Если замерзнет ад - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard" - Страница 26

— Пустяки, Роджер. Царапина.

Повисла пауза. Фрэнк ощущал, что Роджер пребывает в очень дурном расположении духа.

— Вы удивительно глупо себя ведёте, — сказал он, наконец.

— Господи, ну, что я опять не так сделал? Неужели проявил этот проклятый альтруизм? — Фрэнк попытался обратить все в шутку. — Я спасал Райзена — главу города. Самого ценного члена нашего общества! Без которого жизнь в городе невозможна! Заслонил грудью от пули наёмного убийцы!

Губы Роджера скривила злая усмешка.

— Глупейшая, абсолютно бессмысленная выходка. В вашем духе.

Фрэнку показалось, что Роджер выглядит таким сердитым, потому что тщетно пытается скрыть реальное беспокойство за жизнь своего мнимого племянника.

— Конечно, глупость. Райзена надёжнее и безопаснее застрелить с верхних ярусов из оптической винтовки. И смыться через крышу. Никаких проблем.

— Занимательно, какие у вас глубокие познания в области заказных убийств. Я стану бояться находиться с вами в одном доме. Убить Райзена из винтовки точно также нельзя.

— Почему? Потому что он — основатель города? Моральные принципы не позволяют?

— Нет, конечно. Вовсе нет. Если бы его можно было убить, я бы сам это сделал, — хладнокровно пояснил Роджер.

Фрэнк удивлённо поднял брови. Роджер выглядел абсолютно серьёзным.

— Райзен бессмертен?

— В определённой степени. Несколько лет назад он финансировал эксперименты в области генетики. Учёные создали специальные устройства, которые позволяют ему возрождаться. Вначале, предполагалось, что эти устройства будут работать для всех бизнесменов города, но потом Райзен решил, что это чрезмерные траты. Всех заменить можно, его — нет. Эти устройства называются «камеры жизни». Если бы Райзен погиб от рук террориста, то потом бы благополучно воскрес. В отличие от вас, мой друг. Это уже происходило на моих глазах несколько раз. Проблема только в предсмертных муках. Это неприятно, как он признавался. Так что, вы теперь понимаете, расправиться с Райзеном с помощью револьвера, винтовки, любого другого оружия невозможно.

Фрэнк ясно осознал, что именно об этих устройствах рассказывала Берта. Она лишь не сказала, что в этих цилиндрах глава города спасается от расправы горожан, недовольных его режимом.

— Кажется, я начинаю догадываться, Роджер. Вы хотели бы, чтобы я отключил камеры жизни?

— Мой дорогой друг, я не альтруист. Я вызволил вас с завода Хаммерсмита, потому что решил, что вы могли быть мне полезны.

— Бессмертный диктатор, — задумчиво проговорил Фрэнк. — Тогда, почему вы против моих встреч с Камиллой? Логично предположить, что я захочу убрать мужа.

— Вы ставите телегу впереди лошади. Вначале разберитесь с мужем, а потом затаскивайте вдову в постель. Но вам не терпится продемонстрировать ваши способности.

— В таком случае мне проще увезти её.

— Нет. Вы не сможете выбраться, пока жив хозяин. Не думайте, что я хочу обмануть вас и заставить сделать то, что нужно мне. Многие пытались покинуть город, с помощью различных транспортных средств или пешком. Для всех это закончилось печальным финалом.

— Да, Роджер, все оказывается не так просто. Путь к постели женщины теперь лежит через камеры жизни. Забавно.

В зале погас свет, начался третий акт, и Фрэнк замер, поражённый.

— Божественно, — восторженно протянул он, ощущая, как у него щекочет в горле от звуков бархатного, чарующего голоса певицы, которая вышла на сцену. — Черт возьми, как она в этом борделе оказалась!

Он выхватил программку и пролистал, пытаясь разобрать имя певицы.

— Ирэн Веллер, — сказал Роджер.

Фрэнк удивился тону, каким Роджер назвал имя певицы. Но тут же схватив бинокль, стал жадно рассматривать стройную девушку в лёгкой, полупрозрачной тунике. Она восхищала знойной чувственностью: смуглая, нежная кожа, чёрные, как смоль волосы струились по плечам, опускаясь до талии; безукоризненный овал лица, высокий, чистый лоб, резко очерченный рот. Огромные, миндалевидной формы глаза с пушистыми ресницами. Восхитительно живая, точная мимика, артистизм. В пение принимало участие все — гибкое, точёное тело греческой статуи, изящные руки, которые порхали, как птицы, волнистые пряди волос.

— Какие ножки, черт возьми, — присвистнул Фрэнк. — Грудь, попка… Роджер, она замужем?

— Нет. Возьмите мою машину, я вызову другую. Купите мисс Веллер что-нибудь с изумрудами. Эти камни под цвет её глаз. Здесь поблизости есть ювелирный магазин, — спокойно предложил Роджер. — Она предпочитает белые розы. Только имейте в виду, не заваливайте охапками. У мисс Веллер хороший вкус.

— Роджер, неужели, вы не будете возражать? — с иронией воскликнул Фрэнк, удивлённый точным инструктажем. — Я поражён. Я не вызову гнева всесильного Хозяина, если проведу вечер с этой красоткой?

— Не пытайтесь иронизировать. Если бы вы прибыли в наш город чуть раньше, то вызвали бы.

— И что меня удивляет больше, — хмыкнул Фрэнк. — Наш похожий вкус с ним? Или его способности?

Ирэн сидела перед огромным трельяжем, устало стирая грим. Бросив взгляд на корзину роз, достала карточку. Брезгливо поморщилась, прочитав имя. И разорвала на мелкие клочки.

— Войдите, — воскликнула она, услышав осторожный стук в дверь.

— Мисс Веллер, вы так прекрасно поёте. Я потрясён, — Эдвард стремительно вошёл и остановился за её спиной.

— Благодарю вас, мистер Кармайкл, — проронила она холодно, отвернувшись к зеркалу.

— Мисс Веллер, я хотел предложить вам поужинать со мной. В итальянском ресторане. Тут неподалёку.

Она бросила на него быстрый взгляд в зеркало, поразившись, как он откровенно пожирает её глазами. Хотя она прекрасно знала, что Эдвард предпочитал мужчин.

— Я очень устала, мистер Кармайкл.

— Я понимаю, надеюсь, что это поможет вам ощутить себя немного бодрее, — произнёс он мягко, положив перед ней коробочку из бордового бархата.

Она открыла крышку, быстро перевела взгляд на него. Ощутив, как охватывает дрожь, которую не может сдержать. Внешне он выглядел так же, как раньше, холёное лицо британского аристократа, словно вырезанные из камня черты. Но его обычная манерность и холодность исчезли. Открытая, искренняя улыбка, будто освещающая лицо изнутри тёплым, солнечным светом. Искрящиеся радостью глаза. В его облике сочетался одновременно животный магнетизм, цинизм опытного мужчины и мальчишеская беззащитность. Откуда это могло появиться в нём?

Легко приобняв её, он мягко поцеловал в шею, едва прикоснувшись губами, но она ощутила, что её пронзил, будто разряд тока.

— Я действительно устала, — Ирэн сделала слабую попытку противостоять его напору. Или сделала вид, что не настолько доступна.

Он наклонился к её уху и прошептал:

— Я донесу тебя на руках.

Он галантно распахнул перед ней дверь, когда они выходили из служебного входа. Подвёл, придерживая за руку, к роскошному кабриолету. Это поражало, никто раньше так не обходился с ней.

Маленький ресторан, ценившийся богатыми горожанами за уютную атмосферу, великолепно приготовленные блюда и вышколенный персонал. Безупречный дизайн ар-деко, сочетающий изысканность модерна и симметричность классицизма. Арочный вход с полуколоннами, из центра которого свисали массивные, круглые часы в бронзовом обрамлении. Строгие, линейные формы отделанных жёлто-розовым мрамором стен с геометрическим орнаментом, наборный паркет. Весь интерьер, оконные рамы, подоконники, балюстрады второго этажа из резного, полированного красного дерева. Маленькие круглые столики и кресла в розовато-голубой гамме. Живописные потолочные плафоны с позолотой. Светильники, представляющие собой каскад широких, плоских колец из тонкой бронзы, с плафонами в виде маленьких ночничков с оранжевыми абажурами. Высокий камин из резного терракотового камня.

Ирэн никогда не бывала здесь. Для неё, певички, мужчины предпочитали что-то более простое, дешёвое и доступное. Так же, как они оценивали её. Эдвард оценил значительно выше.