На краю архипелага - Каменистый Артем - Страница 19
- Предыдущая
- 19/80
- Следующая
Главное изменение коснулось людей. Больше не было скучающих переростков, отирающихся возле прохода или кухни. Сейчас без дела сидел лишь один крепкий парнишка, устроившийся под крошечным навесом, прикрывающим от солнца. Под рукой у него находилось копье, а рядом крутилась выслуживающаяся собачонка.
В глазах сборщиков и рыболовов, уходивших на промысел, не видно было безучастной апатии, вызванной отсутствием перспектив, если не относить к ним скромную пайку, на которой будешь существовать до тех пор, пока не попадешься на зуб очередной «Анфисе». Ребята почти поголовно были вооружены копьями с наконечниками из кости или автомобильной жести, вели себя оживленно и даже спорили с Рыжим, ухитрившимся сохранить за собой должность нарядчика (что не мешало привлекать его в качестве простого грузчика при ремонте кораблей).
На кухне не крутились «блатные» охотники за лучшими порциями и добавками: процесс приема пищи был упорядочен: очистил тарелку – и немедленно выметайся. Да и количество поварих не увеличилось, а даже уменьшилось. Учитывая резкий прирост населения, факт, казалось бы, странный, но это лишь для непосвященных. Те, кто повидали здешнюю жизнь, прекрасно знали, что солидная часть здешних работниц – откровенные дармоедки, поставленные на теплые места благодаря покровительству серьезных дружков.
Старые серьезные дружки закончились с приходом готов, новая смена пока не появилась.
Макс надеялся, что и не появится.
Почти всеобщая атмосфера деловитости, целеустремленности, уверенности. Не верилось, что нынешние руководители, попавшее на свои роли по воле случая, сумели все так четко наладить за короткий срок. Видимо, имеет место самоорганизация с минимумом центрального управления. Народ, устав от старой сонной жизни, с оптимизмом рванулся в новую, перспективную, еще не понимая, что это такой же тупик: если остаться здесь, рано или поздно все вернется к такому же застою, если не хуже. Светлого будущего ждать не приходится.
Только сейчас Макс начал догадываться, что и на Большом серьезных, стратегических перспектив не будет. Даже если все пройдет отлично, то рано или поздно он превратится в такой же тупик. Это ведь не материк с почти бесконечными территориями и ресурсами – такой же клочок суши, пусть и побольше.
Ладно, нечего голову забивать. На год-другой ресурсов Большого точно хватит, а дальше пока не стоит загадывать.
Тут бы месяц как-нибудь протянуть или хотя бы день…
Пикара Макс нашел на верхней палубе. Главный «подводник», перемазанный липучкой и, как всегда, предельно сосредоточенный, с парой таких же грязных помощников обмазывал поверхность колокола. Обернувшись на приветствие, он, упреждая неизбежный вопрос, доложил:
– Через пару часов выйдем – лебедками сейчас займутся. А мы пока свежей липучки добавим – ее запах в больших количествах акул отпугивает. Ты готов?
– Не знаю. А что приготовить надо?
– Ты не против пойти в той же амуниции, что и в первый раз?
– Не против.
– У Хорька морда какая-то кривая – ни одна наша маска нормально на ней не сидит. Что ни делали, а вода все равно протекает. Но в фирменной нормально. Вот только одна у нас такая.
– Своя? От готов?
– Да. Нашли где-то.
– У нас тоже хорошая маска есть. Из контейнера.
– Да? Не знал. Если круче самоделки, то лучше с ней иди.
– Хорошо. Спрошу у Эна, куда он ее спрятал.
– Мы промеряли глубину в месте работ. Тридцать восемь не набралось – это вы ошиблись. Наверное, течения не учли – оно груз на лоте успевает в сторону отнести. Но тридцать точно будет, и придется идти без компрессора. Хорек и Гиря работать с бочонками воздуха умеют – на себя это возьмут. Твое дело – вертолет: объясни им, что там и как. Лучше даже схему нарисовать. За пределами колокола ты главный, но в нем командуют они. Понял?
– Конечно.
– И аккуратнее там. Что бы ни случилось, не вздумай всплывать сам. Поднимать вас мы будем медленно, иначе хана всем сосудам, а такое здесь не лечится.
– Знаю.
– Ладно. Тащи сюда маску и ласты, потом лезь под платформу к Хорьку и Гире. Сиди там в теньке возле воды – перегреваться перед погружением нельзя, – внизу холодновато и неизвестно, сколько часов работа займет.
Не прошло и двух недель с того непростого дня, когда Макс впервые погрузился на дно расселины возле поселкового буя. Он был испуган и зол, голоден и хотел пить, внизу и наверху ему угрожала смерть. И не только ему. Вся ставка была на успех отчаянного замысла Эна, а почти весь риск достался ныряльщику. Тогда у них все получилось, хотя и не без приключений, – сам чудом не погиб, а многие не дожили до вечера. Особенно жаль Мусу – чем дальше, тем больше понимаешь, что в таких условиях люди, подобные ему, дороже любых сокровищ.
Богатства вертолета хранились в трех оранжевых контейнерах. В тот раз Макс сумел добыть два и прекрасно помнил, где остался третий. Главной задачей нынешнего погружения был именно он: найти, вытащить наружу, отпустить, позволив всплыть самостоятельно. Если будет возможность – попробовать покопаться в машине серьезно. Хоть других «суперпризов» не ожидается, но полезного может встретиться немало.
Сейчас ему не придется разрывать легкие в отчаянном одиночном нырке. Без кислорода, в самодельных тяжелых ластах и неуклюжей маске, сварганенной из липучки – внутренностей местного уникального организма – и потасканных солнцезащитных очков. Нет, все будет по-другому. Огромный водолазный колокол, судно поддержки над головой, парочка опытных напарников. У него уже была возможность убедиться в эффективности их технологии работ, и пусть это было на куда меньшей глубине, он не сомневался, что и сейчас все пройдет если и хуже, то ненамного.
Макс сидел на скамейке, упираясь ногами в решетчатую бамбуковую платформу, а руками держась за съемный поручень. Колокол опускали медленно, но ветер, как назло, разгулялся, раскачивая его будто гигантский маятник, – внутри было неуютно, и все ожидали казавшихся неминуемыми ударов о борт «Челленджера». Но шло время, а ничего страшного не происходило – возмущенная морская поверхность медленно приближалась. Первые волны начали задевать край, обдавая водолазов брызгами. И вот наконец долгожданный момент – касание водной поверхности.
Внутри резко потемнело – теперь главным источником освещения стало окошко в верхней части. Макса очень смущало то, что оно из автомобильного стекла, – опасался, что на глубине снесет давлением. Хоть Пикар и заверял, что ничего подобного не произойдет, но косился настороженно – особой веры расчетам «главного подводника» не было.
На окошке показались первые брызги, затем потемнело еще сильнее – оно оказалось ниже поверхности моря. Колокол перестал раскачиваться – волнение в узкой расселине даже при сильном ветре незначительно.
Гиря склонился над водным зеркалом, вгляделся вниз, довольно произнес:
– Видимость – супер!
Повторив его действия, Макс убедился в правоте коллеги: солнечные лучи легко пронизывали толщу хрустально-чистой воды, освещая дно. Мелких деталей пока что не разглядеть, но уже понятно – опускают их туда, куда и требуется. Чуть правее гигантским головастиком темнеет вертолет, за ним угадывается звездочка отлетевшего винта. Странный «акведук» по центру расселины тоже никуда не делся – от трубы на арочных подпорках все так же поднимались потоки нагретой воды, многочисленные стайки мелких рыб избегали к ним приближаться, да и водорослей рядом не видать. Зато в стороне, под склоном, их хватает: отдельные пучки змееподобных съедобных лент, красноватые подушки жгучей колючки, от которой частенько страдают сборщики моллюсков, и поляны, заросшие бесполезной мелочью, которой нет названия и применения.
Колокол чуть заметно дернулся, и Хорек пояснил:
– Первая остановка. Ее на десяти метрах делают.
– Долго ждать? – уточнил Макс.
– Не. Две минуты обычно. По мне так зря – нас и без того медленно опускают.
- Предыдущая
- 19/80
- Следующая
