случилось несчастье. Я нашёл его на земле полумёртвым неоперившимся птенцом. Перья у него были подпалены, лапа раздавлена тяжёлым камнем. Я выходил его, и с тех пор мы с ним не расстаёмся, правда, Гаарн?
— Карр! — подтвердил ворон. — Феликс — Гаарн — дружба.
— Он умеет говорить! — попятившись, обалдело воскликнул Плут.
— Я его научил, — ответил Феликс. — Может, я не умею летать, как ты, Плут, но Гаарн умеет. И он — мои глаза. По правде говоря, своим спасением ты обязан не мне, а ему. Он первым заметил тебя, пробирающегося по Тайнограду, и доложил мне.
Феликс вернулся к огню и помешал клокочущее варево солидной деревянной ложкой. Выловив кусочек мяса, он откусил половину, пожевал и протянул вторую половину ворону.
— Кажется, готово…
— Пора! Пора! — одобрительно каркнул ворон.
— Ты есть хочешь, Плут?
— Ты ещё спрашиваешь! Да я могу и тильдера проглотить!
Феликс рассмеялся.
— И я тоже, — проревел он. — Боюсь, нам придётся довольствоваться снежариком, скальной ящерицей и…
Над супом поднимался дразнящий аромат. И если в похлёбке плавала пёстрая крыса, Плут ничего не желал об этом знать.
Глубоко-глубоко, под Нижним Городом, тихо капала вода, стекающая по стенам канализационных труб, и, подхваченный эхом, разносился низкий гул голосов. День кончался, хотя все — от профессоров до помощников библиотекарей — были заняты делом.
Фенбрус Лодд на мосту из летучего дерева беседовал с Олквиксом Венваксом. Когда они пришвартовались и поднялись на мост, их встретил дружный хохот плотогонов, смеявшихся над анекдотом. На одной из верхних площадок менялся караул стражников. А в читальнях, сцепленных в связки и привязанных к самому прочному из мостов — мосту из чёрного дерева, — завершали работу Библиотечные Учёные: с пылом и рвением вносили последние поправки в манускрипты, закрывали крышечками чернильницы и подзывали служителей, чтобы те, повернув лебёдку, помогли спустить кабинки вниз.
— Эй, там, внизу! Нельзя ли побыстрее! — слышался чей-то раздражённый голос. — У меня назначена важная встреча с Профессором Света!
— Иду, сэр, — громким голосом отозвался большеухий дрыготрог. Он бегом пересёк мост и, схватившись за рукоять, начал вращать массивное колесо. — Сейчас-сейчас, сэр… Простите меня, сэр…
- Предыдущая
- 9/55
- Следующая
