Здравствуйте, я ваша «крыша» или Новый Аладдин - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 9

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая

— Громче! Чего ты несешь!

— … ius plenus…

Шеф успевает разобрать только окончание латинской фразы.

В следующую секунду мне в руки выпрыгивает мой нарисованный на бумажке «люгер». Первая маслина попадает Князю в плечо. Я вижу изумление, написанное на его лице. Потом он складывается, как пустая картонная коробка, пополам и рушится на пол. Вторая маслина влетает в лоб моему старому знакомому по кличке Дубок, и на лбу Дубка расцветает третий глаз. Начинается стрельба. Гильзы скачут по всей комнате, как девочки из варьете. Дым заволакивает старую профессорскую квартиру…

Через пятнадцать минут ментовка, оповещенная соседями о перестрелке в профессорской квартире, прибыла на место происшествия. Она нашла там подручного Князя по прозвищу Ленька Хромой с пулей в плече, два трупа, еще одного бандита с пулей, запутавшейся в кишках, и брошенный у подъезда серебристый «мерс» с отпечатками пальцев известного рэкетира Шарифа Ходжаева. Профессор МГУ Иннокентий Вареньков пребывал без сознания и о происшедшем ничего путного сказать не мог.

На допрос Леньки понадобился ровно час и три стодвадцатикилограммовых опера. Через час, когда Ленька с тремя сломанными ребрами и отбитыми почками лежал, оплывая кровью, на полу кабинета, следователь Осокин снял трубку и позвонил своему другу полковнику Яниеву, бывшему спецназовцу, который на старости лет подался в угро и сейчас был связан с делом о похищении редких рукописей у рязанского коллекционера.

— Васька, — сказал он, — мы тут раскололи одного типа. Приезжай немедленно.

Васька Яниев явился к Осокину через полчаса. Ленька уже сидел на стуле, бессмысленно тараща глаза и вздрагивая скованными руками.

— Значит так, — сказал Осокин, показывая на пленника, — похищение организовал его шеф, Князь. Книги — у одного из Князевых боевиков, по имени Шариф Ходжаев, а по кличке Ходжа. Ходжаев поехал за ними в Рязань, а по дороге обратно сделал ноги. Сейчас его ищут двое — Князь и еще один авторитет — Горбун.

— А Горбун почему? Следователь кивнул Леньке.

— Не знаю, — угрюмо ответил Ленька, — а только Горбун возник, предъяву нам начал делать — мол, Ходжа у него бабки увел, тачку взорвал, людей положил. Он с катушек слетел, Горбун.

— Почему ты так думаешь?

— Да бред он какой-то нес. Мол, ваш Ходжа через стенки летает, бензин из машин сосет. А потом заявил: мы, мол, его взяли, а он всех наших людей в себя превратил. Двадцать штук, мол, Шарифов Ходжаевых по вилле Горбуна бегало, никакой субординации!

— Ну а вам что Ходжа сказал?

— Где?

— Где-где, да в той хате, где вы его брали?

— А. Ну, шеф стал Ходжу искать, нашли его в этом дворе. Он к какому-то старичку ездил брать уроки латыни.

— Чего? — разинул рот Яниев.

— Вот и Шеф тоже — чего? А он ездил. Три часа в день торчал, к девкам так прилежно не ездят.

— Ну, взяли вы его в этой квартире, — спросил Яниев, — и что?

— Да куда мы его взяли! Только положили на пол — он вынул волыну и стал шмалять!

— Что же вы его не ошмонали?

— Да мы его ошмонали! Не было у него ничего, — проговорил Ленька, — в жопе он его, что ли, прятал!

Через час, в маленьком ресторанчике, которому покровительствовал брат Осокина, оба служителя закона обсуждали планы поимки Шарифа Ходжаева, бесследно после перестрелки исчезнувшего.

Яниев покачал головой.

— Ой не нравится мне эта история с Горбуном, — проговорил он, — ой не нравится!

— Да Горбун — наркоман. Он еще в девяностом кокаин ел.

— Горбун-то — наркоман, а вот в восемьдесят девятом отделении — тоже наркоманы?

— Это ты о чем?

— Да одна интересная история приключилась в тот день близ сельца Полушкина. В эту самую ночь, а точнее — в пять утра, километрах в двух от Горбунова особняка две девицы выкинули из «жигуля» водителя. Сели и поехали. Водитель добрался до поста ГАИ, передали ориентировку, в девять едет патрульная машина по Профсоюзной, видит — угнанный «жигуль» стоит у магазинчика. В нем — девица. Другая девица прямо за окном возится у ксерокса. Ребята бросились на девицу в машине, а та возьми и растай у них в руках. Ребята бросились в магазинчик… Угадай-ка, что случилось.

— Ну?

— А то же, что у Горбуна. Все парни обернулись девицами в красном платьице и на высоких каблуках.

— А та, настоящая?

— А настоящая сбежала.

— Ну и при чем здесь Ходжа?

— А при том, что владельца из «Жигулей» выкидывали две девицы. И у магазинчика были две девицы. А на руле угнанных «Жигулей» — отпечатки пальцев Ходжи.

Осокин раскрыл рот.

— Слушай, — вдруг спросил он, — а что эта девица делала в магазинчике?

— Я же сказал — ксерокс снимала.

— С чего?

— Неизвестно. Она его не сняла.

— Не успела? Жаль.

— Успела. Она снимала ксерокс со старинной книги, но, как она ни старалась, в поддон вылетали одни пустые листы. Не хотела книга копироваться, и точка. — Вечно эти ксероксы чудят, — пробормотал Осокин.

Тут появилась официантка с дымящимся кофе.

— Слушай, — задумчиво спросил Осокин, когда девица, удалилась, покачивая обтянутой в черное попкой, — а что за книги были похищены в этой Рязани?

Яниев, вместо ответа, ткнул пальцем в окно чуть позади себя. Там, на заляпанной грязью улице, расположился лоток торговца всякой магической литературой, популярной, как печенье у мышей.

— Вот такая же чушь, — сказал Яниев, — только шестнадцатого века. В Россию попала вместе с Просвещением и розенкрейцерами. Местный рязанский помещик собирал библиотеку. Пять книжек, из них четыре инкунабулы, а одна писанная от руки. Она-то и представляет главную ценность и значится в описи как «четвертая часть» «Тайной науки» Корнелия Агриппы, записанная мастером собственноручно. Учитывая специфику товара и специфику Рязани, можно быть совершенно твердо уверенным, что это полнейшая деза. Этих «четвертых частей» в XVI веке в Европе было больше, чем воды в супе, и к Агриппе они имели не большее отношение, чем доллар, напечатанный в Ираке, — к Федеральной Резервной Системе.

— А что за «четвертая часть»? Яниев подумал и пояснил:

— В 1530 году Агриппа выпустил три книги, содержащие довольно-таки объективный обзор всей магической дребедени. Тогда же по Европе начала бродить «четвертая часть», в которой знаменитый чародей якобы излагал секреты истинной магии.

И бывший спецназовец брезгливо добавил:

— Ты думаешь, эти Кашпировские только в наше время появились?

Дня через три я заехал к знакомым ребятам из автоцентра — Сашке и Васе. Не скажу, что я им наболтал, а только через недельку мы сняли стоянку на Варшавском и открыли автосалон «МультиАвто». Сашку сделали генеральным директором, Васю — менеджером по продажам, ну а я в документах не фигурировал. Часть машин мы и вправду покупали, а часть я сам пригонял неизвестно откуда. Ребята думали, конечно, что тачки паленые, а я их не разубеждал. Торговали мы спокойно недельки две.

Вот как-то утром в воскресенье пригоняю я на стоянку «ауди» нынешнего года рождения и вижу — Сашка сидит над стаканом с подбитым глазом и плачет.

— Ты чего, Саш? — говорю я.

Ну, тут и выяснилось. Неделю назад, оказывается, приходили парни из бригады Чабана и заявили Сашку, что это их территория. Сашок им сдуру и ответь, что этот бизнес — Князя. Он-то меня знал с той поры, когда я на Князя пахал, а я как-то не особенно разъяснял ему истинное положение дел. Парни обратились к Князю, и Князь, натурально, ответил, что никакой автомобильной точки он на Красноряжской не держит. И вот вчера Чабан лично зашел к Сашку. Сначала ему по роже навешали за гнилой базар, а потом для острастки взяли две лучшие тачки: новенький «мерс» и «мицубиси паджеро». И велел в среду иметь десять штук зелеными.

Я набрал номер телефона, который они оставили, и мы кратко обменялись мнениями с этими гадами.

— Алло, — говорю — парни, вы тут пару тачек чужих вчера позаимствовали. Возвратить придется.

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая