Развод - Шэ Лао - Страница 1

• 1/49
• Следующая

«Развод» написан в традиционной манере социально-бытового повествования, в нем изображено пекинское чиновники средней руки с их заботами и страстишками. С немалой долей иронии обрисованы мелкие люди, разыгрывающие из себя важных персон, их скучная жизнь с нелюбимыми женами, робкие мечты об иной, «поэтической» действительности. Но события убыстряют свой ход: арестовывают сына одного из персонажей, старания вызволить его приводят к гибели другого. Ирония отступает на задний план, фигуры становятся многомерными, сквозь, казалось, прочно сросшиеся с лицами маски проступают человеческие черты. Затем треволнения уходят в прошлое, река жизни течет по прежнему руслу. И только главный герой уже не может жить по-старому.

Чжан Дагэ – всем и каждому брат. Должно быть, и родной отец звал его братом, да и как иначе его назвать?

Священная миссия Чжана – сватать людей и бороться с разводами. Пусть у каждой девушки, думает Чжан Дагэ, будет подходящий муж, а у каждого парня – подходящая жена. Но где их найти, этих подходящих? И тут Чжан Дагэ вполне заменяет микроскоп и весы. Увидит девушку с рябинками и тотчас в человеческом море отыщет ей пару, какого-нибудь заику или близорукого. Мысленно положит их на весы – один уравновешивает другого. Чем не пара? Близорукий не заметит рябинок, а девушка не будет торопить его с покупкой очков. И без промедления – если, конечно, в том есть необходимость – стороны обмениваются фотографиями. Дело в шляпе!

Только весами быть не так просто. Нужно тщательно взвесить все: возраст, внешность, характер, гороскоп. Можно ли относиться столь безответственно к такому важному делу, как брак? Ведь это на всю жизнь. И если кто-нибудь из родственников или друзей обходится без его услуг, Чжан Дагэ, чтобы не огорчаться, не участвует в свадебной церемонии, а посылает с поздравлениями жену. Но не из-за обиды – просто он понимает, что такой брак нельзя считать браком высшего сорта, поскольку жених и невеста не побывали на весах Чжан Дагэ.

Разводы, Чжан Дагэ уверен, происходят лишь по одной причине – из-за неточных весов свахи. Ни один брак, устроенный но его рекомендации, не кончался разводом. Даже речи об этом не было. Поссорятся молодые, поругаются – ничего особенного. Одна ночь вместе – счастье на всю жизнь. Милые бранятся – только тешатся. Расквашенный нос, подбитый глаз – не велика беда, главное, чтобы не дошло до развода.

Бывает еще свободный брак, но это такая же крайность, как и развод. Тут никто ничего не взвешивает. На такие свадьбы даже госпожа Чжан не ходит. Чжан Дагэ посылает кого-нибудь другого со «счастливыми надписями», хотя вместо них охотно послал бы «траурные полотнища [1].

Если устройство брака – истинное творчество, то предотвращение развода – критика. Чжан Дагэ не говорил этого, но думал именно так. Из-за неточных весов свахи некоторые люди решаются расстроить такое важное дело, как брак. В этом случае необходимо все снова проанализировать, взвесить и на одну из чаш добавить гирю, для равновесия; тучи рассеются, дело будет улажено, семья сохранена. Юристы могут лишь изумляться: никто из друзей Чжан Дагэ не получал повестки в суд. Лишь настоящему художнику дано право критиковать искусство, только настоящая сваха в силах предотвратить развод. Чжан Дагэ всегда удается посрамить прежнюю сваху и помирить супругов, которые собираются идти в суд. После примирения супруги навсегда забывают о своей прежней свахе и не перестают выражать, благодарность Чжан Дагэ. Таким образом из критика он превращается в творца.

Чжан Дагэ в представлении людей тот же сват. Когда говорят: «Дядюшка Чжан пришел!» – девушки прячутся в укромный уголок и прислушиваются к биению своего сердца. И если после этого Чжан Дагэ не появляется самое большее десять дней, в доме не обходится без слез. Чжан Дагэ – хозяин человеческих сердец. Даже пожилые женщины радуются его приходу, он вносит в их однообразную жизнь аромат юности. В семьях, где нет сыновей или дочерей, Чжан Дагэ – редкий гость, если не считать похорон.

Чжан Дагэ – человек ученый, он с детства много читал, кажется, прочел даже «Брак и любовь» [2], но читает он лишь затем, чтобы лишний раз убедиться, насколько его суждения совершеннее тех, которые он находит в книгах. Глаза у него как у волшебника. Левый наполовину при крыт и служит ситом. Тщательно просеивает все, что видит правый, ибо читает в душе Чжан Дагэ и отсеивает все, что противоречит его мнению.

Это маленькое сито – дар, посланный Чжан Дагэ самим небом. И хотя Чжан Дагэ – воплощение скромности и деликатности, он гордится этим даром. Сито спасает от крайностей, что очень важно для сохранения равновесия, – по крайней мере, не свернешь шею на ровном месте: этого Чжан Дагэ пуще всего боится. Его одежда, шляпа, перчатки, трубка, трость – в меру модные, но вряд ли приверженец старых устоев решится ими воспользоваться. Одет он не кричаще, но обращает на себя внимание. «Слушайте Чжан Дагэ! Не ошибетесь!» Мало кто из друзей и знакомых Чжан Дагэ, собирающихся вступить в брак, не произносил этих слов. Маленький паланкин в свадебной машине – это изобретение Чжан Дагэ. Невесту теперь обычно встречают на автомобиле, – выходит, девушка так и не посидит в свадебном паланкине. Это, конечно, упущение. И опять, же, когда машина подъезжает к воротам, собирается толпа зевак, жаждущих поглазеть на невесту. Это не совсем прилично, не говоря уже о том, что не к добру. Самое лучшее – поставить в машину небольшой паланкин. Вот до чего додумался Чжан Дагэ! Машина подъезжает к дому, раз – и паланкин выносят. Зеваки остаются с носом: придется теперь самим жениться или выйти замуж, тогда узнают, как выглядит невеста. Кроме того, это наглядный урок для влюбленных, как бы намек. Правда, однажды летом невеста вывалилась из паланкина – хлопнулась в обморок от жары. Поэтому теперь даже осенью в машине работают два вентилятора. Это тоже изобретение Чжан Дагэ. Беда научит.

Если бы у каждого была жена по сердцу, никто не шумел бы о коммунизме, не кричал об общих женах. Чжан Дагэ глубоко верит в это. Уж какие бывают молодые люди, можно оказать, революционеры, а женятся – их и не услышишь. Не один такой случай знает Чжан Дагэ. Все связано с браком. Если у неженатого пойдут по лицу красные пятна, а женатый станет хмуриться, надо быстро уладить дело, иначе произойдет неприятность.

Вот уже несколько дней Лао Ли ходит печальный, наверняка что-то стряслось. Чжан Дагэ советует ему принять аспирин или другое лекарство – не помогает. И Чжан Дагэ ставит диагноз: что-то не ладится в семье.

Лао Ли родом из деревни. Впрочем, по мнению Чжан Дагэ, любой человек, кроме пекинца, – родом из деревни. Тяньцзинь, Ханькоу, Шанхай, равно как Париж и Лондон, для Чжан Дагэ – деревня. Единственная известная ему гора – это Западная. От торговцев фруктами с Северных гор на него веет чем-то таинственным. Самое дальнее путешествие, на которое он отважился, – поездка за Ворота Вечного покоя [3]. Зато он знает, что фарфор производят в Цзюцзяне, шелка в Сучжоу и Ханчжоу, и еще что Циндао находится в провинции Шаньдун, а шаньдунцы держат в Пекине мясные лавки. Он никогда не видел моря и yе стремится его увидеть. Центр мира для него – Пекин. Лао Ли родился не в Пекине, значит – деревенский, а к деревенским Чжан Дагэ относится с особым сочувствием. Они чаще других затевают разводы, потому что свахи в деревнях, как и лекари, люди непросвещенные. Словом, родиться в деревне – большое несчастье.

Лао Ли и Чжан Дагэ служат в управлении финансов. По правде говоря, Лао Ли образованнее и способнее Чжан Дагэ. Но Чжан Дагэ держится как личность незаурядная, а Лао Ли – как захудалый секретаришка. Доведись Чжан Дагэ побеседовать с каким-нибудь дипломатом, он не ударил бы лицом в грязь. А Лао Ли даже при женщинах теряется. Он родился в последние годы правления Гуансюя и с детства ни у кого не вызывал симпатии. Почему – трудно сказать. Другое дело – Чжан Дагэ. С косой он выглядел таким же счастливым, как Чжан Сянь [4], потом отрезал косу и начал мазать голову маслом, чтобы волосы лучше росли, и уже походил самое меньшее на начальника управления.

• 1/49
• Следующая