Записки о Шерлоке Холмсе (Ил. Н. Цейтлина) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 35

• Предыдущая
• 35/135
• Следующая

— Я говорю достаточно прямо. Мне хотелось бы знать, кто продает вам тех гусей, которых вы поставляете в «Альфу».

— Вот и не скажу.

— Не скажете — и не надо. Велика важность! Интересно, отчего вы кипятитесь из-за таких пустяков?

— Кипячусь? Небось на моем месте и вы кипятились бы, если бы к вам так приставали! Я плачу хорошие деньги за хороший товар, и, казалось бы, дело с концом. Так нет: «где гуси?», «у кого вы купили гусей?», «кому вы продали гусей?» и «сколько вы возьмете за ваших гусей?» Можно подумать, что на этих гусях свет клином сошелся, когда послушаешь, какой из-за них подняли шум!

— Я не имею никакого отношения к тем людям, которые пристают к вам с расспросами, — небрежно сказал Холмс. — Не хотите говорить — и не надо. Но я понимаю толк в птице и держал пари на пять фунтов стерлингов, что гусь, которого я ел, выкормлен в деревне.

— Вот и пропали ваши фунты! Гусь-то городской! — выпалил торговец.

— Быть не может!

— А я говорю, городской!

— Ни за что не поверю!

— Уж не думаете ли вы, что смыслите в этом деле больше меня, хотя я этим делом занимаюсь чуть не с пеленок? Говорю вам, все гуси, проданные в «Альфу», выкормлены не в деревне, а в городе.

— Вы никогда не заставите меня поверить в такую нелепость.

— Хотите пари?

— Это значило бы просто взять у вас деньги. Я не сомневаюсь в своей правоте. Но я согласен поставить соверен только для того, чтобы проучить вас за упрямство.

Торговец мрачно ухмыльнулся.

— Принеси-ка мне книги, Билл, — сказал он.

Мальчишка принес две книги: одну тоненькую, а другую большую, засаленную, и положил их на прилавок под лампой.

— Ну-с, мистер Спорщик, — сказал торговец, — я считал, что сегодня распродал всех гусей, но бог занес ко мне в лавку еще одного гуся. Видите эту книжку?

— Ну и что же?

— Это список тех, у кого я покупаю товар. Видите? Вот здесь, на этой странице, имена деревенских поставщиков, а цифра после каждой фамилии обозначает страницу в большой книге, где ведутся их счета. А эту страницу, исписанную красными чернилами, видите? Это список моих городских поставщиков. Взгляните-ка на третью фамилию. Прочтите ее вслух.

— «Миссис Окшот, Брикстон-род 117, страница 249», — прочел Холмс.

— Совершенно правильно. Теперь откройте 249-ю страницу в большой книге.

Холмс открыл указанную страницу.

— Вот: «Миссис Окшот, Брикстон-род 117 — поставщица дичи и яиц».

— А что гласит последняя запись?

— «Декабрь, двадцать второго. Двадцать четыре гуся по семь шиллингов шесть пенсов».

— Правильно. Запомните это. А внизу?

— «Проданы мистеру Виндигету, «Альфа», по двенадцать шиллингов».

— Ну, что вы теперь скажете?

Шерлок Холмс, казалось, был глубоко огорчен. Вынув соверен из кармана, он швырнул его на прилавок, повернулся и вышел молча, с расстроенным видом. Пройдя несколько метров, он остановился под фонарем и рассмеялся своим особенным — веселым и беззвучным смехом.

— Если вы видите человека с такими усами и с таким красным платком в кармане, вы можете выудить из него все что угодно, предложив ему любое пари, — сказал он. — Я утверждаю, что и за сто фунтов мне никогда не удалось бы получить у него такие подробные сведения, какие я получил, побившись с ним об заклад. Итак, Уотсон, мне кажется, что мы почти до конца распутали загадочную нить. Единственное, что нам осталось решить, — пойдем ли мы к этой миссис Окшот сейчас или отложим наше посещение до утра. Из слов того грубияна ясно, что этим делом интересуется еще кто-то, кроме нас, и я…

Громкий шум, донесшийся внезапно из лавки, которую мы только что покинули, не дал Холмсу договорить. Обернувшись, мы в желтом свете качающейся лампы увидели маленького краснолицего человечка. Брэкинридж, стоя в дверях лавки, яростно потрясал перед ним кулаками.

— Хватит с меня и вас и ваших гусей! — орал Брэкинридж. — Провалитесь вы все к дьяволу! Если вы еще раз сунетесь ко мне с вашими дурацкими расспросами, я спущу на вас цепную собаку. Приведите сюда миссис Окшот, ей я отвечу. А вы-то тут при чем? Ваших, что ли, я купил гусей?

— Нет, но все же один из них — мой, — захныкал человечек.

— Ну и спрашивайте его тогда с миссис Окшот!

— Она мне велела узнать у вас.

— Спрашивайте хоть у прусского короля! С меня хватит! Довольно! Убирайтесь отсюда!

Он яростно бросился вперед, и человечек быстро исчез во мраке.

— Ага, нам, кажется, не придется идти на Брикстон-род, — прошептал Холмс. — Пойдем посмотрим, не пригодится ли нам этот субъект.

Пробираясь между кучками ротозеев, бродящих вокруг освещенных ларьков, мой друг быстро нагнал человечка и положил ему руку на плечо. Тот порывисто обернулся, и при свете газового фонаря я увидел, что он сильно побледнел.

— Кто вы такой? Что вам надо? — спросил он дрожащим голосом.

— Извините меня, — мягко сказал Холмс, — но я случайно слышал, какой вопрос вы задали этому торговцу. Я думаю, что могу быть вам полезен.

— Вы? Кто вы? Откуда вы могли узнать, что мне нужно?

— Меня зовут Шерлок Холмс. Моя профессия — знать то, чего не знают другие.

— Но о том, что мне нужно, вы ничего не можете знать.

— Прошу прощения, но я знаю всё. Вы пытаетесь разыскать следы гусей, проданных миссис Окшот с Брикстон-род торговцу по имени Брэкинридж, которых он продал мистеру Виндигету, владельцу «Альфы», а тот, в свою очередь, своему «гусиному клубу», членом которого является Генри Бейкер.

— О сэр, вы как раз тот самый человек, с которым я жаждал встретиться! — вскричал человечек, протягивая дрожащие руки. — Я просто не могу выразить вам, как всё это важно для меня!

Шерлок Холмс остановил проезжавшего извозчика.

— В таком случае, лучше разговаривать в уютной комнате, чем тут, на ветреной рыночной площади, — сказал он. — Но прежде чем мы отправимся в путь, скажите мне, пожалуйста, кому я имею удовольствие оказывать посильную помощь?

Человечек заколебался на мгновение.

— Меня зовут Джон Робинсон, — сказал он, отводя глаза в сторону.

— Нет, нет, как ваше н а с т о я щ е е имя? — ласково сказал Холмс. — Всегда гораздо удобнее действовать под собственным именем.

Бледные щеки незнакомца загорелись румянцем.

— В таком случае, — сказал он, — мое настоящее имя Джеймс Райдер.

— Вот это правильно. Вы служите в отеле «Космополитен». Садитесь, пожалуйста, в кэб, и вскоре я расскажу вам все, что вы пожелаете знать.

Маленький человечек не двигался с места. Он смотрел то на одного, то на другого из нас, и в глазах его надежда сменялась испугом. Видно было, что он не знал, ждет ли его беда или великое счастье. Наконец он сел в экипаж, и через полчаса мы уже были в гостиной на Бейкер-стрит.

Дорoгой не было произнесено ни единого слова. Но спутник наш так громко дышал, так крепко сжимал и разжимал ладони, что и без слов было ясно, в каком нервном возбуждении находился он во время пути.

— Ну, вот мы и дома! — весело сказал Холмс. — Что может быть лучше пылающего камина в такую погоду! Вы, кажется, озябли, мистер Райдер. Садитесь, пожалуйста, в плетеное кресло. Я только надену домашние туфли, и мы сейчас же займемся вашим делом. Ну вот! Вы хотите знать, что стало с теми гусями?

— Да, сэр.

— Пожалуй, вернее, с тем гусем? Мне кажется, вас интересовал лишь один из них — белый, с черной полоской на хвосте…

Райдер затрепетал от волнения.

— О сэр! — вскричал он. — Вы можете мне сказать, где находится этот гусь?

— Он здесь.

— Здесь?

— Да. И он оказался необыкновенным гусем. Неудивительно, что вы так заинтересовались им. После смерти он снес яйцо, красивое, сверкающее голубое яичко. Оно здесь, у меня в музее.

Наш посетитель встал, шатаясь, и правой рукой уцепился за каминную доску. Холмс открыл несгораемый шкаф и вытащил оттуда голубой карбункул, сверкавший, словно звезда, холодным ярким переливчатым светом. Райдер стоял с искаженным лицом, не зная, требовать ли камень себе или отказаться от всяких прав на него.

• Предыдущая
• 35/135
• Следующая