Противостояние 2 - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 5

   Потом она переехала в Сальвадор - там ее чуть не убили. В стране хозяйствовали военные - молодчики Д'Обюссона, лично пытавшего и убивавшего людей. Шла жестокая гражданская война, война в которой нет правых, есть только виноватые. Схватили и ее, узнали, что она была в Никарагуа, и решили что она сандинистская шпионка. Материалов при ней не нашли - опасаясь за свою судьбу она постоянно отсылала собранные материалы доверенному человеку, причем делала две копии и отправляла еще в два места. Тогда ее решили расстрелять - но тут вмешались американцы, в стране их было много. Не военные и не гражданские - такие же, как она журналисты, только из другой редакции, из "Солдата Удачи". Их взгляды на жизнь кардинально отличались от ее взглядов - но журналист журналисту в трудной ситуации поможет всегда, таково кредо этой профессии. В конечном итоге ее просто депортировали из страны - а в аэропорту ее ждали сотрудники ФБР. С распростертыми объятьями.

   Материалов уже никаких не было. Америка - свободная страна и сейчас она поняла это как никто другой. За них она получила деньги - пятьдесят тысяч американских долларов из секретных фондов, якобы за консультационные услуги. Из них двадцать она отдала адвокату - старому и зубастому как крокодил, которому вцепиться в ЦРУ мертвой хваткой - собственно из-за этого ей и заплатили деньги. Замужество дало ей не только плохой опыт, она отлично знала, как решаются на самом деле дела и к кому из адвокатов обращаться, случись что. Если бы не адвокат - ей бы никаких денег не заплатили, еще бы и обвинили в чем-нибудь.

   Теперь она готовилась отомстить. Миссис Дженна Вард не из тех, кого можно безнаказанно унизить, нет, господа...

   Двадцать вторая минута кружения вокруг квартала дала результат - место у тротуара освободилась и миссис Вард рванулась к нему через полосу. За спиной протестующе загудел чей-то клаксон, она не оборачиваясь показала неприличный жест. Навыки парковки в Вашингтоне стали возвращаться, это как велосипед, раз научился ездить и уже не забудешь никогда как это делается.

   У вращающихся дверей в нужное ей здание она опустила голову, чтобы не быть узнанной до времени, не ответив на чье-то приветствие проскользнула в здание. Она не питала зла к своим коллегам, просто она привыкла здесь работать и каждый раз, входя в это здание, она изо всех сил боролась с искушением вернуть все назад. Пропуск в Белый Дом, постоянная колонка на второй полосе, редакционный автомобиль, два выходных дня с уик-эндом где-нибудь на севере штата. Жизнь обычной американской журналистки - может ей повезет, и она встретит, кого то кто не будет таким козлом как Джон.

   Нет, нет и нет!

   - Дженна!

   Уклониться уже не удавалось

   - Привет, Майк... - устало сказала она

   Майк Финн, заместитель выпускающего редактора, ответственный за новостную колонку, с изумлением смотрел на нее

   - Надо же... Цела... А где русские соболя?

   - Что?

   - Нам сказали, что ты продалась русским... - с невинным видом сказал Финн

   Вид то невинный - а глаза бегающие, как у любого новостного репортера, вечно ищущего чем бы поживиться...

   - Кто сказал?

   - Да так... Трепались...

   - Вот и передай им. Дженна Вард передает им привет и советует засунуть языки в задницу! Все запомнил?

   - Эй, Дженна, полегче. Свои... - с обиженным видом сказал Финн

   - Майк... Здесь ловить нечего - с улыбкой сказала она

   - Ну, как знаешь. Передавай привет русским.

   Попытать счастья она решила в кабинете Марка Мондейла***, заместителя главного редактора, которого уже заколебали шутки связанные с его фамилией. Дженна была одной из немногих в редакции, кто не осведомился о степени родства, и Марк это ценил...

   Марк забрался высоко по служебной лестнице, ему полагался не только отдельный кабинет - но и секретарь, роль которой исполняла старая грымза Нуни, которая на всех посетителей смотрела так, будто он принес в кабинет коровью лепешку на ботинках. В редакции газеты, где непрерывно звонят телефоны, а рабочим местом считается отгороженный уголок в общем зале со старым компьютером, стопкой бумаги и незамолкающим телефоном, отдельный кабинет с немецкой овчаркой Нуни на входе был настоящей роскошью.

   - У себя?

   - У себя, но...

   Не дожидаясь, пока Нуни преградит вход в кабинет, миссис Вард толкнула от себя дверь кабинета большого босса

   Выходец из Нью-Йорка, Марк Мондейл неизвестно где обзавелся техасской привычкой при любом удобном случае класть ноги на стол. Возможно, он считал, что это добавит еще несколько дюймов роста к тем пяти футами и девяти дюймам, которые имелись в наличии. Еще он курил, прикуривая одну от другой, и его кабинет просто пропах табаком. В данный момент, заместитель главного редактора Марк Мондейл, положив на письменный стол ноги в давно нечищеных ботинках, разговаривал сразу по двум телефонам, а в огромной, чуть ли с суповую тарелку пепельнице дотлевал окурок, один из многих...

   - Нет! Нет, пошли его к черту, он врет!

   - Мистер Мондейл, я ...

   Не отрываясь от разговора, Марк Мондейл сделал замысловатый жест рукой, при этом упустив одну из телефонных трубок Любой, кто хорошо знал этого человека, мог с уверенностью сказать, что этот жест означает: пошли к черту! Так секретарь - овчарка и сделала, аккуратно закрыв за собой дверь. Миссис Вард осталась стоять.

   - Черт бы все побрал... нет, это я не тебе. Говори.

   На разговоры Мондейл потратил еще минут пять, кого-то послал ко всем чертям и бросил трубку, потом, только более вежливо, разделался с другим собеседником и тоже бросил трубку на рычаг. Снял со стола ноги - и воззрился на стоящего в его кабинете бывшего подчиненного.

   - Джен! Здорово, мать! Садись давай, садись!

   В общении Марк Мондейл напоминал то ли мафиози из нью-йоркской семьи, то ли еще кого. Насмотрелся сериалов.

   - Рак легких тебе точно не грозит - иронически заметила Джен

   - Да какой рак. Один день живем. Сразу говорю - зарубежка мне пока не нужна. После прошлого раза от меня до сих пор не отстали.

   - Не нужна? - саркастически улыбнулась Дженна, доставая из сумочки конверт - даже такая не нужна?

   Марк Мондейл был близорук - но боялся в этом признаться и надевал очки только тогда, когда в кабинете кроме него никого не было. Вот и сейчас, он вытряхнул из конверта бумаги, разложил их на столе и начал насиловать свои глаза, пытаясь прочитать то, что там написано.

   - Как дела в Сальвадоре? Говорят ты оттуда...

   - В Сальвадоре? Отлично дела в Сальвадоре.

   Мондейл усмехнулся

   - Да ну... А я как раз собирался крепко прищучить нынешнюю администрацию за положение дел там? А ты говоришь...

   - Да брось... Все там нормально. Только иногда утром находят в канаве пацанов по шестнадцать - двадцать лет, у которых вырезаны глаза. Или все лицо сожжено горелкой. Но это всего лишь издержки демократии, не так ли?

   Мондейл уже листал бумаги

   - Возможно, возможно...

   Он еще ничего не понимал. Но добравшись примерно на середину - понял.

   - Ты что, рехнулась, мать?

   - Почему же? Я просто хочу рассказать правду о том, что там происходит.

   - Какую правду? О том, что там идет война - это и все так знают. Чарли Уилсон****, черт бы его побрал, все уши прожужжал про это.

   - Я не про эту правду. Нас кормят дерьмом.

   - Откуда ты знаешь?

   - Знаю.

   Мондейл нацепил на нос очки - в присутствии посторонних он почти никогда этого не делал - и воззрился на миссис Вард так, как будто видел ее впервые в жизни.

   - Ты чего хочешь добиться?

   - Того, чтобы наши граждане знали правду целиком, а не только одну ее сторону, которую преподносят нам в препарированном и простерилизованном виде. Там много дерьма - и я намерена вывалить его на суд читателей.

   - А ты уверена, что американцы хотят знать эту правду? Ты не задумываешься, почему Рейган побеждает с таким отрывом, хотя даже на экране видно, что он развалина развалиной. Он не ищет правду. Он предлагает простые рецепты сложных проблем. Он каждому дает свое определение, простое и незамысловатое. И людям это черт побери нравится. Рейган им говорит, что русские - плохие парни, они - наши враги и обычный американец хочет прочитать про то, как хорошие парни американцы побеждают плохих парней русских, а не то, что заставит его задуматься о том, а в самом ли деле русские такие плохие. Размышлять - это тоже труд, а американцы не слишком-то любят трудиться, если им за это не платят.