Потерянное освобождение - Торп Гэв - Страница 43
- Предыдущая
- 43/93
- Следующая
Альфарий оглянулся. Кроме как размерами зал ничем не отличался от ведущего сюда перехода. Безликость, идеальная однородность коридора встревожили его. Он был Альфа-Легионером и прекрасно осознавал дезориентирующую силу анонимности. В таком месте заблудиться проще простого, а Альфарий не собирался сгинуть в этом единообразном, но смертельном клубке переходов и комнат.
— Наверное, стоит как-то отмечать наше передвижение, чтобы не заблудиться, — предположил он.
— Ты о чем? — не понял Дор.
Альфарий достал боевой нож и выцарапал на левой стене крест.
— Если мы увидим его, то поймем, что уже были здесь, — сказал он.
Они прождали несколько минут. Альфарий обернулся и увидел, что вторая половина отделения все еще находится в коридоре, в десятке метров позади. Исходящее от силовых ранцев тепловое излучение стало усиливаться, создавая в воздухе марево. Для теплового зрения Альфария воздухоотводы на ранцах легионеров казались белыми.
— Командор, мы выдаем высокую тепловую сигнатуру, — произнес Альфарий. — Примарх говорил, что у систем защиты есть тепловые регистраторы.
— Правильно мыслишь, — согласился Агапито. — Всем отделениям, перевести системы охлаждения на максимум. Уменьшить тепловую сигнатуру.
— Нет, тепловую сигнатуру не менять. — Голос Коракса прозвучал тихо, но напряженно. Альфарий понял, что примарх отслеживал переговоры всех отделений, что само по себе было значительной умственной нагрузкой. — Термальные сенсоры должны включиться. Вторая группа скоро выйдет на позицию. Их продвижение активирует первую трансформацию. Дверь перед вами откроется через две минуты. Приготовьтесь.
Коракс с закрытыми глазами стоял в зале с лифтами, полностью сосредоточившись на механизме Лабиринта и на расположении своих отделений. Он заблокировал входящие сообщения, кроме постоянного изложения хода событий по командной сети через бусинку вокса.
Словно взломщик, исследующий сложнейший из замков, примарх прокручивал в уме взаимодействие вращающихся комнат, подъемных мостов, закрывающихся дверей и опускающихся сводов. Три группы уже разделились, боевые отделения двигались по новым переходам, активируя по пути трансформацию структуры. С каждым случайным изменением план Коракса разрастался, с каждым открывающимся или закрывающимся проходом обретал четкость. Он не мог предсказать всех действий Лабиринта, но мог оперативно реагировать на каждое изменение. Время любого шага должно быть выверенным, и примарх отрывисто отдавал необходимые приказы, направляя отделение туда, где оно было необходимо.
Коракс отстранился от грохота стрельбы и рокота могучих механизмов с огромными поршнями. Он не обращал внимания на ругань и предупреждения своих воинов. Его единственной целью был взлом замка.
Спустя двадцать три минуты на семидесятом метре Лабиринта Гвардия Ворона понесла первые потери. Легионеру из группы Агапито попал в грудь лазерный заряд, выпущенный поднявшейся из пола автоматической турелью.
— У нас нет апотекария, — доложил сержант. — Матан выглядит неважно.
— Вы должны оставить его, сержант Каннор, — немедленно приказал Коракс. — Вернемся за ним позже. Веди отделение ко второй арке слева. Двери перед вами закроются через семь секунд.
— Матан едва дышит. Ему нужна помощь.
— Вы получили приказ, — хладнокровно сказал Коракс. Генотех — способ возродить Гвардию Ворона — был наградой куда более важной, чем одна-единственная жизнь. Промедление смерти подобно. Лабиринт уже готовился к смене конфигурации. Нерешительность могла обернуться проигрышем, и это делало все их потери напрасными. — Ведите отделение.
— Есть, лорд Коракс.
Примарх отвлекся на перепалку и едва не упустил возможность отправить ведущее отделение Агапито по мосту, который мог подняться вверх, когда люди Арката вошли в комнату перед ними. Коракс быстро оценил ситуацию и решил, что время еще есть.
Скат впереди показался носителю специального оружия седьмого отделения Архульду Дэйну достаточно безобидным, хотя лорд Коракс предупредил, чтобы они действовали осмотрительно. Феррокритовая дорога поднималась на десять метров над уровнем пола и вела к круглой двери, походившей на вход в корабельный шлюз. Дэйн задрал голову и заметил такой же проем наверху, к которому по стене и потолку вела лестница.
— И как туда забраться? — спросил он, перехватив огнемет, пока остальные воины боевого отделения продвигались к мосту.
— Без понятия, — ответил сержант Кабэн. — Сосредоточиться!
Внезапно двойные двери, через которые только что прошло отделение, с громким шипением захлопнулись. Пол под ногами Дэйна задрожал, раздалось характерное потрескивание.
— Стоять! — закричал легионер и застыл на полушаге.
Сержант Кабэн успел встать на мост, прежде чем повернуться.
— Что за… — Голос сержанта утонул в грохоте вращающейся по оси комнаты, и легионеры полетели в воздух.
Дэйна оторвало от пола, и он оказался в свободном полете. Керамит под ногами не позволил закрепиться с помощью магнитных фиксаторов на подошвах, и он поплыл в воздухе вместе с остальным отделением. Мимо него, планируя, к дальней стене пронесся сержант Кабэн.
Гвардеец Ворона приземлился в трех метрах над полом, который теперь стал стеной. Дэйн попытался дотянуться до перекладин лестницы, назначение которой для легионера прояснилось. Развернув огнемет, он выпустил короткую струю, чтобы подлететь к лестнице.
— Что ты делаешь? — требовательно спросил Кабэн. Сержант приблизился к стене и вытянул руку, чтобы остановиться.
Дэйн пытался ухватиться за ближайшую ступень. Наконец его пальцы сомкнулись на металле.
Треск стал интенсивнее и перерос в пульсирующий вой. Дэйн торопливо оглянулся в поисках его источника. Лестница завибрировала от прошедшей между его пальцами энергии. Осознав свою ошибку, легионер стремительно убрал руку и оттолкнулся ногами от стены.
Молния дугой пробежала по лестнице, доспехам Дэйна и заземлилась по наружным кабелям на груди. Мышцы легионера свело спазмом, и он полетел через всю комнату, из доспехов посыпались искры, а плавящиеся гермоуплотнители и закоротившие электросхемы воспламенились. Он почувствовал, как горит и трескается его плоть, но шок приглушил мгновенный прилив анестетиков, выработанных его телом. В голове вспыхнула невыносимая боль, казалось выворачивающая челюсти.
Продолжая вращаться, он потерял сознание, и последним, что он увидел, были снова поворачивающаяся комната и его товарищи, которые падали на пол.
— Поступили распоряжения, — сказал Дор и махнул болтером Марко и Альфарию, указывая на дверь. — Переключаю на канал отделения.
Альфарий и Марко с оружием наготове переступили через порог и оказались в огромном сводчатом зале. В десяти метрах от них пол обрывался темным провалом, трещиной в горной породе. Благодаря тепловому зрению Альфарий увидел в потолке характерный блеск силовых кабелей и еще не активированных огневых точек.
— Через тридцать две секунды к вашей позиции опустится мост, — раздался голос Коракса, транслируемый через вокс-установку сержанта Дора. — У вас будет сорок три секунды, чтобы пересечь его.
— Тут семь орудийных турелей, — доложил Марко. — Расположены случайным образом. Нам видны только три из них. Придется вступить на мост, чтобы увидеть остальные.
— Укрыться негде, — добавил Альфарий. — Мы будем как на ладони.
— Ослепляющие гранаты, — ответил Коракс. — Они выведут орудия из строя на двадцать секунд.
— Недостаточно времени, лорд, — сказал Дор. — Ущелье по меньшей мере двести пятьдесят метров в ширину.
— Будете бежать, сержант, — прозвучал сжатый ответ примарха.
Альфарий хотел было возразить, но промолчал, как поступил бы, если бы приказ отдал его собственный примарх. Остальные, судя по всему, полностью доверяли решению Коракса, поэтому он не мог позволить себе не согласиться с ним.
- Предыдущая
- 43/93
- Следующая
