Пираты Черных гор - Черненко Дэн - Страница 42

Птероклс нахмурился. Очевидно, он искал какую-нибудь колкую фразу, чтобы ответить. Когда глаза волшебника вспыхнули, Грас понял, что Птероклс ее нашел.

– Очень хорошо, ваше величество, хотя это будет первый случай, когда женщина сделает мужчину беременным.

После затянувшейся паузы Грас простонал:

– Настолько ли ты сильный волшебник, чтобы моментально исчезнуть?

– Да, ваше величество, – ответил Птероклс и... исчез. Его упрямство все еще раздражало Граса. Но в глазах колдуна снова зажегся огонек, и он вернул себе способность шутить. Грас думал – и надеялся, – это значило, что он приходит в себя после удара, который получил у стен Нишеватца. Может быть, ребенок – если он когда-нибудь появится – будет достоин его надежды.

Ланиус только что закончил рассказывать Сосии историю о котозьяне и украденном серебряном черпаке. Это была забавная история, и он знал, что хорошо рассказал ее. Жена слушала довольно вежливо, но когда он закончил, даже не улыбнулась.

– Почему ты рассказал мне это? – спросила она.

– Я думал, что это смешно, – ответил Ланиус. – Я надеялся, тебя это тоже позабавит. Очевидно, я ошибался.

– Очевидно, да! – Голос Сосии срывался. – Ты можешь рассказывать мне смешные истории, но не можешь сказать мне, что ты раскаиваешься. – Она повернулась к нему спиной. – Ты хуже, чем мой отец. По крайней мере, моя мать не была рядом, когда он встречался с другой женщиной.

– А-а... – Более медленно, чем следовало бы, в мозгах у Ланиуса прояснилось. – Ты все еще сердишься из-за Кристаты.

Он тоже сердился из-за Кристаты – Грас, заплатив ей, отправил девушку неизвестно куда. У Сосии были свои причины.

– Да, я все еще сержусь из-за Кристаты! – взорвалась его жена.

Ланиус зажмурился; он и не представлял, насколько все плохо.

– Я любила тебя. Я думала, ты любишь меня. А потом ты пошел и сделал это. Зачем? Почему?

– Я никогда не переставал любить тебя. Я все так же люблю тебя. – Это была правда – но ее следовало сказать раньше и говорить чаще. – Просто... Она там была, и потом...

– Она там была, и потом ты там...

Сосия изобразила жест, которым пользуются уличные мальчишки, и, надо отметить, он не давал простора воображению.

Ланиус вздохнул. С точки зрения Сосии, то, что он делал с Кристатой, не казалось таким уж правильным. С его точки зрения... Он опять вздохнул, так как все еще скучал по служанке.

– Королям Аворниса позволено иметь больше одной жены, – угрюмо сообщил он.

– Да – если они могут уговорить свою первую жену на это, – напомнила Сосия. – Ты не сделал этого. Ты даже не пытался. Ты хорошо проводил время, поэтому решил жениться на ней.

– Ну а для чего же, кроме развлечения, нужны другие жены? – Ланиус решил, что он задал вполне разумный вопрос. – Иногда король так пытается найти женщину, которая может выносить для него сына, – то, что сделал мой отец. Но в большинстве случаев эти другие жены служат для забавы и развлечений.

– Может быть, это ты приятно проводил время, а я – нет, – резко бросила Сосия. – И я думала, что ты приятно проводишь время со мной. Я ошибалась?

Ланиус, который не всегда слышал подтекст в том, что говорили другие люди, наконец понял, в чем дело.

– Нет, – торопливо произнес он. – Нет конечно. Сосия внимательно смотрела на него.

– Это ты сейчас так говоришь. Почему я должна тебе верить?

Он начал объяснять, почему не видит большого смысла лгать ей, особенно теперь, когда Кристаты нет поблизости, нет в его жизни. Это был не тот ответ, которого она ждала.

Ему понадобилась не одна секунда, чтобы понять, какого сорта ответ она хочет от него.

Спустя какое-то время он сказал:

– Вот. Теперь ты видишь?

Они лежали рядом, обнаженные, потные, хотя снег покрывал подоконники. Иногда ответы не требуют слов.

– Может быть, – неохотно сказала жена.

– Ну, тогда я еще раз покажу тебе это!

После второго показа Ланиус сразу уснул. Когда он проснулся, было светло. Он зевнул и с удовольствием потянулся. Сосия уже встала. Она кивнула ему, не говоря ни слова.

– Доброе утро, – обратился он к ней.

– Оно и вправду доброе?

– Да, я так думаю.

– Конечно, ты так думаешь. Ты получил, что хотел, прошлой ночью.

Испытывая некоторое раздражение, Ланиус ответил:

– Не только я один.

– Вот как? – Но Сосия понимала, что так не годится. Она пожала плечами. – Одной ночи недостаточно, чтобы я простила тебя.

Ланиус вздохнул:

– И что я теперь должен делать?

– Ты ничего не должен, – ответила Сосия. – Тебе надо показать мне, что есть и другие вещи, которые ты хочешь для меня делать. Люди, небезразличные друг к другу, делают их не задумываясь.

Поскольку Ланиус едва ли делал что-либо не задумываясь, он уже открыл рот, чтобы спросить жену, о чем это она говорит. Но он быстро передумал спрашивать. «Докажи мне, что любишь меня, – вот что это значило. – Продолжай доказывать мне это, пока я не поверю тебе».

Требовалось какое-то реальное действие. Она хотела от него чего-нибудь необычного, чтобы убедить его и заодно – себя. «А может быть, нет», – упрямо подумал он. Но попытку следовало сделать.

И Ланиус попытался. Он вышел в коридор и поговорил со служанкой, которая торопилась в кухню. Она вернулась с подносом, на котором были яйца-пашот и маринованные бараньи языки – любимый завтрак Сосии. Ланиус предпочитал что-нибудь попроще – хлеб и мед.

Сосия улыбнулась мужу. В любом случае, это было уже кое-что.

Снежная буря закончилась, и воздух наполнился мягким белым безмолвием. И среди этого безмолвия король Грас и Гирундо пытались решить, что им делать, когда солнечный свет и зеленая листва сменят снег и холод.

– Сколько солдат вы хотите оставить, чтобы быть уверенным, что черногорцы не станут снова грабить побережье? – спросил Гирундо. – И какова будет численность армии, которая отправиться в Черногорию и сделает там что-то полезное?

Оба вопроса были одного свойства. Грас нахмурился и сказал:

– Ответ зависит от того, сколько кораблей сможет построить Плегадис, и от того, сможем ли мы побить пиратов прежде, чем они высадятся на берег.

– Вам следует знать об этом лучше, чем мне, – заметил генерал. – Все, что я знаю о корабле, это как быстрее добраться до поручней. – Он ухмыльнулся и поцокал языком. – В любом случае, дайте мне лошадь.

– Можешь воспользоваться моей, – сказал Грас. Генерал засмеялся. Грас произнес серьезным тоном:

– Я не так много знаю об этих кораблях, как мне бы хотелось. И в этом я не одинок. Я даже не знаю, сможем ли мы на них обнаружить пиратов и не дать им сойти на берег. Однако это мы выясним.

Гирундо кивнул.

– О да. Следующий вопрос, конечно, когда мы выясним это. Собираются ли пираты удерживать нас от проникновения на их территорию?

– Нет, клянусь бородой Олора. Я поручу гарнизонам и кораблям заниматься черногорцами на юге. Вопрос не в том, чтобы вышвырнуть Васи л ко вон. Если бы дело было только в нем, я бы не беспокоился так сильно. Мы должны попытаться выгнать Низвергнутого из страны черногорцев.

– Когда мы начали эту войну, я все думал – кто же, Василко или Всеволод, являются орудием в руках Низвергнутого, – сказал Гирундо.

– Я тоже много времени потратил на подобные размышления, хотя если бы Всеволод узнал об этом, то, возможно, захотел бы задушить меня своими руками-крючьями, – ответил Грас. – Но теперь сомнений почти не осталось.

– Да, пожалуй.

Грас разослал приказы конникам и пехотинцам собраться у Аворниса. Благодаря другим приказам были укреплены гарнизоны в городах около Азанийского моря, а флот двинулся к устью реки Наин. Это значило, что весной, когда он двинется на Нишеватц, можно будет взять с собой меньше солдат. Но это также означало – во всяком случае, он надеялся, – что черногорцы будут не в состоянии справиться с теми, кто останется здесь.