Львиное Сердце - Первушин Антон Иванович - Страница 27
- Предыдущая
- 27/66
- Следующая
Наконец сталкер вышел к Развалу — так назвали атомщики остатки блочного щита управления. Плюмбум здесь ни разу не бывал, но, разумеется, видел фильмы и читал описания. Действительность не обманула его ожиданий: здесь не осталось ничего целого, только гигантские обломки, осколки, обрывки. Со стен на пол протекли и застыли наплывы из оксида урана и расплавленного графита, похожие на чудовищные слоновьи ноги. Часть их осыпалась и покрыла пол черной пылью, при приближении к которой дозиметр забарабанил, как сумасшедший, и Плюмбум порадовался, что не только надел и загерметизировал «Севу», но и повесил на пояс защищающего от радиации «морского ежа» из набора стандартизованных артефактов, выписанного со склада Гульфика.
Здесь, как нигде в другом месте Зоны, остро ощущалась ничтожность человека, несоразмерность его тем силам, которые он по неосторожности вызвал из бездны.
Плюмбум поморщился. Он не любил ни сентиментальности, ни высокопарности, даже если они были к месту и ко времени, как сейчас. Гораздо больше его беспокоило, что в этом хаосе практически невозможно было найти следы шведки.
И тут, когда Виктор совсем уже собрался повернуть назад, он снова услышал звуки. Точнее, звук — словно кто-то заунывно и надрывно тянул одну ноту. Плюмбум снял автомат с предохранителя и пошел на этот странный зов, осторожно обходя скопления черной радиоактивной пыли.
За Развалом снова обнаружилась лестница, ведущая наверх и через пару пролетов заканчивавшаяся площадкой, на которую выходила еще одна дверь. Поднявшись по лестнице, Плюмбум попал в новый коридор, в конце которого брезжил свет. Виктор, передвигаясь на полусогнутых и стараясь ступать как можно тише, преодолел коридор и остановился на входе в большой зал.
Все пространство зала было залито светом — как ни странно, но люминесцентные лампы на потолке горели так, как будто здесь ничего не случилось. Это показалось Плюмбуму самым пугающим из всего, что он встретил сегодня на Четвертом энергоблоке.
Здесь, как и на Развале, царил хаос, но на этот раз хаос совсем иного рода. Вдоль стен стояли семь массивных сооружений — то ли ванн, то ли саркофагов, из которых тянулись трубки и провода к развороченным и прошитым пулями пультам в углу. В другом углу примостился обычный письменный стол. Одна из его ножек подломилась — то ли от старости, то ли выбитая ударом, и лежавшие на нем бумаги, пресс-папье, скоросшиватель, часы-будильник и старомодный телефонный аппарат свалились на пол.
В дальнем конце комнаты у одного из саркофагов стояла на коленях Ким, похожая в комбинезоне «Сева» на инопланетянина. Она сняла шлем и прижималась щекой к покрытому пылью саркофагу, так что тонкие светлые косички свешивались с его крышки, словно инопланетные щупальца. Ее тело вздрагивало, но Плюмбум понял, что она плачет, только когда разобрал тихие слова:
— Мама… мама…
В пору было рассмеяться — могучая шведская валькирия, суровая бабища рыдает и зовет маму, как сопливая девчонка. Вот только Плюмбуму смеяться совсем не хотелось. Он осторожно отошел от двери и тихо-тихо отправился в обратный путь.
Когда-то Плюмбум считал рассказы о группе О-Сознание, управлявшей Зоной, всего лишь байками, какими принято запугивать молодых крадущихся, и подтрунивал над Давидом Роте, который словно помешался на этой теме, полагая, что сумрачная германская душа генерала тоскует по всяким Лорелеям и сокровищам Нибелунгов. Потом его мнение изменилось — Алекс и Боря нашли архив О-Сознания, и это было лучшим доказательством существования засекреченной группы экстрасенсов. А сегодня Ким невольно привела его — Плюмбум понял это сразу — в ту самую комнату, откуда О-Сознание шесть лет управляло Зоной. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить: Ким пришла сюда, чтобы попрощаться с матерью — Мариной Волхановой.
Уже выходя из Саркофага, Виктор вспомнил, как во время тяжелого разговора весной Роте сказал: «Я был знаком с дочерью Волхановой. Очень близко знаком». Интересно, знает ли он, что Ким снова в Зоне? И если да, то захочет ли встретиться?..
2
Система защиты Периметра сработала, как часы. Со стороны блокпоста тут же заухала пушка Гатлинга, и над валом засвистели пули. Псих с мечом оглянулся и мгновенно сиганул с гребня Вала вниз, словно горный баран с обрыва. Приземлился где-то на середине склона, но на ногах не удержался, а покатился прямо на минное поле.
Досматривать финал этого триллера Алина не стала — вскочила на ноги, схватила Артура за руку и побежала к холмам, стараясь попадать след в след прошедшей здесь группы. Она все время ждала, что за спиной хлопнет взрыв, но его все не было. Вместо этого она услышала как шлепают по грязи сапоги, и ее сердце пропустило удар — преследователь их нагонял.
Внезапно Артур схватил девушку за плечо и заставил остановиться так резко, что та едва не полетела в грязь. Алина увидела, что псих с мечом уже шагах в пятидесяти от них.
— Ты что?! — потянула она Артура. — Что встал?! Идем же!
— Оставайся на месте, — сказал молодой физик тихо. — Верь мне, пожалуйста. Вот держи.
Он сунул ей что-то в руки. Алина глянула: это был самодельный миноискатель и еще один артефакт — слепившиеся в единый конгломерат стебельки мха, листики, веточки, причудливо изогнутые гравитацией — кажется, это «медуза».
— Зачем? Что ты придумал?
Но Артур, не слушая ее, шагнул навстречу преследователю. И тут Алина заметила, что позади, слева от цепочки следов, оставленной сталкерами, и на полпути между двумя мужчинами словно крутится крохотный смерчик. Он не доставал до земли и, наверное, не был бы заметен при обычных обстоятельствах, но сегодня мимо него проползли аж две команды, брызги грязи попали в поле действия аномалии, и та проявилась. Это же «карусель», сообразила Алина. И Артур слишком близко подошел к ней.
— Артур, осторожно! — воскликнула она.
И неожиданно эхом отозвался их преследователь:
— Стой, Артур!
Но молодой физик уже достал из сумки горсть болтов и с силой запустил их в самый центр аномалии.
Раздался громкий хлопок, оголодавшая «карусель» заработала. Взметнулась вода и грязь, мгновенно закрыв Артура. Гигантская воронка раскручивалась, расширяясь, затягивая в себя все больше массы. Внезапный порыв ветра ударил Алину в спину — она отвернулась и упала на землю, не позволяя себе думать о том, что случилось с Артуром. Ни один человек, которому довелось покататься на этой чертовой «карусели», еще не выбрался оттуда живым.
Поэтому когда кто-то тронул ее за плечо, девушка завопила, как оглашенная. Но это был Артур — живой и здоровый. Он возвышался над ней, пригнувшись и широко расставив ноги, словно борясь с ураганным ветром.
— А вот теперь бежим! — сказал он.
«Бежим» было легче сказать, чем сделать. Раскручивающаяся «карусель» ощутимо тянула их назад, и идти было трудно, словно молодые люди тащили по грязи тяжелый воз. Кроме того, приходилось держать ухо востро — минные поля и другие аномалии никто не отменял. Так что добравшись до твердой земли, оглянувшись назад и не обнаружив никого, они просто без сил повалились на траву.
— Нет, ты точно чокнутый, — сказала Алина. — Прямо в аномалию полез. Смело, но глупо.
— Никаких глупостей, — улыбнулся чумазый от грязи Артур. — Точный расчет. Артефакт «медуза» увеличивает сопротивляемость к воздействию центростремительных гравитационных аномалий вроде «воронки» или «карусели». У нас «медузы» были, у того… э-э-э… дурака — нет.
— Откуда ты это знал, что у него нет «медузы»?
— Я предположил. И, как видишь, не ошибся.
— Предположил, говоришь? — Алина с посмотрела на своего спутника с недоверием. — А он предположил, что тебя зовут Артуром?
— А? Алин? Что? Чего?
— Он кричал тебе: «Стой, Артур!», прежде чем ты бросил болты в «карусель» и началась свистопляска, — девушка пристально глядела на своего спутника, как будто видела его впервые. — Откуда он вообще знает, как тебя зовут?
- Предыдущая
- 27/66
- Следующая
