Здесь был Шва - Шустерман Нил - Страница 16
- Предыдущая
- 16/45
- Следующая
— Привет, Шва, — сказал я.
Как только Хови с Айрой усекли, кто пришёл, они похватали свои геймпады и бросились в новую игру, полностью игнорируя визитёра. Меня это вывело из себя, но я ничего не сказал. Оба мои приятеля не возражали против Шва, пока он был всего лишь экзотической игрушкой, НЛО, внезапно ворвавшимся в их жизненное пространство; но как только интерес к нему был утрачен, Шва исчез с экранов их локаторов.
— Мне удалось разгадать хотя бы часть загадки, — сообщил Шва, игнорируя Айру с Хови в точности так же, как те игнорировали его.
— Какой загадки?
— Загадки кроулиевской внучки.
Вот тут уж Айра с Хови не могли не проявить хотя бы чуточку интереса.
— И что ты узнал? — спросил я.
— А ты сам посмотри.
И Шва протягивает мне распечатку старой архивированной страницы какой-то интернет-газеты. Ух ты, колонка светских новостей из «Дейли ньюс». На ней фотка младенца, а заголовок гласит: «Мистер и миссис Чарльз Кроули III объявляют о рождении дочери, Лексис Линн Кроули».
Айра с Хови сгрудились вокруг меня, оттерев Шва в сторону.
— Лексис? — удивился Айра. — Её что — назвали в честь машины?
— Лексис, а не «лексус», неуч ты неграмотный, — сказал я.
— Ну, — заметил Хови, — голова у неё вроде бы не деревянная.
Собственно, на вид с крошкой Лексис всё было в полном порядке.
— Эй, постой-ка, — сказал я. — Посмотри на дату. Она вовсе не младенец! Она нашего возраста.
— Хм-м, — протянул Айра. — Не знаю, что там с ней не так, но это явно не врождённое.
Хови подошёл к делу с научной точки зрения:
— А что если у неё в пубертатный период развилась проказа? Я слыхал, такое бывает.
— Ага, как же. Может, где-нибудь в Калькутте такое и бывает, только не в Бруклине.
— А вдруг она путешествовала по свету, — продолжал гнуть свою линию Хови, — и привезла оттуда эту напасть, как грипп или коровье бешенство.
— Ну ладно, — подытожил Айра. — Что бы там с нею ни было, ты сам скоро всё узнаешь.
Они с Хови вернулись на своё место на полу и похватали геймпады.
— Эй, Энси, ты играешь или как?
Шва, может, и привык, что с ним обращаются так, будто его вовсе нет, но это не значит, что ему это нравится. Я увидел: он начинает закипать, как тушёная говядина в медленноварке моей мамы, а это значит — ещё несколько секунд — и брызги гнева пополам с перцем, солью и прочей горечью полетят во всех вокруг.
— Алло! — проорал Шва Хови и Айре. — Мороженщик на углу раздаёт эскимо бесплатно. Налетай-расхватывай!
Если мои приятели и слышали его, то виду не подали. Шва повысил голос:
— Слыхали? Весь Лонг-Айленд захвачен марсианами!
Никакой реакции. С медленноварки уже срывало крышку.
— На Бруклин надвигается цунами! — вопил Шва. — Нам всем осталось жить пять минут!
Хови с Айрой продолжали играть как ни в чём не бывало.
Я предвидел, что здесь сейчас произойдёт. В шахматах есть такой ход, называется en passant — «на проходе». Это когда одна пешка, гордо задрав нос и не обращая внимания на пешку противника, ходит вперёд на две клетки. Оскорблённая пешка противника имеет полное право дать обидчику под зад — просто потому, что ей этого хочется. Кажется, это единственный ход в шахматах, когда тебя могут смести с доски только за то, что ты проигнорировал врага.
Ну и вот — стою я в своём родном подвале и наблюдаю, как Хови с Айрой прямым ходом лезут в en passant. Это они так нашу дружбу на крепость проверяли. «Твой Шва у нас уже в печёнках сидит, — безмолвно говорили они. — Чей ты друг — наш или его?»
Мне надо было бы поступить так, как я обычно поступаю, когда проигрываю партию: нечаянно перевернуть доску. Но Шва сделал свой ход первым — я и опомниться не успел. Он обошёл меня и кинулся к Хови и Айре. Я не тронулся с места. Он был в своём праве, и я не собирался ему мешать. Шва встал перед игроками, загородив собой экран.
— Эй, на случай, если вы ещё не заметили, то я здесь!
Айра поставил игру на паузу (Ховин мутант как раз собирался сделать из персонажа Айры котлету) и сказал:
— Мы в курсе, что ты здесь. А теперь будь любезен сделай так, чтобы тебя здесь не стало.
Тогда Шва нажал на кнопку и извлёк диск из приставки. Экран почернел.
— А вот посмотрим, заметите вы меня сейчас или нет! — Шва разломил диск на две половинки.
Произошло немыслимое. Мы все трое потрясённо таращили глаза на Шва. А тот швырнул обломки диска на пол и понёсся вверх по ступеням. Хови с Айрой уставились на меня — должно быть, не веря, что их любимой видеоигры больше нет.
— И ты ему так это оставишь? — проговорил Айра.
— Заткнись! Закрой варежку, понял? — рявкнул я.
И ринулся вслед за Шва, перепрыгивая через две ступеньки. Я даже не знал толком, что стану делать, когда догоню. Ну, вообще-то, он сломал мой диск, так что правильным решением было бы намылить ему шею; вот только… не хотел я мылить ему шею. Я, пожалуй, с бoльшим удовольствием устроил водные процедуры Айре и Хови.
В тот момент, когда я доскакал до верха лестницы, Шва уже вылетел на улицу. Мне удалось настичь его почти на самом углу, а чтобы остановить не на шутку разошедшегося приятеля, пришлось вцепиться в него чуть ли не всеми четырьмя лапами.
— Ты что, совсем псих? — заорал я.
— А хоть бы и так! — завопил он в ответ. — Может, я как раз псих и есть! Тихоня, у которого вдруг срывает башню, а потом в его морозилке находят половину жилого микрорайона!
Должен признать — на секунду я был огорошен, но только на секунду.
— Какую половину? — спросил я.
— А?
— Какую именно половину района? Ты не мог бы провернуть это дело с теми, что живут по ту сторону Авеню Т? Тамошний народ никогда мне не нравился.
Он попытался подавить улыбку, но я-то её видел!
— Не смешно.
— Так может, объяснишь мне, с какой радости ты мне игру угробил?
— Ты уверял, что я стану легендой.
— Чего-о?
— Если отправлюсь к Старикану Кроули и останусь в живых. «Ты станешь легендой!» — вот как ты сказал. Но я не легенда! Даже Тиггору и его тиггороидам плевать. Они уже позабыли о моём существовании!
— Да с какой радости тебя волнует признание этих кретинов?
— Но ведь это не только они, — говорит Шва. — Все так! Меня тошнит от того, что на меня смотрят как на пустое место. А теперь даже Кроули про меня забыл и выбрал для своей внучки тебя!
— Ну и что? Тоже мне ещё счастье припёрло!
Он набрал полную грудь воздуха.
— Иногда… иногда я просто боюсь, что кончу так же, как…
Он оборвал фразу, не договорив, повернулся и ушёл. На этот раз я не отправился за ним, зная, что он этого не хочет. Я побрёл домой. Перевернуть доску. Закончить игру. Никто не проиграет.
Когда я вошёл в подвал, Хови и Айра сидели и играли в другую игру.
— У этого парня точно не все дома, — сообщает Хови.
— Потребуй с него возмещения ущерба, — добавляет Айра.
Я пытался что-то сказать, но не мог подобрать слов. Я понимал, почему Шва отколол такой номер. Он встал прямо перед этими двумя — и всё равно они его не замечали. Он разломал игровой диск — но ничего не изменилось. Завтра Хови и Айра даже не вспомнят об этом инциденте.
«Иногда я боюсь, что кончу так же, как…»
Как кто? И внезапно я словно бы услышал голос Шва у себя в голове. «Как моя мать». Вот чего он не договорил!
— Энси, играть собираешься? Или так и будешь стоять там как пень?
Я хотел было передать им слова Шва, но понял, что это ни к чему. Такое впечатление, будто между мной и Айрой с Хови выросла стена из толстого звуконепроницаемого стекла.
— Мне что-то нездоровится, — сказал я. — Шли бы вы, парни, по домам.
— А что с тобой такое?
— Не знаю. Может, у меня развивается пубертатная проказа.
Они поднялись. Прощание прошло в несколько неловкой обстановке и заняло чуть дольше времени, чем простое «увидимся!». Наверно, потому, что в глубине души каждый из нас понимал: это не «увидимся». Это больше походило на «прощай».
- Предыдущая
- 16/45
- Следующая
