Сердце огня - Роман - Кристи Агата - Страница 17

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая

— Почему?

— Причина вполне обычная — он очень симпатичный, а репутацию имеет дурную. Дамы просто теряют голову.

— И вы потеряли?

— И я, — ответила Ленокс, — впрочем, иногда я хочу выйти замуж за приходского священника и выращивать в деревне овощи, — она помолчала и добавила: — Лучше всего ирландский священник, тогда я смогу еще и охотиться на куропаток.

Через несколько минут она вернулась к предыдущей теме.

— В Дереке есть что-то странное, у него в семье все немного сумасшедшие — жуткие игроки, знаете ли. Раньше они проигрывали жен и поместья — просто из любви к игре. Из Дерека в прошлом веке вышел бы отличный аристократ — в самых лучших традициях, — она направилась к двери. — Ну что ж, спускайтесь, когда сможете.

Оставшись одна, Кэтрин задумалась. Она чувствовала себя совершенно разбитой, а окружение действовало ей на нервы. Эта страшная история в поезде и то, как ее восприняли новые друзья, не могло не раздражать. Она долго думала об убитой, было очень жаль ее, но она не могла не признать, что покойная ей не совсем нравилась. Она чувствовала, что основной чертой характера убитой был беспредельный эгоизм, и это отталкивало.

Ее позабавило и немного обидело, как соседка хладнокровно избавилась от нее, когда в ней отпала надобность. То, что она на что-то решилась, было ясно, но Кэтрин не знала на что именно. Но, как бы то ни было, вмешалась смерть и сделала любое решение бессмысленным. Странно, что все так произошло, и что это роковое путешествие завершилось таким жестоким и кровавым преступлением. Вдруг Кэтрин вспомнила один факт, который она, наверное, должна была сообщить полиции — факт, который на время ускользнул из ее памяти. Она видела, как в то самое купе входил мужчина, впрочем, конечно, она могла легко ошибиться — это могло быть соседнее купе, но тот человек не мог, разумеется, быть железнодорожным грабителем. Она очень ясно вспомнила те два случая, когда встречала его раньше — в отеле «Савой» и в агентстве Кука. Нет, конечно, она ошиблась, он не заходил в купе убитой и, наверное, к лучшему, что она не сказала о нем полиции. Она могла причинить человеку крупные неприятности.

Кэтрин спустилась к остальным на веранду. Вглядываясь сквозь ветки мимозы в синеву моря и слушая вполуха болтовню леди Тэмплин, она радовалась, что приехала сюда. Тут было лучше, чем в Сент Мэри Мэд, много лучше.

Вечером она надела розовое платье, называвшееся soupir d’automne, и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, с чувством легкой робости спустилась в зал — на первый в жизни званый ужин.

Большинство гостей леди Тэмплин уже собрались, шум на вечерах леди Тэмплин был, так сказать, существенной особенностью, и сейчас стоял ужасный гам. Чабби подлетел к Кэтрин, смешал ей коктейль и вообще взял под свое покровительство.

— А вот и Дерек! — воскликнула леди Тэмплин, когда в открывшуюся дверь вошел опоздавший. — Ну, теперь можно садиться есть. Я так голодна.

Кэтрин взглянула через комнату на вошедшего и вздрогнула. Дерек! Она вдруг поняла, что не слишком удивлена, почему-то была уверена, что рано или поздно снова встретит человека, с которым, по странному стечению обстоятельств, уже трижды сталкивалась. Она заметила, что он тоже узнал ее, оборвал беседу с леди Тэмплин и лишь с трудом заставил себя продолжить ее. Все пошли к столу, и Кэтрин обнаружила, что он сел рядом с ней. Живо улыбаясь, он обратился к ней:

— Я так и знал, что скоро опять встречу вас, но уж никак не думал, что именно здесь. Раз в «Савое», раз у Кука — Бог любит троицу! И не говорите мне, что вы не можете меня вспомнить — я требую, признайте, что заметили меня.

— О, конечно, — согласилась Кэтрин, — только вы ошибаетесь — это не третий раз, а четвертый: я видела вас в «Голубом поезде».

— В «Голубом поезде»! — в его лице произошла какая-то перемена, и Кэтрин даже не поняла, что случилось. Впечатление было такое, будто он на всем скаку налетел на стену. Потом он беспечно сказал:

— О чем это сегодня всюду болтают? Кто-то умер?

— Да, — медленно ответила Кэтрин, — умер, умерла.

— Не следует умирать в поездах, — небрежно заметил Дерек, — это вызывает кучу полицейских и международных осложнений и, кроме того, дает возможность железнодорожным компаниям оправдывать свои опоздания.

— Мистер Кеттеринг? — какая-то полная американка наклонилась через стол и с непринужденностью, свойственной гражданам ее страны, заговорила с Дереком. — Мистер Кеттеринг, вы меня, наверное, не помните, но я всегда…

Дерек тоже наклонился и повел с ней беседу, а Кэтрин застыла в изумлении.

Кеттеринг! Ну конечно, фамилия несчастной дамы — теперь она вспомнила. Но какое странное, двусмысленное положение: рядом сидит человек, которого она видела прошлой ночью входившим в купе жены, который оставил ее живой и здоровой, а теперь сидел за ужином, не подозревая о ее судьбе. В этом она не сомневалась — он не знал.

Подошел слуга, склонился в поклоне и подал Дереку письмо, что-то тихо сказав ему на ухо. Извинившись перед леди Тэмплин, Дерек вскрыл конверт, по мере чтения его лицо приобретало все более удивленное выражение. Закончив читать, он обратился к хозяйке:

— Весьма странно. Боюсь, Розали, придется покинуть вас — меня немедленно хочет видеть префект полиции. Ума не приложу, зачем.

— Вскрылись прошлые грехи, — пошутила Ленокс.

— Наверное, — сказал Дерек. — Скорее всего, какая-нибудь идиотская чушь, но придется сходить в префектуру. Но как он посмел поднять меня из-за стола? Чтобы оправдаться, ему придется выдумать что-нибудь жуткое, — он засмеялся, встал из-за стола и откланялся.

В полдень пятнадцатого февраля Лондон был погружен в густой серый туман. Руфус Ван Алден сидел в своем номере в отеле «Савой», пытаясь компенсировать непогоду усердной работой. Кнайтон был перегружен. В последнее время ему с трудом удавалось заставить своего патрона заниматься текущими делами: едва он осмеливался изложить какое-нибудь срочное важное дело, Ван Алден обрывал его. Но теперь, казалось, Ван Алден окунулся в работу с удвоенной энергией, и его секретарю пришлось показать все, на что он был способен, но он умел делать это так тактично, что Ван Алден даже ничего не замечал.

И все-таки, посреди напряженной работы, Ван Алдена что-то смутило: какое-то случайное замечание, брошенное Кнайтоном, на которое Ван Алден сразу даже не обратил внимания. Но факт засел в подсознании, раздражал и тревожил Ван Алдена, так что он, наконец, не выдержал. Кнайтон в этот момент толковал о чем-то в своей обычной деловой манере, но Ван Алден не слушал его, хотя время от времени и кивал головой. Кнайтон закончил, и когда он взялся за какой-то другой документ, Ван Алден сказал:

— Будьте добры, Кнайтон, расскажите-ка мне еще раз.

Кнайтон на мгновение растерялся.

— Вы имеете в виду это? — он указал на отчет, написанный мелким убористым почерком.

— Нет, нет, — ответил Ван Алден, — о том, как вы видели служанку Руфи в Париже. Я что-то не совсем понял. Может быть, вы ошиблись?

— Я, не мог ошибиться, сэр, я разговаривал с ней.

— Ну хорошо, тогда расскажите мне еще раз.

Кнайтон повторил:

— Я закончил дела с Бартаймерами и вернулся в отель «Ритц» поужинать — мой поезд отходил в девять часов от Северного вокзала. В вестибюле я увидел женщину, которая оказалась служанкой миссис Кеттеринг, и я подошел к ней спросить, здесь ли остановилась миссис Кеттеринг.

— Да, да, — сказав Ван Алден, — конечно. Естественно. И она ответила, что Руфь уехала на Ривьеру, а ее отослала в отель «Ритц» ждать дальнейших распоряжений.

— Именно так, сэр.

— Это странно, — сказал Ван Алден, — очень странно. Разве только она нагрубила Руфи или вообще позволила себе что-нибудь Неподобающее.

— Но в этом случае, — возразил Кнайтон, — миссис Кеттеринг, несомненно, расплатилась бы с ней и отослала в Англию, Вряд ли она послала бы ее в отель «Ритц» в Париже.

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая