Ненавижу драконов (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна - Страница 29

К тому времени, когда Ярослав дошел до комнаты шамана-самоучки, настроение у него стало весьма мрачным, и вид бездельничавшего приятеля его улучшить не мог.

Киого сидел на столе, грустил и тихо напивался. Настойки в бутылке осталось ровно половина, в стакане — четверть.

— С девушкой поссорился? — спросил Ярослав.

— Нет, — хмуро отозвался Киого.

— Зачем пьешь?

— Хочется.

— Жаль, я рассчитывал, что ты меня вылечишь. У меня, кажется, трещина. Рука почти не шевелится и начинает опухать.

— Вылечу, — подумав, сказал Киого. — Я еще не пьян.

— Уверен? — как для не пьяного взгляд у него был странноват.

— Разве этим можно быстро напиться? — довольно бодро удивился Киого.

— Не пробовал, — сознался Ярослав. Он напивался самогонкой местного разлива и чем-то похожим одновременно на темное пиво и кофейную подделку под коньяк. Страшная штука, гадость несусветная, но мысли, как плохие, так и хорошие, вышибает напрочь.

Киого очень аккуратно поставил стакан рядом с бутылкой, встал на ноги, немножко подержался за стол и решительно пошел к Ярославу. Шел он хорошо и прямо, как солдат на параде. На лице ноль эмоций, взгляд целеустремленный, руками не машет.

— Ты точно не пьяный? — засомневался Ярослав.

— Совсем чуть. Расслабляет.

Убегать было стыдно, оставаться — некомфортно. Ситуация совершенно дурацкая.

— Что ты пил? — спросил зачем-то Ярослав. Наверное, пытался отвлечь приятеля от своей персоны.

— Вино, — глупо заулыбался Киого. — Разбавленное.

— Вино?! — в бутылке и стакане мелькали сполохи незаметные для тех, в ком нет металла. Частички разнообразной силы, которая бывает в травах и которой никогда не бывает в вине, в вине эти частички очень быстро растворяются, каких бы травок туда не добавили. В настойках остаются, а в вине почему-то нет. — Чем его разбавляли?!

— Соком. Яблочным. Случайно целую бочку испортили. Теперь хозяин продает по дешевке, пока не испортилось. Вообще, даже вкусно.

— Соком?! — в яблочном соке не бывает таких сполохов. А если приглядеться, не очень и похожи сполохи на силу трав, больше на обрывки плетения, как в алхимических составах. — Киого, там плетение.

— Где? — он остановился и неуверенно посмотрел на потолок. Словно решил, что ему сейчас что-то наголову свалится.

— В бутылке.

— Правда? — почему-то обрадовался приятель. Улыбка у него была странная, словно он обкурился вдребезги, каким-то чудом сохранил остатки разума, и эти остатки требуют во что бы то ни стало скрывать свое состояние. На экзамене ты, парень, на экзамене, а вовсе не в клубе. Это ничего, что доцент похожа на барменшу. Доценты, они разные бывают. И симпатичные и страшные и молодые блондинки с печальными глазами.

— Правда, — подтвердил Ярослав, мысленно прощаясь с возможностью быстро избавиться от боли. — Тебе нужно желудок почистить.

— Не поможет, — безмятежно отозвался Киого. — Там яблочный сок.

— Я знаю. Ты говорил.

— Яблочный сок отлично маскирует приворотное зелье, — нравоучительно сказал Киого, кивнув в стону полупустой бутылки. — Только он один. Без него любой маг это зелье почует, — и немного подумав, добавил равнодушным тоном. — Скоро я сойду с ума. Или меня парализует. Это как повезет. Магам приворотное зелье пить нельзя. Разум, чувства и воля слишком тесно сплетены.

— Спятил?!

— Еще нет, но ждать недолго осталось. Убей меня, а…

— Сейчас, — не стал спорить Ярослав. — Псих конченый.

Что-то нужно было делать. Быстро. Раз Киого пока более-менее нормально соображает, возможно, еще не поздно.

— Ты же не все выпил!

— Ну, значит, я не полностью сойду с ума, или меня не полностью парализует.

— Урод! Тащишь в рот что ни попадя, а я должен думать. Что-то же можно сделать…

Осталось только придумать — что.

Боль тихонько пульсировала и перемешивала мысли, которые и без нее не отличались стройностью и логичностью. Боль постепенно превращалась в страх. Это жутко раздражало и отвлекало.

— Ладно. Уговорили, — сказал Ярослав.

— Убьешь меня? — спросил Киого.

— Заткнись, не до тебя.

Греть руки. Гладить воздух, как мурлычущую кошку, а она потом, зараза, когти выпустит в благодарность. Главное не свалиться в обморок. Двух беспамятных будет многовато для этой комнаты.

Лучше не думать и не чувствовать. Или все-таки думать, о чем-то постороннем. Попытаться себя отвлечь. Например, можно подумать о музыке. Радиостанция «Новая волна», программа по заявкам.

«Чиж» кажется. Или «Чайф». Нет, «Чиж», стиль на них похож. А может вообще «Пилот». Должны же они как-то оправдывать свое название. Или «Чиж»? Застряла какая-то дурацкая песня, а ты тут думай!

Тепло лентой обвилось вокруг ладони, заползло под кожу и уютно там устроилось, ожидая дальнейших действий. Глупых действий. Может, он подсознательно тяготеет к мазохизму?

— К черту! — рявкнул на неуместные мысли Ярослав и хлопнул ладонью по плечу.

Боль, сметая все на своем пути, горячей волной прокатилась по руке, на мгновенье застыла в кончиках пальцев и ушла в землю, как молния, угодившая в громоотвод. Рука перестала ощущать что либо. Оторви кто-то ее сейчас, особой разницы не будет. Зато челюсть и ребра успокоились и перестали ныть. Голова потихоньку стала соображать, но от ее соображений легче не стало.

— Киого, я тут песню вспомнил. Веселенькая такая, патриотичная, про полет.

— Ты ненормальный, — поставил диагноз приятель.

— Я в курсе, мне уже сказали, кажется. Я не о том. Просто есть мнение, что на любую мощную дубину может найтись дубина помощнее.

— Не подходи ко мне, — запротестовал Киого и начал отступать к столу.

— Ты же просил тебя убить, — вспомнил Ярослав, пытаясь ободряюще улыбнуться.

— Я передумал.

— Отлично, — хоть самоубиваться не начнет. — Убивать я тебя все равно не буду. У меня другая идея. Я ведь вижу плетения и могу их переделать, правда никто не даст гарантии, что моя переделка будет безопасна для окружающих. Но нам, собственно это и не требуется, в смысле — переделывать что-либо. А еще, кажется, могу воздействовать на кровь. Я почувствовал всю кровеносную систему от проклятой ключицы, до кончиков пальцев, когда себя лечил. Даже самые маленькие капилляры. В первый раз я это не заметил.

— Ты не посмеешь, — Киого весьма недоверчиво посмотрел на висящую плетью руку. Подобные последствия лечения мало кого вдохновить на повторение опыта могли.

— Посмею, — заверил Ярослав. — Еще и как посмею. У тебя все равно выбора особого нет. Будет немножко больно.

— Ты их не найдешь, — предпринял еще одну жалкую попытку отказаться от предлагаемой помощи Киого.

— Обрывки алхимических плетений? Я не собираюсь никого искать. Мне не нужны партизаны, мне пилот нужен. Понимаешь? Готовое плетение, а не его обрывки. Оно должно собираться где-то рядом с твоей дурной башкой. Его действие направленно на мозг. Если он у тебя, конечно, есть. Ты случайно не в курсе?

— Он у меня есть, — мрачно сказал Киого. Отступать ему больше было некуда, разве что лезть на стол и прыгать в окно.

— Вот и славно, — фальшиво порадовался за друга Ярослав. — А то ты живешь, подчиняясь одним инстинктам. Точнее, одному инстинкту. Ты стараешься найти побольше самок и…

— Я не стараюсь. Они сами находятся.

— Одна уже нашлась. Где ты таких дур берешь?

— Что ты собираешься делать? — поспешил закончить разговор о девушках Киого.

— Рыбу ловить. Думаю пора. Тебя шатать начало. Сядь, а…

Киого бросил на Ярослава возмущенный взгляд и сел, всем своим видом демонстрируя покорность судьбе. Доверия в его облике не было, веры в счастливое завершение рыболовли тоже. Не сопротивляется — и на том спасибо.