Малекит - Торп Гэв - Страница 50

Малекит поднял меч.

— И не забывайте, что веду вас я, князь Малекит! — выкрикнул он. — Я истинный правитель Анлека! Наследник Нагарита! Сын Аэнариона! Мне неведомы отчаяние, страх и поражение! Этим мечом я создал новое царство на востоке. Я заключил союз с гномами. Мои глаза без содрогания смотрели на темных богов. Я побеждал чудовищ и преодолевал смертельные опасности, и сегодня будет так. Мы победим, потому что победа идет по моим следам. Мы победим, потому что моя судьба — побеждать. Мы победим, потому что я так приказываю!

Малекит встал в стременах и поднял Авануир высоко над головой. Над войском разнесся крик, от которого затряслась земля. Одним взмахом руки князь послал армию в атаку.

— Слава ждет нас! — провозгласил он.

По сигналу Малекита войско двинулось к мосту над пылающим рвом. Со сторожевых башен полетели стрелы, битва началась.

С диким криком Красный Коготь взмахнул крыльями и поднял Батинаира в воздух. Ивресский князь поднимался все выше и выше, пока не оказался вне досягаемости вражеских стрел. Так же поступили и маги Сафери.

Копейщики прикрылись щитами и пошли вперед. Они не мешкали ни секунды, даже когда их накрыло дождем стрел.

С устрашающим визгом Красный Коготь бросился с неба на ближайшую башню. Лучники на крыше направили на него свои стрелы, но они даже не поцарапали толстую шкуру грифона. Пика Батинаира сияла силой и без устали пронзала врагов, а когти и клюв грифона разрывали всех без разбору.

Соседнюю башню настиг гнев Тириола, который опускался к ней с пылающим зеленым огнем посохом. Когда его пегас приблизился к крыше, маг выкрикнул заклинание — с посоха сорвался зеленый огненный ястреб и взорвался среди отряда лучников, раскидав куски их тел через парапет.

Подкрепление высыпало на крышу башни, но их встретила красная молния посоха Мернеира, от которой с башни полетели обгорелые камни и тела. Армия Малекита двинулась между башнями, не представлявшими больше опасности, а Батинаир и маги кружили над головами под радостные крики солдат.

Мост казался гораздо более серьезным препятствием. Он состоял из четырех мощных башен с подъемной частью. На каждой башне стояла боевая машина, стрелявшая огромными бревнами, которые были утыканы острейшими клинками. Поэтому, прежде чем войско приблизилось к мосту на расстояние выстрела, Малекит отдал приказ остановиться.

Сам он в одиночку выехал немного вперед, будто предлагая защитникам нацелить свои чудовищные машины на него. Сцена выглядела очень странно: одинокий князь на коне перед мрачным крепостным мостом.

Малекит спокойно поднял вверх открытую ладонь. Он почувствовал, как вокруг закружилась магия, и перевел взгляд на огненный ров. Обруч пульсировал на голове, и князь ощущал кипящую внутри рва энергию. Он был хозяином Анлека и знал слова, необходимые для того, чтобы погасить огонь, но сейчас он улавливал действие посторонних заклинаний: мать знала, что он попытается отменить защитное заклятие. Но она не приняла в расчет силу обруча, которая многократно увеличила мощь Малекита.

Внутри князя бурлила энергия, которая просто разорвала бы менее сильного мага, и, по мере того как она нарастала, Малекит начинал дрожать от возбуждения. Он произнес заклинание, открыл свой разум обручу и выплеснул в ров поток магической энергии. Пламя стало черным и поднималось все выше, а нагаритский князь продолжал подпитывать его своей волей и упорством, пока черный огонь не взметнулся на целую сотню футов.

От усилий с Малекита пот тек ручьями, но вот он поднял дрожащую руку. Магия извивалась и дергалась, пытаясь вырваться из его хватки. Малекит с усилием свел руки, и в ответ пламя начало свиваться в высокие волны по сторонам мостовых башен.

Затем князь оглушающе хлопнул в ладоши — и две волны пламени ринулись навстречу друг другу. Черный огонь обжигал бойницы и изливался на крыши башен. В мгновение ока защитники и боевые машины превратились в облако пепла, которое ветер тут же разнес над мостом.

С криком облегчения и радости Малекит повернулся к войску и жестом приказал двигаться вперед. Его лицо расплылось в широкой улыбке. Когда копейщики Нагарита подошли к нему, он придержал своего коня, оказавшись рядом с Еасиром. Капитан смотрел на князя с изумлением.

— Вы знали, что это сработает? — спросил Еасир.

— Как тебе сказать, — улыбнулся Малекит. — До Эллириона дорога долгая, мне бы не хотелось проделать этот путь понапрасну.

Смех Еасира еще отдавался в ушах князя, когда тот развернул лошадь, чтобы подъехать к южному флангу и посоветоваться с Кариллом и крейсийскими охотниками. Пока Малекит отдавал приказ, маги Сафери приземлились на дымящиеся крыши башен и опустили подъемную часть моста. Та с грохотом перекинулась через огненный ров, и путь к стенам Анлека оказался открыт. Малекит первым проехал по настилу, пустив лошадь размеренным шагом, чтобы своим видом подбодрить войско.

По правде говоря, следующая стадия штурма волновала князя больше всего. До крепостных ворот оставалось около пяти сотен шагов, из них сотня — под дождем стрел и арбалетных болтов. Конечно, Батинаир и маги сделают все, что в их силах, чтобы отвлечь защитников города, но Малекит знал, что главным их союзником является скорость и, даже если двигаться очень быстро, потери будут велики.

Еасир повел наступление к восточным воротам, и с укрепленных на стенах машин в его воинов полетели болты величиной с копье. Каждый выстрел поражал полдюжины бойцов, и от них не спасали ни доспехи, ни щиты. Еасир сорвал голос, подгоняя воинов ближе к стене, — ведь он знал, что пространство возле стены не простреливается.

Пока копейщики бежали по окровавленному полю, пало не меньше тысячи эльфов. Рыцарей держали в резерве для атаки после того, как сломают ворота. Еасир не знал, как князь намеревается это сделать, но после чуда у моста он полагал, что у его господина и тут имеется не менее хитроумный план.

Воины колоний принесли копейщикам небольшое облегчение. Они выдвинулись вперед, прикрываясь толстенными деревянными заслонами. Вооружены они были новым оружием: оно походило на арбалет, но могло стрелять почти непрерывно. Прикрывшись передвижными заслонами, они поливали стены залпами болтов, выбирая в качестве мишеней команды боевых машин, и заставили тех отступить в укрытие.

Тириол, Мернеир и Эльтренет били врагов сверху. По стене плясали вихри фиолетовых и голубых молний, перепрыгивая от одного воина к другому. Огненные заклинания в образе ястребов, драконов и фениксов оставляли за собой обугленные руины. Боевые машины рассыпались в щепки, а доспехи раскалялись, обжигая тела. Кинжалы магической энергии пронзали плоть, а материализовавшиеся из воздуха мечи рубили отступающих в укрытие.

Батинаир тоже участвовал в расправе с приверженцами культа. На северной части стены они с Красным Когтем оставили за собой гору растерзанных, обезглавленных тел, но в конце концов огонь защитников стал настолько плотным, что князю пришлось отлететь в сторону. И его, и грифона покрывало множество ран. С клюва и когтей зверя на головы Еасира и его копейщиков капала кровь.

У капитана не оставалось времени рассматривать батальные сцены. Треть его отряда лежала на земле, а остальные еще только приближались к крепостной стене. И тут внезапно тяжелые ворота распахнулись.

Из-под высокой арки хлынул поток защитников города. Полуобнаженные, лишь в набедренных повязках и прозрачных лохмотьях, с торчащими, как иглы, волосами, последователи Каина с криками и визгом бежали в атаку. Мужчины и женщины с расписанной кровью кожей в чудовищных украшениях из жил и внутренностей держали в руках длинные зазубренные кинжалы и мечи. Почитатели кровавых жертвоприношений выливались из открытых ворот бурными волнами. Жажду битвы в них подогревали наркотические снадобья, которые готовили жрицы культа.

Малекит приказал копейщикам замедлить бег и, сомкнув ряды, приготовиться к столкновению с почитателями Каина. Так они оказались гораздо более уязвимы для лучников и арбалетчиков на стене, которые ничуть не боялись при стрельбе попасть по своим. Тем временем ворота с грохотом закрылись.