Винни Пух и Все-Все-Все и многое другое (полная версия с приложениями) - Милн Алан Александр - Страница 16
- Предыдущая
- 16/43
- Следующая
а на обороте:
ЭТО Я, ПЯТАЧОК,
СПАСИТЕ, ПОМОГИТЕ!
Потом он положил бумагу в бутылку, как можно лучше закупорил бутылку, как можно дальше высунулся из окошка — но так, чтобы не выпасть, — и изо всех сил бросил бутылку.
— Плюх! — сказала бутылка и закачалась на волнах.
Пятачок следил, как она медленно уплывает, пока у него глаза не заболели, и ему стало порой казаться, что это бутылка, а порой, что это просто рябь на воде, и наконец он понял, что больше он ее никогда не увидит и что он сделал все, что мог, для своего спасения.
«И, значит, теперь, — думал он, — кто-нибудь другой должен будет что-нибудь сделать. Я надеюсь, что он сделает это быстро, потому что иначе мне придется плавать, а ведь я не умею».
Тут он очень глубоко вздохнул и сказал:
— Хочу, чтобы Пух был тут, вдвоем намного веселее!
Когда дождь начался, Винни-Пух спал. Дождь лил, лил и лил, а он спал, спал и спал.
Накануне он очень устал. Как вы помните, он открыл Северный Полюс, и он так гордился этим, что спросил Кристофера Робина, нет ли где еще Полюсов, которые Медведь с опилками в голове мог бы открыть.
«Есть еще Южный Полюс, — сказал Кристофер Робин, — и, по-моему, где-то есть Восточный Полюс и Западный Полюс, хотя люди почему-то не любят говорить о них».
Услышав это сообщение, Пух очень взволновался и предложил немедленно устроить искпедицию к Восточному Полюсу, но Кристофер Робин был чем-то занят с Кенгой, так что Пух отправился открывать Восточный Полюс сам. Открыл он его или нет, я забыл; но он вернулся домой таким усталым, что заснул в самый разгар ужина, спустя каких-нибудь полчаса после того, как сел за стол. И вот он спал, и спал, и спал.
И вдруг он увидел сон. Он, Пух, был на Восточном Полюсе, и это оказался очень холодный Полюс, весь покрытый самыми холодными сортами снега и льда. Пух разыскал пчелиный улей и улегся там спать, но в улье не хватило места для задних лапок Пуха, и их пришлось оставить снаружи. И вдруг, откуда ни возьмись, пришли Дикие Буки, обитающие на Восточном Полюсе, и стали выщипывать мех на лапках Пуха, чтобы устроить гнезда для своих малышей, и чем больше они щипали, тем холоднее становилось лапкам, и наконец Пух проснулся с криком и обнаружил, что он сидит на стуле, а ноги у него в воде и вокруг него всюду тоже вода!
Он прошлепал к двери и выглянул наружу…
— Положение серьезное, — сказал Пух, — надо искать спасения.
Он схватил самый большой горшок с медом и спасся с ним на толстую-претолстую ветку своего дерева, торчавшую высоко-высоко над водой.
Потом он опять слез вниз и спасся с другим горшком.
А когда все спасательные операции были окончены, на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стояло десять горшков с медом…
На другой день на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стояли четыре горшка с медом.
На третий день на ветке сидел Пух, болтая ногами, а рядом стоял один горшок с медом.
На четвертый день на ветке сидел Пух один-одинешенек.
И в это самое утро бутылка Пятачка проплывала мимо Пуха.
И тут с громким криком «Мед! Мед!» Пух кинулся в воду, схватил бутылку и, по шейку в воде, храбро вернулся к дереву и влез на ветку.
— Жаль, жаль, — сказал Пух, открыв бутылку, — столько мокнуть, и совершенно зря!.. Погодите, а что тут делает эта бумажка?
Он вытащил бумажку и посмотрел на нее.
— Это Спаслание, — сказал он, — вот что это такое. А вот это буква «Пы», да-да-да, да-да-да, а «Пы», наверно, значит «Пух», и, значит, это очень важное Спаслание для меня, а я не могу узнать, что оно значит! Надо бы найти Кристофера Робина, или Сову, или Пятачка — словом, какого-нибудь читателя, который умеет читать все слова, и они мне скажут, про что тут написано; только вот плавать я не умею. Жалко!
И вдруг ему пришла в голову мысль, и я считаю, что для медведя с опилками в голове это была очень хорошая мысль. Он сказал себе:
«Раз бутылка может плавать, то и горшок может плавать, а когда горшок поплывет, я могу сесть на него, если это будет очень большой горшок».
Он взял свой самый большой горшок и завязал его покрепче.
— У каждого корабля должно быть название, — сказал он, — значит, я назову свой — «Плавучий Медведь».
С этими словами он бросил свой корабль в воду и прыгнул вслед.
Некоторое время Пух и «Плавучий Медведь» не могли решить вопроса о том, кто из них должен быть сверху, но в конце концов они договорились. «Плавучий Медведь» оказался внизу, а на нем — Пух, отчаянно болтавший ногами.
Кристофер Робин жил в самом высоком месте Леса. Дождь лил, лил и лил, но вода не могла добраться до его дома. И, пожалуй, было довольно весело смотреть вниз и любоваться всей этой водой, но дождь был такой сильный, что Кристофер Робин почти все время сидел дома и думал о разных вещах.
Каждое утро он выходил (с зонтиком) и втыкал палочку в том месте, до которого дошла вода, а на следующее утро палочка уже скрывалась под водой, так что ему приходилось втыкать новую палочку, и дорога домой становилась все короче и короче.
Наутро пятого дня он понял, что впервые в жизни оказался на настоящем острове. Это, конечно, было очень-очень здорово!
И в это самое утро прилетела Сова, чтобы узнать, как поживает ее друг Кристофер Робин.
— Слушай, Сова, — сказал Кристофер Робин, — до чего здорово! Я живу на острове!
— Атмосферные условия в последнее время были несколько неблагоприятными, — сказала Сова.
— Что, что?
— Дождик был, — пояснила Сова.
— Да, — сказал Кристофер Робин, — был.
— Уровень паводка достиг небывалой высоты.
— Кто?
— Я говорю — воды кругом много, — пояснила Сова.
— Да, — согласился Кристофер Робин, — очень много.
— Однако перспективы быстро улучшаются. Прогноз показывает…
— Ты видела Пуха?
— Нет, прогноз…
— Я надеюсь, он жив и здоров, — сказал Кристофер Робин. — Я немного беспокоюсь о нем. Интересно, Пятачок с ним или нет? Ты думаешь, у них все в порядке, Сова?
— Я полагаю, что все в порядке. Ты понимаешь, прогноз…
— Знаешь что, Сова, погляди, как они там, потому что ведь у Пуха опилки в голове и он может сделать какую-нибудь глупость, а я его так люблю, Сова. Понимаешь, Сова?
— Очень хорошо, — сказала Сова, — я отправляюсь. Вернусь немедленно. — И она улетела.
Вскоре она вернулась.
— Пуха там нет, — сказала она.
— Нет?
— Он был там. Он сидел на ветке с девятью горшками меда. Но теперь его там нет.
— Пух, дорогой, — крикнул Кристофер Робин, — где же ты?
— Вот где я, — ответил сзади ворчливый голосок.
— Пух!!
Они кинулись обниматься.
— Как ты сюда попал, Пух? — спросил Кристофер Робин, когда он смог снова заговорить.
— На корабле! — сказал Пух гордо. — Я получил очень важное Спаслание в бутылке, но так как мне попала в глаза вода, я не мог его прочитать и привез его тебе на своем корабле.
С этими гордыми словами он передал Кристоферу Робину послание.
— Это же от Пятачка! — закричал Кристофер Робин, прочитав послание.
— А про Пуха там ничего нет? — спросил медвежонок, заглядывая Кристоферу Робину через плечо.
Кристофер Робин прочел послание вслух.
— Ах, так все эти «Пы» были Пятачки? А я думал, это были Пухи.
— Надо его немедленно спасать! Я-то думал, что он с тобой, Пух. Сова, ты можешь его спасти на спине?
— Не думаю, — отвечала Сова после длительного размышления. — Сомнительно, чтобы спинная мускулатура была в состоянии…
— Тогда полети к нему сейчас же и скажи, что спасение приближается, а мы с Пухом подумаем, как его спасти, и придем, как только сможем. Ой, Сова, только, ради бога, не разговаривай, лети скорее!
И, все еще повторяя про себя то, что она хотела, но не успела высказать, Сова улетела.
- Предыдущая
- 16/43
- Следующая
