Сердце огня - Роман - Кристи Агата - Страница 19

• Предыдущая
• 19/46
• Следующая

— Она была немного взволнованна и нервничала, ей трудно было угодить.

Месье Карреж кивнул.

— Ну а теперь, Мейсон, скажите, когда вы впервые узнали, что остаетесь в Париже?

— Это было на Лионском вокзале, сэр, хозяйка собиралась выйти на платформу и прогуляться, она уже выходила в коридор, но вдруг вернулась в купе с каким-то джентльменом. Она прикрыла дверь между нашими купе, так что я ничего не видела и не слышала, а потом распахнула дверь и объявила, что ее планы изменились. Она дала мне денег и сказала, чтобы я высаживалась и ехала в отель «Ритц», уверив, что ее там хорошо знают и дадут мне комнату. Я должна была ждать ее дальнейших распоряжений — она собиралась телеграфировать мне, что делать дальше. Мне едва хватило времени собраться и выскочить из вагона, прежде чем поезд тронулся. Все пришлось делать в страшной спешке.

— А где был джентльмен, пока миссис Кеттеринг говорила с вами?

— Он оставался в другом купе, сэр, и смотрел в окно.

— Не могли бы вы его описать?

— Понимаете, сэр, я почти его не видела, большую часть времени он стоял ко мне спиной. Он был высокий и смуглый, одет как и любой другой джентльмен, кажется, на нем было синее пальто и серая шляпа.

— Был ли он одним из пассажиров поезда?

— Не думаю, сэр. Я так поняла, что он пришел на станцию повидаться с миссис Кеттеринг. Но, конечно, это мог быть и один из пассажиров — ведь я его так плохо рассмотрела!

Кажется, Мейсон взволновало такое предположение.

— Скажите, — месье Карреж легко перешел на другую тему, — ваша хозяйка попросила проводника не будить ее рано утром, как вы думаете, это в порядке вещей?

— О да, сэр. Хозяйка никогда не завтракала, а кроме того, она плохо спала ночами, так что любила подольше поспать утром.

Месье Карреж снова сменил тему.

— А была ли среди багажа вашей хозяйки красная сафьяновая сумка? — спросил он. — Сумка или ювелирный футляр?

— Да, сэр.

— Вы не брали его с собой в отель «Ритц»?

— Чтобы я взяла ювелирный футляр хозяйки?! Ну конечно нет, сэр, — в голосе Мейсон послышались нотки ужаса.

— Оставили его в вагоне?

— Да, сэр.

— Вы не знаете, ваша хозяйка взяла с собой много драгоценностей?

— О, очень много, сэр! Я даже неприятно себя почувствовала — знаете, наслушаешься мерзких историй об ограблениях за границей. Они, правда, были застрахованы, но все равно страшный риск. Господи, хозяйка сказала, что одни рубины стоят несколько сот тысяч фунтов.

— Рубины! Какие рубины?! — рявкнул вдруг Ван Алден.

Мейсон повернулась к нему.

— Кажется, вы сами ей подарили их не так давно, сэр.

— Да вы что! — вскричал Ван Алден. — Она взяла рубины с собой?! Я же велел оставить их в банке!

Мейсон сдержанно кашлянула — этот кашель, по всей видимости, должен был выразить, что ей нечего ответить. Но на этот раз он и был ответом — очень ясно, яснее слов, намекал, что дочь миллионера предпочитала советоваться только с собой.

— Руфь сошла с ума, — сказал Ван Алден. — Какой бес в нее вселился?

На этот раз кашлянул месье Карреж, и тоже со значением.

— Я думаю, вы нам пока больше не нужны, — обратился месье Карреж к Мейсон. — Пройдите в соседнюю комнату, вам зачитают протокол. Если у вас не будет исправлений или дополнений, вы его подпишете.

Мейсон вышла в сопровождении клерка, а Ван Алден немедленно обратился к Каррежу:

— Ну?

Месье Карреж выдвинул ящик стола, вынул оттуда письмо и передал его Ван Алдену.

— Это мы нашли в сумочке мадам.

«Chere Amie, я повинуюсь: буду предусмотрительным и сдержанным, буду делать то, что более всего ненавистно влюбленному. Может быть, встреча в Париже и вправду была бы неосторожной, но острова Д'Ор так далеки от мира, что вы можете быть уверены в сохранении полной тайны. Очень мило с вашей стороны, что вы интересуетесь книгой о знаменитых драгоценностях, над которой я работаю. Для меня, конечно, было бы редкостной удачей получить возможность увидеть своими глазами и подержать в руках всемирно известные рубины. Я посвящу «Сердцу огня@ отдельную главу. Дорогая моя! Скоро я постараюсь утешить вас за печальные годы разлуки и пустоты. Обожающий вас,

Арман».

Ван Алден молча прочел письмо. Лицо его покраснело от бессильной злобы, вены на лбу вздулись, а руки бессознательно сжались в кулаки. Не сказав ни слова, он вернул письмо.

Месье Карреж внимательно рассматривал стол, взор месье Кокса был обращен к потолку, а месье Эркюль Пуаро старательно счищал с рукава пыль. Никто из них не смотрел на Ван Алдена.

Наконец месье Карреж, вспомнив о своем официальном положении и обязанностях, вернулся к неприятной теме.

— Может быть, месье, — спросил он, — вы догадываетесь, от кого письмо?

— Да, я знаю, — мрачно ответил Ван Алден.

— От кого же? — вопросительно сказал месье Карреж.

— От негодяя, который называет себя графом де ля Рош.

Все помолчали, затем месье Пуаро, поправив линейку на столе, обратился к миллионеру:

— Месье Ван Алден, все мы прекрасно понимаем, как вам сейчас тяжело, но поверьте, месье, сейчас не время скрывать что-либо. Если вы хотите, чтобы правосудие свершилось, мы должны знать все. Вы не можете не признать справедливость сказанного.

Ван Алден немного помолчал, затем неохотно кивнул в знак согласия.

— Вы совершенно правы, месье Пуаро, — сказал он, — как это ни больно, я не имею права отдаваться своему горю, тем более что-то скрывать.

Комиссар облегченно вздохнул, а месье Карреж откинулся на спинку стула и поправил пенсне на длинном тонком носу.

— Может быть, вы расскажете нам, месье Ван Алден, — сказал он, — все, что знаете о загадочном джентльмене.

— История началась лет одиннадцать-двенадцать назад в Париже. Моя дочь была тогда молодой девушкой, набитой глупыми романтическими мечтаниями, как, впрочем, и все молодые девушки. Без моего ведома она познакомилась с этим графом де ля Рош; вы, может быть, о нем слышали?

Комиссар и Пуаро утвердительно кивнули.

— Он называет себя графом де ля Рош, — продолжал Ван Алден, — но сомневаюсь, чтобы у него были какие-нибудь права на титул.

— Да, вряд ли его имя можно найти в «Almanac de Gotha», — согласился комиссар,

— Я почти сразу понял, — сказал Ван Алден, — что этот человек — просто смазливый, умеющий внушать доверие негодяй с какой-то прямо-таки нездоровой тягой к женщинам. Руфь увлеклась им, но я очень скоро прекратил их роман, поняв, что граф — обычный мошенник.

— Вы совершенно правы, — сказал комиссар, — граф де ля Рош хорошо нам знаком. Если бы было возможно, мы бы уже давно схватили его за руку, но ma Foi! Это не просто: парень хитер — связывается только с женщинами из высшего общества, любым образом вытягивает у них деньги, eh bien! Естественно, дамы не возбуждают преследования. Выглядеть дурой в глазах света — да ни за что! И потом, он обладает какой-то гипнотической властью над женщинами.

— Это так, — мрачно согласился миллионер. — Но, как я вам уже сказал, роман я прекратил. Я сказал Руфи, кто он есть на самом деле, и ей, хоть и через силу, пришлось согласиться. Примерно через год она встретилась с другим претендентом на ее руку и вышла за него. Насколько мне было известно, прежний роман тем и закончился, но так я думал только до недавнего времени: примерно неделю назад я, к своему удивлению, обнаружил, что она возобновила свое знакомство с графом де ля Рош и встречалась с ним в Лондоне и Париже. Я попытался воззвать к ее благоразумию, так как, должен сообщить вам, джентльмены, по моему настоянию дочь собиралась подать прошение о разводе.

— Это интересно, — проворковал Пуаро, уставившись в потолок.

Ван Алден бросил на него раздраженный взгляд.

• Предыдущая
• 19/46
• Следующая