Топ 10, или МужчиNа Моей Мечты - Огородникова Татьяна Андреевна - Страница 31

Мне не хотелось слушать рассказ о деталях Мишиной теперешней жизни. Наверное, первого раза было достаточно. Я решила перейти к делу.

– Михаил, расскажите мне, у вас есть какие-то пожелания по оформлению, может быть, площадка, антураж, концертная программа…

– Да нет, Аня, единственное, что я могу сказать, моя невеста – Лев по знаку зодиака. Все остальное я доверяю вам. – Миша, точно как в прошлый раз, положил на стол пачку денег и, попрощавшись кивком, вышел. Я даже не встала с места. Когда он уже почти захлопнул дверь, я крикнула:

– Михаил!

Он нетерпеливо обернулся через плечо.

– Она не согласилась отдать ребенка за миллион?

– Нет, Аня. Наташа согласилась продать меня другой женщине, по-вашему – Монике – за несколько большие деньги…

– Я поняла. – Это было чистое вранье, потому что я не поняла ничего. – В конце недели буду готова сделать вам коммерческое предложение.

– Всего хорошего.

Он ушел, унося с собой еще один кусочек моей веры в надежных и благородных мужчин, которыми, кстати, вполне могут быть еврейские папы. Еще вместе с Мишей ушел небольшой кусочек веры в благородных и красивых женщин, непродажных и сильных духом.

Вера в женщину

Я немного расстроилась. Как всегда в таких случаях – это бывает пару-тройку раз в месяц, – мне захотелось услышать Маринку. Она-то знала, что почем в этой жизни, и могла найти утешительные слова, даже не предполагая, что кого-то вытаскивает за уши из болота грустных засасывающих мыслей. Я задрала свои джинсовые ноги на стол и набрала ее номер.

– Звонил? – абсолютно в ее стиле. Зато я сразу вернулась на землю.

– Марин, я хочу с тобой поговорить. Можешь подъехать в Мон-кафе?

– Давай, через двадцать минут буду, если есть где припарковаться.

– Паркуйся возле стройки, оттуда не эвакуируют.

Я полистала свой ежедневник, несколько раз обвела буквы, из которых были сложены слова «свадьба», «Лев», «Миша». Он стал просто Мишей, фамилия Шопенгауэр переставала быть значимой, Мишины проблемы уже занимали часть моей души, а мне этого не хотелось. Глубоко вдохнув, я резко захлопнула розовую обложку и вышла на улицу, где никому не было никакого дела до Мишиной новой свадьбы и моих терзаний.

Маринка не опоздала, я оценила это, а прочие посетители оценили ее напористость, потому что она не вошла, а вломилась в дверь кафе, чуть не сломав ручку двери. Как всегда, яркая, экстравагантная и энергичная, моя Мариночка привлекала к себе внимание общественности.

– …Ну что, звонил? – Маринка прижалась щекой к моей щеке – ну, знаете, как здороваются девушки, чтобы не смазать макияж.

– Нет, Марин, не звонил.

– Как – не звонил? Ну что, будем действовать через Соньку?

– Да нет, не нужно действовать, я хочу тебе кое-что рассказать.

– Молодой человек! – Маринка уселась. – Принесите мне, пожалуйста, зажигалку! – Ну давай, рассказывай! – Она глубоко затянулась.

– Помнишь Мишу Шопенгауэра?.. – Я поведала Маринке причину своих терзаний. Коротко, потому что самая страшная пытка для нее была – слушать не перебивая.

– Ну?..

– Что – ну, Марин, ты не понимаешь, что теперь, когда я знаю его предыдущую жену, что же мне теперь, каждые полгода устраивать этим нехорошим людям свадьбы с их Мониками?

Маринка захохотала. Мне стало еще легче.

– Ну ты выдала. Почему Мониками?

– Ну с секретаршами…

– Во-первых, моя дорогая, это – бизнес, и я в нем – твой партнер. Ты не понимаешь, что в рабочее время деловой этикет превосходит значимость личных отношений? А во-вторых, как ты не понимаешь, Анька, что все они теперь счастливы.

– Кто – все?

– Ну, вся эта троица…

– Марин, как ты можешь смеяться над этой ситуацией, ну как они могут быть счастливы?

– Объясняю. Миша счастлив – понятно почему. Он в эйфории. Я уверена, что они распрощались не просто так, у его супруги, как ее там – Наташа? – все-таки сдали нервы, и она решила показать ему почем фунт лиха. Для него же это совсем малая доля, он наверняка и без боя отдал бы ей эти деньги, но она начала истерить и осталась с раздолбанными нервами, в стрессе и без мужика, которого, естественно, считала своей собственностью. Миша считает, что отделался от истерички легким испугом, потому что мог бы попасть на большие деньги, если бы Наташа была последовательна и не устраивала скандалов. Теперь у Миши появился шанс испытать несколько месяцев безоблачного счастья молодого семьянина и почувствовать, что наконец-то любят его, а не он вынужден пресмыкаться и исполнять прихоти. Хотя сам себе врет, его Моника проявит свои аппетиты на второй день после свадьбы. Так что причина ее счастья тоже ясна.

– Ну хорошо, Марин, все-таки один человек в этой тройке несчастлив.

– Да, но только не в тройке, а в четверке, потому что единственный несчастливец здесь – это ты. И то только оттого, что не понимаешь, что эта свадьба для тебя – возможность закончить ремонт в квартире.

– А Наташа?

– Анька, какая ты непрактичная и недальновидная. Объясняю. Наташа, если она такая, как ты ее описала, совершила типичную ошибку человека, которому все легко дается. Неудачи таких просто размазывают по асфальту. Да, она красивая, да, из хорошей семьи, да, с прекрасными манерами и образованием. В этом – ее слабость! – Поймав мой вопросительный взгляд, Маринка замахала руками, и я промолчала. – Я знаю десятки женщин, которые обладают таким комплектом приоритетов и исчезают в тумане при первых же трудностях: прочитали SMS, увидели фотографию, рассказали подружки. Один удар под дых – и они сдаются. Потому что их противницы – это закаленные жизнью гиены, которые привыкли выгрызать глотку за кусок мяса и терпеть любые унижения за тепло и еду. Секрет состоит в знании. Кто-то делает выводы из каждой своей ошибки, а кому-то не представляется возможность ошибаться, они начинают дорогу к вершине со слишком высокой ступени.

– И что, Марин, что ей теперь делать?

– Не переживай, у нее все впереди, если она уверена в себе. Если она не дура, немного попереживает и с учетом сделанных ошибок найдет себе еще более крутого, чем этот Миша. Или сама сделает карьеру и пришлет Мише его деньги с процентами. Тогда он захочет ее назад, потому что пик внезапной большой любви к Монике перерастет в рядовую бытовуху. То, что нравилось и умиляло раньше, начнет раздражать, Миша будет с тоской вспоминать интеллектуальные посиделки с академиками и все чаще называть себя мудаком. Возможно, он заходил к тебе сегодня не последний раз.

– Вряд ли Наташа сумеет вернуть ему деньги. Миша очень богат…

– Да знаю я, но поверь, с таким капиталом, как он ей оставил, если не просаживать его на стриптизеров, можно начать жизнь заново. Нужно только соблюдать правила.

– Какие правила, Мариш, она в полном ауте.

– Эти правила давно прописаны, мы, дуры, думаем, что они не для нас. Тогда жизнь подставляет нам вот такого Мишу и говорит – читай, коза, анализируй и не думай, что самая умная.

– И что, Марин, ты знаешь эти правила?

– Их знают все, но притворяются, что к ним это не относится.

– Ну не томи, скажи, что за правила? – Маринка томила, она закурила еще одну сигарету.

– Хорошо, хорошо, тебя это, кстати, тоже касается. – Уселась поудобнее и помолчала. Видимо, собиралась с мыслями. Потом вдруг, резко выдохнув дым, выпалила: – Хотя, знаешь, не скажу. Подумай сама, заодно получишь ответы на вопросы, связанные с Мишиной ситуацией. Ты ведь сама говорила мне про волшебную классификацию, которую придумала в аналитическом порыве, придумай теперь, как с этим знанием выстроить личную жизнь без проблем.

Маринка заявила, что ни за что не расскажет мне правила счастья, потому что во мне развит дух противоречия. Я поклялась, что просто выслушаю ее и буду нема как рыба.

– Ладно, первое правило я тебе подскажу: не нужно терроризировать своих благоверных звонками без необходимости, но, если вдруг ты позвонила и услышала в ответ неровное дыхание, имеет смысл подумать, что муж только что взбежал по лестнице на пятый этаж.