Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт - Страница 30
- Предыдущая
- 30/167
- Следующая
Все это звучало именно так, как и должен был говорить Питер, – он всегда был не менее яростным защитником матери, чем Бен. К тому же он был очень хладнокровным и уравновешенным человеком, нисколько не склонным к паранойе. Он должен был говорить правду.
– Но почему они так тревожились из-за того, что тебе это стало известно? – настойчиво спросил Бен. – Давай рассуждать объективно. Корпорация была основана более полувека тому назад. Так в чем же дело? Зачем нужно сохранять тайну сейчас?
– Ты не забыл, что мы только что приводили примеры делового партнерства, осуществлявшегося через линию фронта? А ведь если сведения об этом получат широкую огласку, то кое-какие из наиболее могущественных и уважаемых персон нашего времени окажутся опозоренными на весь мир. Но это далеко не самое главное. Попробуем рассмотреть характер всего предприятия. Экономические мамонты, как у союзников, так и в странах Оси, организовывали совместные предприятия для взаимного обогащения. Но ведь Германия в это время была блокирована, и из этого следует, что капитал не желает считаться с национальными границами, не так ли? Неизбежно найдутся люди, которые назовут такие действия торговыми взаимоотношениями с врагом. Кто знает, какие международные законы были при этом нарушены? А если существует хотя бы ничтожный шанс на то, что активы могут быть заморожены или конфискованы? Объем этих активов можно разве что прикинуть наугад. За полстолетия много чего могло случиться. Вероятно, речь может идти о просто-таки фантастических суммах. Ведь даже швейцарцы, как известно, под международным давлением иной раз вынуждены нарушать свои законы об охране банковской тайны. Очевидно, какие-то люди пришли к выводу, что я мог бы узнать достаточно, чтобы представлять опасность для устраивающих их всех договоренностей.
– Какие-то люди? Но кто же мог так угрожать тебе?
Питер вздохнул.
– Увы, этого я тоже не знаю.
– Подожди, подожди, Питер, но ведь если кто-то из основателей этой корпорации все еще жив, он должен быть уже глубоким стариком.
– Несомненно, большинство из тех, кто занимал в ней самые высокие посты, уже умерли. Но некоторые, поверь мне, все еще живы. И, может быть, не достигли крайней дряхлости – им где-то за семьдесят. Пусть даже в живых осталось лишь двое или трое парней из правления этой компании – они могут обладать колоссальными состояниями. И кто знает, что собой представляют их преемники? Ведь совершенно ясно, что у них достаточно денег для того, чтобы как следует беречь свою тайну. Не стесняясь при этом в методах.
– Значит, ты решил исчезнуть.
– Слишком уж много они обо мне знали. Мой ежедневный распорядок дня, места, в которых я бывал, мой незарегистрированный номер домашнего телефона, имена и место жительства членов семьи. У них имелась исчерпывающая информация о моих финансовых и кредитных делах. Они, как можно яснее и доходчивее, дали мне понять, что располагают очень большими возможностями. И потому, Бенно, я принял решение. Я должен был умереть. Они не оставили мне никакого иного выбора.
– Никакого выбора? Ты мог бы отдать им их дурацкую бумагу, согласиться на их требования и вести себя так, будто ты никогда и ничего не находил.
Питер хмыкнул.
– Это было бы все равно что пытаться заставить звонок не звонить, держа при этом палец на кнопке, или же запихивать зубную пасту обратно в тюбик. Есть такие вещи, которые сделать невозможно, как ни старайся. Они в любом случае не оставили бы меня в живых, после того как я узнал то, что узнал.
– Так зачем же было тебя предупреждать?
– Чтобы заставить меня сидеть тихо, пока они не смогут определить, много ли мне известно и говорил ли я кому-нибудь о своих открытиях. А до тех пор избавляться от меня было бы преждевременно.
Бен слышал, как в соседней комнате ходит, негромко поскрипывая половицами, старуха. Немного помолчав, он спросил:
– Питер, а как тебе удалось это устроить? Я имею в виду твою смерть. Это, вероятно, было не просто.
– Очень не просто. – Питер откинулся на стуле, прислонившись затылком к оконному стеклу. – Я не смог бы сделать этого без помощи Лизл.
– Твоей подруги?
– Лизл замечательная, изумительная женщина. Моя любовь, мой лучший друг. Ах, Бен, я никогда не смел рассчитывать на то, что мне удастся встретить женщину, которая умела бы так любить. Я надеюсь, что когда-нибудь и ты найдешь подругу, которая будет обладать хотя бы половиной ее достоинств. Честно говоря, это была ее идея. Я никогда не смог бы составить и исполнить такой план. Она согласилась, что мне необходимо исчезнуть, и настояла на том, чтобы это было сделано так, как надо.
– Но зубные карты… Я хочу сказать… Питер, ради всего святого, ведь они же по ним совершенно точно, без всяких сомнений идентифицировали твое тело.
Питер покачал головой.
– Зубы трупа соответствовали зубным картам, остававшимся дома, в Вестчестере. Естественно, власти исходили из тех соображений, что у доктора Меррилла хранились рентгеновские снимки именно моего рта.
Бен, совершенно озадаченный, потряс головой.
– Чье же тело…
– Лизл позаимствовала идею из шутки, которую студенты-медики из Цюрихского университета почти каждый год разыгрывают в конце весеннего семестра. Всегда находится шутник, который решается выкрасть труп из большой анатомички. Это своеобразный весенний ритуал, черный юмор недоучившихся врачей – в один весенний день труп просто-напросто исчезает. Впрочем, его всегда возвращают на место, так что у непосвященных создается впечатление случайной накладки. А Лизл умудрилась украсть невостребованный труп из больничного морга. А потом остались совсем пустяки: выкрасть медицинские документы умершего парня, в том числе и зубные карты – в Швейцарии они есть у всех.
Бен улыбнулся через силу.
– Но рентгеновские снимки…
– Признаюсь тебе, что я нанял одного человека, который проделал для меня простую и практически безопасную работу: открыл дверь и пробрался в приемную доктора Меррилла. Это все-таки не Форт-Нокс. Пару снимков заменили другой парой. Пустяки. Так что, когда полицейские явились к доктору за моей зубной картой, они получили то, что ему подбросили.
– А авиационная катастрофа?
Питер принялся объяснять, не упуская ни одной существенной детали.
Он говорил, а Бен рассматривал брата. Питер всегда разговаривал негромким голосом, спокойно, твердо и обдуманно. Но никто не смог бы назвать его расчетливым или изворотливым, а для осуществления этого плана требовалась как раз изворотливость. Как же сильно он должен был испугаться!
– За несколько недель до того Лизл попросилась на работу в маленькую больницу в кантоне Сен-Гален. Конечно, они с превеликой радостью приняли ее – у них не было педиатра. Она нашла маленький домик в сельской местности, в лесу возле озера, и я присоединился к ней. Я изображал из себя ее мужа-канадца, писателя, работающего над книгой. И все это время поддерживал контакты с организованной мною сетью, с моими наблюдателями.
– Люди, знавшие, что ты жив… Это, наверно, было очень опасно.
– Доверенные люди, знавшие, что я жив. Кузен Лизл – адвокат в Цюрихе. Он был нашим главным тайным агентом, нашими глазами и ушами. Она доверяет ему полностью, и поэтому я поступаю так же. У него большие международные связи, обширные контакты в полиции, в банковском сообществе, среди частных сыщиков. Вчера он узнал о кровопролитии на Банхофплатц и об иностранце, которого забрали в полицию для допроса. Но как только Дайтер сказал мне о покушении на тебя, я понял, что случилось. Они – наследники тех, кто входил в мой список, кто бы они ни были, – вероятно, все время подозревали, что моя смерть была фальшивой. Они постоянно были начеку, дожидаясь то ли моего следующего появления в Швейцарии, то ли каких-нибудь признаков того, что ты решил продолжать мои расследования. Я доподлинно знаю, что многие швейцарские полицейские находятся у них на жалованье, а за мою голову назначена награда. Ими подкуплен, наверно, каждый второй полицейский. Как я понимаю, банк, где у тебя утром состоялась встреча – банк УБС, – был капканом. Поэтому мне пришлось выйти из укрытия, чтобы предупредить тебя.
- Предыдущая
- 30/167
- Следующая
