Бендиго Шефтер - Ламур Луис - Страница 52

• Предыдущая
• 52/68
• Следующая

Вправо от меня берег круто понижался к густым зарослям, и я скользнул туда под прикрытие деревьев. Натянул поводья, хоронясь за стволами, окинул взглядом открытое пространство и увидел тех троих: они сбавили ход. Я выскочил им навстречу. Они спокойно развернулись и уехали. Я остановился. Так, значит, гнать дальше меня они не намерены, это случится прямо сейчас. Я оглянулся.

Индейцы. Всадники приближались, охватывая меня полукругом. Я рванулся вперед, но прямо мне навстречу из-за деревьев уже выезжала другая группа всадников. Я засунул винчестер в чехол и выхватил свой шестизарядник.

Думать некогда. Действуй. Я ударил мустанга пятками, и мы полетели прямо на врагов.

Они этого не ожидали. Думали, что я начну их убалтывать или метаться вправо и влево, пытаясь ускользнуть. Нет, только вперед. И стрелять, стрелять. Один всадник уже рухнул с лошади, второй резко развернулся, его плохонькая кобылка поскользнулась на льду ручья, и он чуть не упал. Я все летел им навстречу, паля из револьвера.

Уже темнело. Те индейцы, что оказались у меня за спиной, не могли стрелять, опасаясь попасть в своих товарищей. Стреляя во все стороны, я прорвал цепь и скрылся за деревьями. За моей спиной кричали и улюлюкали.

Справа от меня высилась скала, в ней — узкая расселина, ведущая вверх. Человек мог бы по ней подняться, а вот лошадь — никак. Я торопливо спешился, забил патронами карманы куртки и сунул за пазуху еду из седельной сумки.

— Давай, мальчик, — шепнул я коню. — Домой!

Я подобрался к скале с винчестером в руке, перекинул его за спину и полез. Темно. Обледенелые камни скользят. Медленно, осторожно я карабкался вверх.

Где-то вдали послышались крики и выстрелы. Топот копыт.

Я лез вверх, очень долго лез. Добрался до узкого карниза и пошел по нему, цепляясь за обледенелую скалу. Поскользнулся, чуть было не полетел в бездну, но успел уцепиться и подтянулся обратно на карниз. Увидел в теле скалы щель и протиснулся в нее. В дальнем конце что-то • белело, кажется, это был снег.

Я понятия не имел, где мои враги, но боялся, что индейцев мне вряд ли удастся долго водить за нос. Что же сделал Финнерли? Скорее всего, пообещал дать им оружие и виски в обмен на мой скальп.

Я перебежал через открытую площадку и спрятался между валунами. Становилось все холоднее. Еще одна перебежка — под деревья. Здесь спокойнее. Индейцы сюда не полезут, побоятся засады. Дальше — в скалы, в кустарник, в пещеру. Пещера не пещера, а так, выступ с навесом. Но пока не дует восточный или южный ветер, тут спокойно.

Теперь я осмелился развести небольшой костер. Конечно, меня могут заметить, но перспектива замерзнуть насмерть меня тоже мало радовала. Но вообще-то я поднялся довольно высоко, так что могут и не заметить.

Где-то к югу отсюда, за полтора десятка ледяных миль, лежит наш городок. Все собрались у теплого очага и уже садятся за стол. Каин, наверное, посасывает свою трубку… Рут с Будом пришли в гости.

Начинается Рождественская ночь.

Каменный пол пещеры просто источал холод. Костерок поддерживал мою жизнь, но не более того. В пещере не встанешь, разве что на колени. Чтобы согреться, я поднимался, садился и снова поднимался.

Звезд не было. Не было слышно ни звука. Может быть, индейцы уже убрались восвояси, и все же выбраться из пещеры я не решался. Кажется, они из племени шошонов. Но шошоны хорошо относятся к белым, они даже иногда воюют на их стороне.

Есть, правда, один шошон. И еще его приятели. Интересно, знал ли Финнерли о той давней истории? Ну конечно, знал. Ее часто пересказывали в нашем городке, потому что это был первый случай, когда мы столкнулись с индейцами.

Экономно подкидывая в огонь палки — вблизи было мало топлива — я обдумывал свое положение. Оно, конечно, под стать морозу, но — в мою пользу. Индейцы терпеть не могут зимних приключений, мало того, они в холод даже двигаться не любят. Похоже, они рассчитывали быстро меня укокошить и вернуться в свои вигвамы. Самое скверное, что когда мой конь вернется в конюшню, все кинутся меня искать и праздник Рождества будет испорчен.

Я рискнул развести огонь посильнее. Пламя лизало стену пещеры, и тепло возвращалось ко мне. Но слишком согреться, разомлеть, уснуть — тоже опасно. Индейцы могут подкрасться, а я и знать ничего не буду.

Так я и сидел — смертельно уставший, со свинцовыми веками, скрюченный и дрожащий от холода. Было бы неплохо, появись тут вдруг Санта-Клаус. Он посадил бы меня в шикарные сани, мы поднялись бы в воздух и полетели над лесами и скалами домой.

Кое-как ночь все же прошла. У горизонта появилась бледно-серая полоска. Я погрел руки у костра, согрел варежки и сунул в карманы по горячему камню. Мороз был не меньше двадцати градусов. Осторожно, распластавшись по стенке, я выбрался из пещеры, в любой момент ожидая выстрела. Поднялся на гребень, огляделся. Ничего и никого. Следов тоже не видно. Где-то далеко на юге удалось разглядеть тоненькую струйку дыма — там был наш город, но скорее всего дым шел из трубы в поселении, расположенном немного ближе ко мне. Я пошел быстрым шагом. В горах ветер сдувал снег с камней, но впереди меня ожидали сугробы и непрочный наст.

После часа ходьбы я наткнулся на след какой-то запорошенной тропинки. Место казалось мне знакомым, но из-за снега все выглядело обманчиво. Но, во всяком случае, направление на юг я выдерживал точно. Спустился в каньон, чтобы укрыться от ветра. Останавливался, чтобы попрыгать и согреть пальцы ног. Понял, что нужно отдыхать. На морозе усталость — лютый враг. Когда устаешь, у тела не остается никаких запасов энергии, чтобы поддерживать жизнь. Наконец я нашел укрытие под рухнувшим со скалы деревом и с третьей попытки разжег костер. Наломал лапника и устроил из него что-то вроде шатра.

Началась метель, и нужно было ее переждать. Еда оставалась, кружка у меня была. Я вскипятил в кружке воду и приготовил чай. Уютно устроившись в своем укрытии, я попивал горячий напиток, радовался теплу костра и размышлял о том, как быстро цивилизованный человек может дойти до первобытного состояния. И как ему повезет, если он знает первобытные способы выживания. Я должен это хорошо запомнить, а все остальные понять: цивилизация — это всего лишь тонкий покров, под которым прячутся голод, холод и жажда, а еще ожидание. Они рядом, близко. Стоит о них позабыть, и они победят.

Я немного поспал, проснулся, подкинул дров в огонь и снова заснул. Когда проснулся снова, то приготовил еще чаю и не торопясь выпил. Мысленно проследил свой предстоящий путь и задумался, стоит ли отправляться в дорогу прямо сейчас. У меня хорошее укрытие и, хоть я и хотел попасть домой на Рождество, при таком морозе лучше потерпеть, чтобы набраться сил.

Я навалил еще лапника у входа в мою нору. Стало теплее. Придвинул оружие ближе к огню. Холодным оно работает хуже, а мне нужно быть готовым ко всему.

Я дремал, просыпался, подкидывал ветки в огонь и снова засыпал. А порой лежал без сна и размышлял. Сколько народу вот так разводили костры и ночевали на жгучем морозе? Индейцы и те, что жили до них, и, может быть те, кто построил Лечебное колесо… Люди, которые приходили в этот мир раньше нас. Люди, которые не знали железа. Кто они? Откуда? Почему они построили свое святилище в таком месте?

Наверное, им был знаком этот каньон, и они ходили теми же тропами, что и я. Они ютились у таких же, как мой, костров, и, скорее всего, задавались теми же вопросами. Этан говорил мне, что стоит побольше узнать о верованиях племени хопи. Этан хоть и не краснокожий, но умеет думать четко и ясно. Он лучше всех нас разбирается в индейских тонкостях. Только вот сам он слишком похож на индейца и никогда не раскроет своих мыслей какому-нибудь случайному прохожему. Я вырос в мире, который жил общительностью. Как только кого-то осеняла идея или он совершал открытие, он торопился сообщить о них всему миру. Индейцам такого не требовалось. Они вдохновенно излагали бесконечные военные и охотничьи истории только своим соплеменникам и выглядели они так, будто знают гораздо больше, чем рассказывают. Так оно или нет — Бог весть.

• Предыдущая
• 52/68
• Следующая