Первое дело Мегрэ - Сименон Жорж - Страница 98
- Предыдущая
- 98/131
- Следующая
Леборнь не отрывался от газет, он словно позабыл обо мне, хотя я изо всех сил пытался привлечь его внимание своими домыслами. Тогда я решил ознакомиться с приложенной к делу вырезкой из одного еженедельника, который, не скрывая своей болтливости, охотно кое-что присочинял, не брезгуя даже шантажом.
КТО ИЗ ТРЕХ ЖУЛИКОВ САМЫЙ ЛОВКИЙ?
Периодическая печать уже сообщала о деле ОСС, но, по своему обыкновению, постаралась сказать не все.
Мы дополним сообщение, дабы читатель убедился, что перед ним одна из наиболее ловких афер, какую только можно себе представить.
Кроме того, газеты скрыли показания конструктора сейфа, господина Леруа, который сообщил следователю то, что ему доверительно рассказал его служащий, Жан-Батист Капель старший монтер, установивший сейф на бульваре Осман.
Несколько дней спустя после учреждения ОСС, когда пресловутые ценности уже лежали б сейфе, на квартиру Канеля вечером, часов около десяти, явился один из учредителей ОСС — Жермен Массар. Канелю он показался крайне взволнованным.
Заверив монтера в том, что оба его компаньона уехали, один — в Марсель, другой — за границу, Массар сказал, что ему срочно понадобились находящиеся в сейфе ценные бумаги, а так как у него лишь один из трех ключей, то он просит Канеля пойти с ним на бульвар Осман, чтобы помочь открыть сейф.
Монтер колебался. Мотивируя свой отказ, он сказал, что сделать этого не может по техническим причинам.
Массар настаивал. Ничего не добившись, он ушел, предварительно попросив монтера никому не говорить о его визите.
Капель недоумевал и решил все-таки рассказать об этом господину Леруа; тот одобрил его поведение.
Следователь, надо думать, допросил и монтера, который не только повторил сказанное, но даже добавил нечто более важное, о чем не счел нужным уведомить своего хозяина.
А именно: на четвертый день после визита Массара на квартиру Канеля явился в свою очередь второй учредитель ОСС — Анри Лепрен.
После длительного вступления он предложил Канелю пятьдесят тысяч франков, если тот откроет ему сейф. Капель наотрез отказался, и Анри Лепрен, подобно своему предшественнику, стал умолять монтера сохранить этот разговор в тайне, причем пытался во что бы то ни стало вручить монтеру чек на десять тысяч франков в оплату за молчание.
Монтер был непреклонен, и Лепрен ушел, оставив чек на столе.
Капель признался следователю, что не устоял перед искушением и на другой день реализовал чек.
Из всего сказанного явствует, что дело это, в общем, не такое простое, каким его хочет представить пресса.
Но это далеко не все!
Мы вправе утверждать, что в деле участвует еще и третий жулик, и это не кто иной, как сам Моровский.
Моровский — русский эмигрант, никогда не был инженером и всего лишь год проучился в Льежском университете.
В бытность свою в Льеже он за какие-то махинации чуть было не угодил в тюрьму и поспешил уехать в Берлин, где ему пришла в голову идея синтетического сахара. Моровский пытался заинтересовать кое-кого из промышленников своим якобы исключительно важным открытием.
Однажды это ему почти удалось. Но во время опытов один из присутствовавших инженеров изобличил мошенника.
Дело осталось без последствий, поскольку немецким промышленникам было неловко признаться в том, что они попали впросак, доверившись аферисту.
Моровский не пал духом и лишь поспешил сменить арену деятельности.
В Париже он набрел на Массара и Лепрена, которые сразу же ухватились за идею организации общества по использованию изобретения Моровского.
Не слишком доверяя друг другу, трое пройдох заказали для хранения ценных бумаг сейф с тройным замком и поделили между собой ключи.
Кто же из трех жуликов самый ловкий? Кому из них удалось все-таки открыть сейф?
Что хранилось в этом сейфе?
Какие ценности вложили в это дело Массар и Лепрен?
Не нам разоблачать афериста.
В заключение мы можем лишь повторить вопрос: кто же из трех жуликов самый ловкий?
К материалам следствия, кроме фотографий сейфа, трех замков и ключей, был приложен план помещения, занимаемого ОСС на бульваре Осман.
— Ну, что вы об этом думаете? — спросил Жозеф Леборнь, не отрываясь от чтения.
— По-видимому, в этом деле участвовал грабитель. Леборнь пожал плечами и встал.
— Представляете ли вы себе, что такое сейф? Тогда я должен передать вам то, что сказал мне по телефону один из наших видных инженеров, господин Леруа: «Сейф не взломан. В данном случае не был применен ни один из классических приемов взлома. Сейф просто-напросто открыли изготовленными для него ключами».
— Как, по-вашему, сведения, которые сообщил еженедельник о Моровском, достоверны?
— Безусловно. Он, по-видимому, отъявленный жулик — специалист по фальшивым изобретениям.
— А Массар?
— Человек с темным прошлым.
— А Лепрен?
— Бывалый жулик.
— Как вы считаете, легко было проникнуть ночью в контору?
— Не труднее, чем в любое другое помещение: для злоумышленника открыть дверь проще простого.
— Ну, а привратница?
— Тянет за веревку, как все привратницы, и спросонья не слышит, какую фамилию ей назвал вошедший.
— А между собой эти жулики ладили?
— Притворно улыбались, но друг другу не доверяли.
— А сейчас?
— Сейчас каждый валит вину на другого. Массар и Лепрен вполне правдоподобно объяснили свои действия в отношении Канеля. Оба утверждают, что заинтригованные странным поведением Моровского, который все время откладывал опыты, захотели убедиться в содержимом загадочного конверта.
— Что говорит Моровский?
— Что он жертва своих компаньонов, которым не терпелось поскорее забрать из сейфа ценные бумаги.
— Почему они так торопились?
— Да потому, что, по словам Моровского, эти бумаги не представляли никакой ценности. Оба мошенника, разыграв комедию с анонимным обществом, попросту хотели украсть его изобретение. Причем сами они положили в сейф «дутые ценности», как говорят биржевики. Им бы только узнать способ изготовления синтетического сахара, и они либо воспользовались бы им сами, либо перепродали его.
— Следователь в этом разобрался?
— Он лишился сна. Вернее, не спал до вчерашнего дня.
— До вчерашнего дня?
— Иными словами, до того дня, когда я доискался истины.
В деле оказалась также копия письма:
Дорогой господин Канель! Отнесите следователю по делу ОСС бумаги, не имеющие никакой ценности, а заодно и конверт, с которым вы не знаете, как поступить. В нем нет ничего, кроме чистой бумаги. Мне кажется, я не ошибаюсь, считая, что вас даже не потревожат по этому делу, ибо предпочтут замять эту нелепую историю. Говорите правду, только правду.
— И Канель сказал?
— Разумеется! Что уж тут было скрывать! Хорошо зная секреты большинства парижских сейфов, он, как человек честный, ни разу даже и не подумал воспользоваться этим. Но вот совладельцы одного из таких сейфов неожиданно приходят к нему домой и пытаются соблазнить его деньгами. Один из них даже предлагает Канелю пятьдесят тысяч франков. Мысль монтера заработала. Отныне он думает только о сейфе, где, по-видимому, хранится целое состояние. Он сам изготовляет ключи по образцу тех, что были сделаны им в свое время, и отправляется ночью в контору на бульваре Осман. Но кража не приносит ему ни сантима.
— А ценные бумаги?
— Ничего не стоят, как и предполагал Моровский. Ну и компания, доложу я вам! Один кладет в сейф описание несуществующего способа изготовления синтетического сахара. Другой — пачку простои бумаги того сорта, что продается на вес! Теперь каждый думает лишь о том, как бы изъять из этого проклятого сейфа то, что он туда спрятал, — лишь бы не обнаружился его подлог.
- Предыдущая
- 98/131
- Следующая
