Изумрудные объятия - Дрейк Шеннон - Страница 25

Его губы медленно раздвинулись в улыбке, но одновременно он пугающе прищурился. Если бы Мартиса не знала его достаточно хорошо, то вряд ли догадалась бы, что его улыбка в действительности маскирует гнев. Но этот взгляд пугал ее.

— Дорогая моя леди Сент-Джеймс, что вы делаете?

— Вы вернулись, — пробормотала она, почти прошептала.

Он изогнул бровь.

— Да, очевидно.

— Э… ну…

Мартиса поняла, что оказалась в довольно рискованном положении. Она была вполне пристойно одета: в длинную ночную рубашку из хлопка персикового цвета с наглухо застегнутым высоким воротом. Однако больше на ней ничего не было, и когда она стояла на лестнице, наверняка свет от двух ламп падал так, что ее единственное одеяние становилось почти прозрачным. Скорее всего было уже далеко за полночь. Мартиса могла только гадать, давно ли он стоит и смотрит, как она роется в его вещах.

— Миледи, я повторяю вопрос: что вы здесь делаете?

Он говорил тихо, но в голосе слышались металлические нотки.

— Вы… вы сказали, что я могу пользоваться библиотекой, — поспешно напомнила Мартиса.

Его бровь поползла еще выше.

— Но уже далеко за полночь, — вежливо заметил он.

Мартиса попыталась изобразить, невинную улыбку.

— Ах да… когда такой сильный ветер, мне плохо спится, вот я и подумала, что можно немного почитать.

Она подумала, что ее объяснение звучит вполне логично и правдоподобно. Вот только Брюс ей не поверил. Он оттолкнулся от двери, прошел в комнату, остановился возле стремянки и посмотрел снизу вверх на Мартису.

— И часто вы просматриваете сразу так много книг, так лихорадочно и с полным отсутствием интереса к ним? Признаться, это весьма интригующий способ выбора книги.

Мартиса прижала к груди книгу. Это был «Король Лир».

— Наверное, потому что торопилась, — пролепетала она.

— A-а.

Он все еще пристально смотрел на нее. Если Мартисе было холодно, то теперь стало жарко. Она чувствовала, как его обжигающий взгляд обшаривает ее тело и воспламеняет ее. Она поняла, что должна как можно быстрее спуститься, но это было нелегко, если учесть, что Брюс загородил спуск со стремянки.

— Как прошла поездка? Надеюсь, успешно? — быстро спросила она.

Брюс предпочел не вдаваться в подробности:

— Да, думаю; успешно.

— Я рада, что вы вернулись.

— В самом деле? — учтиво поинтересовался он.

Мартиса видела, Что он ни на минуту не поверил, что она рада его возвращению в замок. Хорошо бы поскорее скрыться. И пусть Брюс стоит возле стремянки, ей нужно мимо него пройти. Мартиса начала осторожно спускаться по стремянке, надеясь, что он посторонится.

Он этого не сделал.

Он взял ее за талию, снял с предпоследних ступенек и повернул к себе лицом. Коснувшись ногами пола, Мартиса резко отпрянула. Он ее не держал, но смотрел на нее так, что казалось, будто пронзает ее взглядом как ножом.

— Что вы искали? — потребовал он ответа.

— Ничего!

Мартиса повернулась, чтобы сбежать. Он схватил ее за запястье, и она была вынуждена остановиться.

— Вы мне расскажете! — мягко произнес он. Звук его голоса, казалось, коснулся ее голой спины, и дрожь от него дошла до живота и ниже. — Придет время, и вы мне расскажете.

Мартиса рывком высвободила руку и, подняв голову, дерзко посмотрела на него.

— Я думала, милорд, вы говорили, что придет время, и я буду с вами спать!

Брюс улыбнулся.

— И это тоже, миледи, это гоже.

Мартиса пробормотала ругательство, не подобающее леди, и побежала к двери. Вслед ей раздался негромкий смех и, как это ни нелепо, его звук окутал ее, словно теплая ласка.

Утром весь замок словно ожил снова и наполнился теплом и жизнью. Позавтракав в своей комнате, Мартиса решила ускользнуть в деревню, просто удрать на некоторое время. С тех пор как она подвернула ногу, прошло больше недели, и она была уверена, что может скакать верхом. И ей не терпелось это сделать.

Она надела свою собственную голубую амазонку и тихо спустилась в зал. Там был пусто. Во внутреннем дворе тоже никого не было, но Мартиса заметила чью-то фигуру в конюшне и поспешила туда. В конюшне сильно пахло лошадьми и сеном, однако ступив с солнечного света в тень, Мартиса увидела, что стойла содержатся в таком же безупречном порядке, как и замок.

— Есть кто-нибудь? — негромко позвала Мартиса.

Появился Джеми. Он застенчиво кивнул, но не сказал ни слова. Мартиса подумала, что, может, парень и глуповат или не совеем нормальный, но он славный. Она улыбнулась.

— Джеми, я хочу взять Дездемону. Оседлай ее для меня, пожалуйста.

Парень серьезно кивнул и стал выполнять просьбу. Мартиса посмотрела на стойла. На каждой калитке висела деревянная табличка с вырезанным именем животного: Черный Сатана, Красавица, Лорд Тиммонс, Эбони и Звезда находились в стойлах. Стойла Серы, Сирены. Макгрегора и Люциана — большого гнедого — пустовали. «Хозяин вернулся и объезжает свои владения», — подумала Мартиса.

А теперь и Дездемоны не будет в стойле, Джеми уже вывел кобылу. Кобыла была хорошо вычищена, Джеми действовал проворно и умело; он набросил на лошадь попону и закрепил дамское седло, потом быстро подтянул подпругу. Вместо повода на лошади была теперь уздечка. Джеми подвел Дездемону к большой колоде перед конюшней, чтобы Мартиса могла сесть на лошадь. Вскочив в седло, Мартиса поблагодарила паренька, и была вознаграждена еще одной застенчивой улыбкой.

Мартиса отправилась в путь. Она проехала шагом вдоль причалов, глядя на рыбацкие лодки вдали от берега. В это утро море было спокойным, голубым и обманчиво безмятежным. С этого места на берегу не было видно Зубов Дракона и все вокруг казалось умиротворенным. Мартиса повернула лошадь в сторону деревни: она надеялась, что сможет найти дом Каннингемов. И действительно, нашла его довольно быстро. Перед домом рубил дрова Майкл — сильный, здоровый парень. Он вежливо кивнул Мартисе, однако ей показалось, что он наблюдает за ней настороженно, как за врагом.

— Здравствуй, Майкл, твоя мать дома? — спросила она.

Он отрицательно покачал головой.

— Не, мама помогает на постоялом дворе. Миледи, желаете, я сам приготовлю вам чай?

— Спасибо, Майкл, не нужно. — Мартиса поняла, что именно на такой ответ парень и рассчитывал. — Я не знала, что здесь есть постоялый двор. Можешь показать мне дорогу к нему?

— Да, конечно.

Майкл бросил топор и подошел к Мартисе. Показывая одной рукой на дорогу, другую он положил на шею Дездемоны.

— Это вон там, по другую сторону от церкви. Отсюда вам его не видно, но он там.

Мартиса посмотрела на его широкие, крепкие руки.

— Спасибо. — Она выдержала паузу. — Майкл, твоя сестра вернулась?

Он замотал головой, выражение его глаз оставалось непроницаемым.

— Нет, леди, не вернулась.

Мартиса прикусила губу.

— Мне очень жаль.

Майкл кивнул, но о чем он думал на самом деле, Мартиса не представляла.

Поблагодарив Майкла, она подстегнула Дездемону и поехала по дорожке вниз по склону холма. Дорожка шла мимо нескольких коттеджей, очень похожих на тот, в котором жили Каннингемы. Затем она миновала поле, заросшее папоротником-орляком и полевыми цветами, подъехала к церкви и за ней увидела постоялый двор. Деревянная вывеска, висящая на цепях на металлическом столбе, незатейливо сообщала, что это «Постоялый двор“ Кригэн”», и приглашала всех желающих.

Мартиса спешилась и посмотрела на здание. Постоялый двор сиял свежей белой краской. С фасада находилась широкая веранда с высокими колоннами. Наличники окон были выкрашены в ярко-зеленый цвет, казалось, позаимствованный у самой природы Шотландского нагорья.

Перед верандой стояли столбы для привязывания лошадей — искусно выполненные медные фигуры коней, напоминающие шахматные, наверху каждой находилось латунное кольцо. Мартиса привязала Дездемону, поднялась по лестнице на веранду и через широкую двустворчатую дверь вошла внутрь.

С порога постоялый двор встречал гостеприимным теплом. Мартиса остановилась и огляделась. Слева располагалась просторная комната с кирпичным очагом, в котором уютно потрескивал огонь. Там стояли столики, покрытые скатертями. Справа была другая комната, но дверь в нее была лишь наполовину приоткрыта, и Мартисе было плохо видно, что внутри. Однако она слышала смех, мужские голоса и предположила, что это нечто вроде мужского клуба, где рыбаки и фермеры могут промочить свои усталые глотки. А комната слева, по-видимому, была для женщин и детей. И мужей, если они захотят присоединиться к женам.