Из глубины - Ламли Брайан - Страница 28

• Предыдущая
• 28/79
• Следующая

Что ж, мне предстояло выяснить это самому!

Вне всякого сомнения, рукопись Круга была чем-то потрясающим. Я был совершенно согласен с оценкой Иенсона. И все же человек, о котором я никогда ничего не слышал, этот Круг, казался чертовски эрудированным, просто пугающе, в древнем знании. Похоже, между его работой и моей было немало общего. Возможно, мы просто сходными путями подошли к нашему общему «открытию» схожих цивилизаций древних стран Запада и Востока. А почему бы и нет?

Совершенно очевидно, что множество источников Круга были теми же, что и у меня, — но где же этот человек мог приобрести знания, касающиеся «Кирпичных Цилиндров Кадаферона»? К тому же до того, как эти реликты были официально обнаружены? Воистину поразительно! Неужели я где-то что-то упустил? Может быть, Ангстрем конкретно знал, что именно собирается искать, еще до отъезда на Восток, и опубликовал этот факт? Нет, для этого я слишком хорошо знал его работу и был совершенно уверен, что ничего подобного не происходило. Ох! Я не был непогрешим. Я пропустил открытие на торфяниках первой статуэтки, но это — простительно. Это дело почему-то почти совсем не получило огласки. С экспедицией Ангстрема все обстояло совершенно по-другому.

Чем глубже я копал, тем более запутанным все становилось. Например, в рукописи Круга были упоминания о Р'льехе и Мнаре. Да, я слышал о легендарной Атлантиде, о вымышленной Шангри-Ла — крае вечной юности... Но Р'льех? Это название звучало как набат! После короткого размышления я понял, где слышал его раньше. Много лет назад мне было дозволено заглянуть... только заглянуть... в «Некрономикон» безумного араба Абдула Аль-Хазреда в библиотеке Мискатонского университета в Америке. После мимолетного взгляда на кощунственные страницы в моей памяти засело кое-что. Несмотря на то, что даже в юности я не так уж часто видел сны, еще долгое время, много ночей подряд мне снились кошмары. То, что так взволновало меня, было альхазредовское невнятное описание создания, называемого Шогготом — чудовища, научного описания которому не существовало. И Уолмсли в свое время должен был где-то видеть экземпляр «Некрономикона». В своих предсмертных записях он упоминал «Шоггот-ткань».

Кроме того, там было еще упоминание о Сарнате. Я уже во второй раз слышал об этом месте: один раз в переводе «Папирусов Иларнека» и вот теперь в этом документе Круга.

Так вот, я видел Сарнат, я действительно гулял по развалинам Сарната! Но мой Сарнат и Сарнат Круга оказались двумя совершенно разными местами! Развалины, которые я имел в виду, находились в Оленьем парке в Бенаресе, где Будда прочитал свою первую проповедь. Я знал, что они вовсе не покрыты никаким мерзким стоячим озером! И мои развалины не были разделены на две части, как вытекало из утверждения Круга о «соседнем Ибе». Кроме того, Круг вполне определенно заявил, что «ни один человек не знает о местоположении Сарната», что, возможно, означало то, что такого места вообще никогда не существовало! С другой стороны, его воспроизведение газетной статьи, касающейся обнаружения статуэтки и последующей передачи ее в дар музею, было совершенно достоверным. Упоминаемый у него Ктулху тоже был персонажем из «Некрономикона», но о культе Ктулху, исчезнувшем многие эпохи назад, я знал не слишком много, так как в своих исследованиях и научной работе всегда предпочитал придерживаться границ возможного. И все же эта рукопись свидетельствовала о том, как хорошо начитан в этой области был этот Круг.

Как я уже сказал, я согласился с инспектором Иенсоном, назвавшим Круга сумасшедшим. И все же, убей меня бог, я не мог понять, почему он занял столь негативную позицию. Что плохого в том, чтобы послать СВТС копию так называемого «заявления» Круга? Если уж на то пошло, инспектор должен был быть поразительно близоруким человеком, чтобы не увидеть зловещей связи между делом Круга и другим делом, о котором он писал в своем письме, — делом брошенного младенца, найденного на церковной скамье в Или. Но нет, при более пристальном рассмотрении никакой связи между этими событиями не существовало. Каждый должен заниматься своим делом, а человек, занимающий столь высокое место в полиции, не может быть дураком. Я пытался отыскать какое-то значение в незначительных фактах, важность которых не доказана. Тем не менее, я все отдал бы за то, чтобы взглянуть на ту рукопись на «иностранном языке», проскользнувшую в рапорте сержанта Миллера, но, похоже, она где-то затерялась. Точно так же, как и «шкура животного», которая тоже исчезла.

В этом деле очень много запутанного. Я даю себе слово, что чуть позже займусь вопросами, которые затронул Круг в своей рукописи, и не в последнюю очередь — его упоминанием пациентов в Оукдине! Но пока это подождет...

История болезни Кроу.

Из записей доктора Юджина Т. Таппона

На следующее утро я первым делом поехал в Дильхэм, а уже из этой деревушки пешком отправился по торфяникам к обнесенной изгородью территории у основания цепочки почти отвесных холмов, называемых Вершинами Эллисона.

Там, за высоким полукругом предупреждающей изгороди, бурлили коварные воды Дьявольского омута. По сути этот омут представлял собой конец наземного русла небольшого рукава реки Суэйл. Но тихие воды речушки прямо на глазах набирали силу, приближаясь и проходя под изгородью, устремляясь вперед, постепенно начиная круговое движение, которое заканчивалось в неведомой воронке водоворота у подножия холмов.

Дьявольский омут, в который, — если верить старинной рукописи, прочитанной мной, — бросился некий Роберт Круг, сумасшедший, одержимый безумной идеей, что он Бог, возвращающийся на свое законное место под торфяниками. Дьявольский омут, под которым в невообразимой бездне, куда не проникает ни единый луч света, лежат останки трех профессиональных спелеологов, тщетно пытавшихся при помощи аквалангов и прочих обычных принадлежностей для исследования пещер нанести на карту подземное русло исчезающего под холмами ручья.

Я проигнорировал предупреждающие знаки, прибитые к высокой изгороди, и не без труда забрался на нее, чтобы взглянуть на омут поближе. Черная кружащаяся вода напоминала огромную граммофонную пластинку на массивном проигрывателе, вращающуюся наполовину на открытом пространстве, наполовину под отвесным склоном холма. Я обнаружил, что это почти гипнотическое кружение странно меня встревожило.

Зловещее место — этот ход в сырую тьму древнего ада...

Внезапно в моем мозгу промелькнуло нечто. То, что показалось мне крайне важным и в то же время парадоксальным, несколько строк Е. П. Дерби из его книги мистических стихов «Азатот и прочие ужасы»:

...Но сон мудрей богов

Болот скрывает мох;

Чей род — народ ночной,

Кому не бог Христос,

Кто к нам издалека

На Землю прилетел,

Когда была она

Юна и велика.

Не меньше знает кто,

Чем демон Азатот...

В кого вселяют страх

Лучи звезды Пентик...

Эти строки пробежали перед моим мысленным взором как раз тогда, когда я обнаружил, что беспомощно балансирую на берегу у бурлящих вод, шатаясь на грани знакомого мира. Я отчаянно замолотил руками, когда чуждая сущность, в которую превратился мой разум, швырнула меня в порожденные им же самим водовороты...

История болезни Кроу.

Из записей доктора Юджина Т. Таппона

Не знаю, сколько времени продлился приступ. Думаю, от омута я прямиком отправился обратно в Дильхэм за машиной, а оттуда в Бликстоун, но наверняка утверждать не могу. Кажется, я помню, как шел, — по крайней мере, помню какое-то движение и ужасный страх, но страх перед чем именно, сказать не могу. Даже подумать страшно, что я действительно вел машину моего племянника во время фазы психической неустойчивости, и все же я именно так и сделал. Кроме того, у меня осталось воспоминание, как я зашел в бар «Святого Георгия» выпить и снова поговорил с барменом о зеленой статуэтке... Но не больше...

• Предыдущая
• 28/79
• Следующая