Таинственный остров (иллюстр.) - Верн Жюль Габриэль - Страница 16
- Предыдущая
- 16/130
- Следующая
После часа работы Пенкроф был весь в поту и с досадой отбросил куски дерева, сказав:
— Не говорите мне, что дикари добывают огонь таким образом! Я скорее поверю, что летом идет снег. Мне легче зажечь собственные руки, потирая их друг о друга.
Отвергая этот способ, Пенкроф был, конечно, неправ. Достоверно известно, что дикари зажигают куски дерева посредством быстрого трения. Но не всякое дерево годится для этого, и, кроме того, нужно, как говорится, знать прием. По-видимому, Пенкроф не знал приема.
Досада моряка скоро прошла. Герберт поднял брошенные им куски дерева и, в свою очередь, начал усердно тереть их друг о друга. Здоровый моряк невольно расхохотался, видя, как юноша старается успеть в том, в чем он, Пенкроф, потерпел неудачу.
— Три, три на здоровье, мой мальчик! — сказал он.
— Я и тру, — со смехом ответил Герберт, — но только для того, чтобы согреться и не дрожать от холода. Скоро мне будет так же жарко, как тебе.
Предположение Герберта оправдалось, но, как бы то ни было, от надежды добыть огонь пришлось временно отказаться.
Гедеон Спилет раз двадцать повторил, что такой пустяк нисколько не затруднит Сайреса Смита. А пока что он улегся на своем песчаном ложе в одном из коридоров. Герберт, Наб и Пенкроф последовали его примеру. Топ уже мирно спал у ног своего хозяина.
На другой день, 28 марта, инженер, проснувшись часов в восемь утра, увидел возле себя своих товарищей, которые ожидали его пробуждения. Как и накануне, его первые слова были:
— Остров или материк?
Как видит читатель, эта мысль не покидала его.
— По правде сказать, мы этого не знаем, мистер Смит, — ответил ему Пенкроф.
— Вы до сих пор этого не знаете?
— Но узнаем, когда вы будете нашим проводником в этих краях, — прибавил моряк.
— Я, кажется, уже могу ходить, а значит, гожусь в проводники, — ответил инженер и без особых усилий приподнялся и встал.
— Вот это здорово! — воскликнул Пенкроф.
— Я больше всего пострадал от истощения, — продолжал инженер. — Немного пищи, друзья мои, и все будет хорошо. У вас, конечно, имеется огонь?
Ответ на этот вопрос последовал не сразу. Наконец Пенкроф горестно сказал:
— Увы, у нас нет огня, мистер Сайрес! Точнее говоря, у нас больше нет огня.
И моряк рассказал Смиту о том, что произошло накануне. Повествование о единственной спичке и о бесплодной попытке добыть огонь трением очень позабавило инженера.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказал он. — Если нам не удастся найти вещество, подобное труту…
— Что тогда? — тревожно спросил моряк.
— Тогда мы сделаем спички.
— Зажигательные?
— Да.
— Вот и все! Ничего нет легче этого! — воскликнул Гедеон Спилет, хлопая моряка по плечу.
Пенкроф подумал про себя, что это не так просто, но не стал возражать. Все вышли наружу. Погода улучшилась. Над морем поднималось яркое солнце, зажигая золотыми блестками призматические выпуклости гранита.
Быстро оглядевшись вокруг, инженер уселся на обломке скалы. Герберт подал ему пригоршню ракушек и водорослей.
— Это все, что у нас есть, мистер Сайрес, — сказал он.
— Спасибо, мой мальчик, — ответил инженер. — Пока что на утро хватит и этого.
Он с аппетитом съел свой скудный завтрак, запив его свежей водой, принесенной из реки в большой раковине. Товарищи Смита безмолвно смотрели на него. Кое-как утолив свой голод, инженер скрестил руки на груди и сказал:
— Итак, друзья мои, вы еще не знаете, куда закинула нас судьба — на материк или на остров?
— Нет, мистер Сайрес, — ответил юноша.
— Мы узнаем это завтра. А пока нам делать нечего.
— Одно дело есть, — возразил Пенкроф.
— А что же нам делать?
— Огонь, — заявил моряк, который тоже страдал навязчивыми идеями.
— Мы добудем огонь, Пенкроф, — ответил Сайрес Смит. — Вчера, когда вы меня сюда несли, я как будто заметил на западе гору, возвышающуюся над этой местностью.
— Вы не ошибаетесь, — подтвердил Гедеон Спилет. Эта гора, вероятно, довольно высока.
— Очень хорошо, — сказал инженер. Завтра утром мы взберемся на ее вершину и увидим, что представляет собой эта земля: остров или материк. До тех пор делать нам нечего.
— А огонь? — снова повторил упрямый моряк.
— Будет вам и огонь, Пенкроф, — сказал Гедеон Спилет. — Потерпите немного.
Пенкроф посмотрел на журналиста с таким видом, точно хотел сказать: «Ну, если за это дело возьметесь вы, нам нескоро придется отведать жаркого». Однако он смолчал.
Сайрес Смит ничего не ответил на слова моряка. Вопрос об огне, видимо, очень мало его тревожил. После нескольких минут размышления он сказал:
— Друзья мои, наше положение, может быть, и плачевно, но, во всяком случае, оно вполне ясно. Либо мы находимся на материке, и тогда ценой известных усилий мы достигнем населенных мест, либо наша земля — остров. В последнем случае возможно одно из двух: если этот остров обитаем, мы как-нибудь выберемся отсюда с помощью его жителей; если же на нем нет жителей, нам придется выпутываться самостоятельно.
— Да, действительно, это очень просто, — сказал Пенкроф.
— Но где же, по-вашему, лежит этот материк или остров, на который нас занесла буря? — спросил Гедеон Спилет.
— В точности я этого сказать не могу, — ответил инженер, — но, судя по всем данным, мы находимся в Тихом океане. Когда мы покинули Ричмонд, ветер дул с северо-востока, и самая его сила говорит за то, что он не изменил направления. Если мы действительно летели с северо-востока на юго-запад, то наш путь лежал над штатами Северная Каролина, Южная Каролина и Георгия, над Мексиканским заливом, над самой Мексикой в ее узкой части и над частью Тихого океана. Я думаю, мы покрыли не меньше шести-семи тысяч миль, и если ветер переменился хоть на полрумба, то он отнес нас либо к архипелагу Мендана, либо на острова Паумоту. Если же предположить, что скорость ветра была значительней, чем я думаю, то мы могли достигнуть даже Новой Зеландии. В случае правильности этой последней гипотезы нам будет легко вернуться на родину. Кого-нибудь, англичан или маори, мы, несомненно, встретим. Если же мы находимся на каком-нибудь необитаемом островке Микронезийского архипелага, нам, быть может, удастся это установить, взобравшись на вершину этой горы. В таком случае, придется устраиваться здесь навсегда.
— Навсегда! — воскликнул Гедеон Спилет. — Вы говорите — навсегда, мой дорогой Смит?
— Разумнее заранее приготовиться к худшему, чтобы не разочароваться потом, — ответил инженер.
— Хорошо сказано, — заметил Пенкроф. — Будем надеяться, что этот остров — если мы и вправду на острове — не лежит в стороне от морских путей. Это было бы уж слишком обидно.
— Для того чтобы узнать, как обстоит дело, нам нужно прежде всего подняться на гору, — ответил Смит.
— Но не слишком ли утомит вас подъем, мистер Сайрес? — спросил Герберт.
— Надеюсь, что нет, если только вы с Пенкрофом окажетесь хитрыми и ловкими охотниками, — ответил инженер.
— Мистер Сайрес, — вмешался Пенкроф, — вы, кажется, говорите насчет дичи?
— Принести-то ее я принесу, а вот касательно жаренья — не знаю.
— Приносите, приносите, Пенкроф, — ответил Сайрес Смит.
Было решено, что инженер и Спилет останутся в Трубах и обследуют побережье и верхнее плато. Тем временем Наб, моряк и Герберт отправятся в лес за новым запасом топлива и дичи — пернатой или пушной.
Часов в десять утра они тронулись в путь. Герберт был полон надежд, Наб сиял от радости, а Пенкроф бормотал про себя:
— Если я вернусь и найду дома огонь, я буду знать, что он упал с неба.
Охотники двинулись вверх по берегу Дойдя до излучины реки, моряк спросил товарищей:
— С чего начнем с охоты или со сбора дров?
— С охоты, — ответил Герберт. — Видишь, Топ уже делает стойку.
— Ну что же, будет охотиться, согласился Пенкроф. — Потом мы вернемся сюда и наберем хворосту. Герберт, Наб и Пенкроф выломали себе по хорошей еловой дубине и последовали за Топом, весело прыгавшим в траве. На этот раз, вместо того чтобы идти по берегу, охотники углубились в лес. По-прежнему в нем преобладали хвойные деревья, принадлежащие к семейству сосновых. В отдельных местах сосны росли не так густо и достигали огромной величины. Их значительные размеры как будто указывали, что эта местность лежит в более высоких широтах, чем предполагал инженер. Редкие прогалины, утыканные старыми пнями и покрытые хворостом, хранили неисчерпаемые запасы топлива. За прогалинами деревья снова смыкались в почти непроходимую чащу.
- Предыдущая
- 16/130
- Следующая
