Волшебник Колдовского мира - Нортон Андрэ - Страница 18

Хотя Дагона и предупредила меня, как опасно пить и есть что-либо в незнакомом месте, я не посмел отказаться от чаши гостеприимства и с опаской сделал глоток; жидкость оказалась горьковато-кислой. К счастью, мне не пришлось пить ещё. Как принято, я наполнил чашу и пролил через край несколько капель на пол, желая процветания этому дому и этой земле.

Поставив чашу, я вежливо ждал, что ещё скажет Фуузо.

— Зачем ты пришел в страну мхов, Кимок… Трегарт? — она слегка запнулась на моём имени. — Куда ты держишь путь?

— Я ищу ту, кого отняли у меня, и след ведёт сюда.

— Здесь были те, что появились и ушли.

— Куда ушли? — меня охватило волнение.

Фуузо медленно покачала головой:

— Этого мы не знаем. Позади себя они оставили колдовскую завесу. Никто не сможет идти за ними.

Колдовская завеса? Я понятия не имел, что это такое. Но может быть, Фуузо ещё что-то знает?

— А девушки с ними не было? — спросил я.

Фуузо кивнула на Фубби:

— Пусть она ответит, она видела их.

— Там была девушка и ещё один из Великих…

«Один из великих», — мысленно повторил я. Неужели я ошибся? Не Динзиль, а кто-то из врагов?..

— Я сразу поняла, что она принадлежит к светлым, но её окружали тёмные, — продолжала Фубби. — Они поехали быстро-быстро, и за ними опустилась колдовская завеса…

— Ты можешь показать мне, в какую сторону они поехали? — не совсем учтиво прервал я её. Динзиль, конечно, опасен, но что если Каттею захватили враги? Время… теперь само время становилось моим врагом.

— Я могу показать, но ты не сможешь пойти за ними.

Я не поверил ей — наверное, из-за чрезмерной самонадеянности, ведь до сих пор мне всё удавалось. Слова «колдовская завеса» мне ничего не говорили.

— Покажи ему, — велела Фуузо. — Пусть убедится сам.

Я попрощался с Фуузо и её приближёнными и поспешно вышел из шатра. Пути, озарённого свечами, больше не было, но Фубби в темноте взяла меня за руку. Ладонь у неё была сухая и шероховатая, как кора дерева. Фубби крепко сжала мою руку и повела меня за собой.

Без неё я заблудился бы в этой поросшей мхом чаще. Наконец забрезжил рассвет, да и лес начал редеть. Пошёл дождь, но мох быстро впитывал влагу. На свободных от мха клочках земли я заметил вмятины от копыт рентана и понял, что снова иду по следу.

Лес кончился, и мы продолжали путь среди кустов. Уже совсем рассвело, когда я увидел впереди отвесную чёрную скалу, очень странную, пересечённую широкой красной жилой. След вёл прямо к скале, вернее — в скалу, однако никакого входа не было — сплошная каменная стена. Подойдя, я ощупал её, но не нашёл даже щели, она не поддавалась под моим нажимом, но следы, размытые дождём, вели именно сюда. Я не верил своим глазам.

Фубби стояла, завернувшись в волосы; с них капало, но они, очевидно, защищали её от потоков дождя. Фубби взглянула на меня, и я заметил искру веселья в её глазах.

— Они проехали сквозь скалу? — произнёс я в надежде, что моховуха мне возразит, но вместо этого она повторила эхом:

— Проехали сквозь скалу…

— И где же они теперь?

— Кто знает. Это — колдовская завеса. Спроси у Лоскиты — может, она тебе что-нибудь подскажет…

— Лоскита? Кто это?

Фубби повернулась и, выпростав корявую руку из-под плаща из волос, показала на восток:

— Лоскита из Каменного Сада, Читающая-Судьбу-По-Песку. Может, она прочтёт, и тогда ты узнаешь…

Сказав это, Фубби снова завернулась в волосы, проворно засеменила прочь, и не успел я остановить её, как она скрылась в кустах.

Дождь быстро смывал следы проехавших сквозь каменную стену. Ежась под его струями, я оглянулся на лес, однако всё во мне противилось возвращению назад. Так значит, на восток? Туда, где в своём Каменном Саду обитает эта Лоскита? Ни в одной из знакомых мне легенд о ней не упоминалось.

Уже сильно промокший, я пошёл вдоль чёрно-красной скалы и свернул за её выступ. Здесь не было ни деревьев, ни кустов, ни травы: только странные низкие растения с мясистыми жёлтыми листьями, собранными в пучок на конце толстой ножки. Эти растения были очень колючими, что я обнаружил, поскользнувшись на размытой дождём грязи и больно оцарапавшись об одно из них. На некоторых из середины поднимались стебли, увенчанные гроздьями мелких, плотно закрытых цветов. Под листьями копошились какие-то отвратительные мертвенно-бледные насекомые.

Чтобы не задевать эти листья, мне приходилось петлять — растения торчали из земли всё чаще и становились всё выше и вскоре достигли человеческого роста.

Крылатое существо с шеей змеи и телом ящерицы, покрытым тускло-коричневыми перьями, спустилось с неба и, повиснув вниз головой на одном из стеблей, стало поедать насекомых, хватая их молниеносными бросками узкой головы. На мгновение оно замерло, с любопытством глядя на меня чёрными бусинками глаз.

Вид этого существа понравился мне не больше, чем окружающие заросли. Всё здесь было чуждо человеческому глазу, во всём ощущалось какое-то предостережение, как и в каменном лесу. И всё же я чувствовал, что это место не заколдованное, а просто неблагоприятное для человека.

Вокруг бежали мутные дождевые потоки, и я заметил, как от растений к ним тянутся тонкие усики; окунаясь в воду, они набухали и, насосавшись, снова поднимались вверх. Мне показалось, что листья при этом становились ещё толще, словно накапливая влагу.

Очень хотелось есть, но я не собирался здесь останавливаться, и ускорил шаг, в надежде побыстрее пройти это место. Неожиданно передо мной возникло открытое пространство. Казалось, я стоял перед невидимой стеной: по эту сторону — растительность, по ту — ровный голый песок. Это впечатление было настолько сильным, что я протянул руку, ожидая нащупать стену, но моя ладонь не встретила преграды. В земле дождевые ручьи прорыли русла, а там на песке не было даже следа ни единой капли.

Я обвёл взглядом раскинувшийся передо мной ландшафт. Слева возвышалась отвесная чёрно-красная скала, впереди справа тянулась сложенная из камней стена, а посередине лежало ровное песчаное пространство, нисколько не тронутое дождём.

Я не решался ступить на песок. Я знал, что вокруг Торовых Топей, например, есть обманчивые пески — на вид обыкновенная прибрежная полоса — но попробуй встать на такой песок, и он поглотит тебя.

Оглядевшись, я подобрал камень величиной с кулак и бросил его перед собой. Камень остался лежать на песке. А если потяжелее? Я бросил вперёд меч в ножнах, и он остался лежать, где упал. Но удивительно: ни под камнем, ни под мечом не было никаких вмятин, словно поверхность, казавшаяся мелким песком, на самом деле была твёрдой. Я опустился на колени и осторожно потрогал песок — на ощупь он был такой же мягкий, каким и казался, — почти пыль, но сколько я ни надавливал, на нём не оставалось ни малейшего следа.

Значит, по крайней мере, идти по песку было можно. А зачем воздвигнута эта каменная стена? Может быть, здесь и начинаются владения Лоскиты?

Я рискнул ступить на песок, и тут же дождь остался позади, — вокруг была полная сушь.

Я опоясался мечом. Чёрная скала и каменная стена параллельно поворачивали на север. Стена была сооружена из неотёсанных камней разных размеров — от огромных валунов в основании до совсем маленьких камешков наверху. При этом они были так точно и плотно подогнаны друг к другу, что между ними не удалось бы просунуть и острие ножа.

За поворотом мне открылась круглая песчаная впадина, огибая которую, стена смыкалась с чёрной скалой. Я дошёл до края впадины и посмотрел вниз: песок на дне казался голубоватым, по нему беспорядочно были разбросаны камни неправильной формы, между ними и вокруг них по песку тянулись волнообразные борозды.

Пока я смотрел вниз, у меня возникло непередаваемое ощущение: там, подо мной, были не камни на песке — нет, я парил высоко над океаном, омывающим острова, или, как дух облаков, взирал сверху на горные вершины, высившиеся над туманной бездной…