Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт - Страница 23

• Предыдущая
• 23/167
• Следующая

Вдова кивнула:

– Мой муж проработал у него большую часть своей жизни.

– Но ведь Чарльз Хайсмит умер три года назад, – сказал Арсено.

– Он должен был оставить распоряжения насчет своего имущества. Мой муж не объяснял мне таких вещей. Мистер Хайсмит всегда заботился о том, чтобы мы ни в чем не испытывали недостатка. Вот такой он был человек.

– И чем же ваш муж вызвал такое отношение к себе? – спросила Анна.

– В этом нет никакого секрета, – ответила вдова.

– Он вышел в отставку пятнадцать лет назад, а до этого был телохранителем Хайсмита, – пояснил Арсено. – А также фактотумом – поверенным по особым поручениям.

– Он был тем человеком, кому мистер Хайсмит мог безоговорочно доверять, – добавила вдова таким тоном, как будто речь шла о посвящении ее мужа в рыцари.

– Вы переехали сюда из Торонто сразу после смерти Чарльза Хайсмита, – сказала Анна, заглянув в свою папку.

– Мой муж… у него были некоторые догадки.

– Насчет смерти Хайсмита?

Теперь в голосе старухи угадывалось явное нежелание продолжать беседу, но, по-видимому, раз заговорив, она уже не могла остановиться.

– Он, как и многие другие, интересовался подоплекой этой смерти. А именно: был ли это несчастный случай. Роберт именно из-за этого ушел со своей работы, но все еще продолжал консультировать охранную службу. Иногда он вслух обвинял себя в случившемся. Я думаю, именно потому он был… немножко со странностями. Он внушил себе, что это вовсе не несчастный случай и что враги Хайсмита, быть может, однажды явятся и за ним. Выглядит глупо. Но вы же должны понимать, что это был мой муж, и я никогда не обсуждала его решений.

– Так вот почему вы переехали сюда, – произнесла Анна, обращаясь больше к себе, чем к собеседникам. После десяти лет, проведенных в больших городах, таких как Лондон и Торонто, ее муж сменил образ жизни на деревенский – фактически, спрятался. Он приехал туда, где жили в свое время его и ее предки, туда, где они знали всех соседей, где все казалось безопасным и где они могли тихо и спокойно доживать свои годы.

Миссис Мэйлхот промолчала.

– Я никогда по-настоящему в это не верила, – вздохнула она. – Но у мужа имелись какие-то подозрения, и этим все сказано. Со временем он стал тревожиться все сильнее и сильнее. Это присуще многим стареющим людям.

– Вы считали, что это было его странностью.

– У всех нас есть свои странности.

– А что вы думаете по этому поводу сейчас? – мягко спросила Анна.

– Сейчас я даже не знаю, что и думать, – глаза вдовы наполнились слезами.

– Вы знаете, где он хранил свои финансовые записи?

– Чековые книжки и все остальное хранится в коробке наверху, – она пожала плечами. – Можете взглянуть, если хотите.

– Благодарю вас, – сказала Анна. – Нам нужно вместе с вами восстановить события, которые произошли в последнюю неделю жизни вашего мужа. В деталях. Его привычки, все места, где он бывал, его поездки. Звонки, которые он сделал и на которые ответил. Письма, пришедшие на его имя. Рестораны, в которых вы побывали. Вспомните также, не приходили ли к вам какие-нибудь ремонтные рабочие – водопроводчики, телефонисты, уборщики, электромонтеры. Короче – все, что сможете вспомнить.

Следующие два часа они допрашивали ее, делая перерывы только для того, чтобы воспользоваться туалетом. Даже когда стало ясно, что вдова начала уставать, они не ослабили нажима, стараясь выжать из нее все, что ей было известно. Анна знала, что, если они прервут допрос и отложат его окончание на завтра, отношение вдовы к ним может измениться. Она может посоветоваться с кем-нибудь из знакомых или с адвокатом. Она может приказать им убираться к черту.

Но и через два часа они знали лишь немногим больше того, с чего начали. Вдова разрешила им осмотреть дом, но они не нашли никаких признаков взлома ни на парадной двери, ни на окнах. Создавалось впечатление, будто убийца – если, конечно, старик действительно был убит – вошел в дом каким-то хитрым способом или же был знаком с жертвой.

Анна нашла в туалете старый пылесос «Электролюкс» и вытащила из него мешок. Он был полон, это означало, что его, по всей вероятности, не меняли со времени смерти Мэйлхота. Отлично. Надо будет сказать криминалистам, чтобы они разобрались с его содержимым. Возможно, в конце концов там найдутся вещественные доказательства, которые могут навести на след.

Может быть, они даже отыщут следы ног и отпечатки шин поблизости. Надо будет сказать, чтобы исключили следы вдовы и всех тех, кто регулярно навещал ее и оставлял отпечатки на мебели, стенах, дверях и прочих поверхностях.

Когда они вернулись в гостиную, Анна подождала, пока вдова усядется, а затем выбрала стул рядом с ней.

– Миссис Мэйлхот, – начала она деликатно, – а ваш муж когда-нибудь говорил вам, почему он считал, что Чарльз Хайсмит оказался жертвой в грязной игре?

Вдова довольно долго смотрела на нее, будто решала, стоит ли раскрывать тайну.

– Les grands hommes ont leurs ennemis, – произнесла она зловеще и сама же перевела: – У больших людей всегда есть враги.

– Что вы имеете в виду?

Миссис Мэйлхот отвела взгляд.

– Это просто такое выражение. Так часто говорил мой муж, – ответила она.

Бен воспользовался первым же попавшимся выходом.

Некоторое время дорога шла прямо через плоские фермерские поля, а затем пересекла несколько железнодорожных путей и начала петлять среди холмов. Бену приходилось чуть ли не каждые двадцать минут сверяться с картой.

Он уже миновал Бад-Рагац и приближался к Куру по шоссе А3, когда его внимание привлек темно-синий «СААБ», упорно державшийся позади. Конечно, он был на дороге не один, да и не рассчитывал на это. Скорее всего, в «СААБе» ехала одна из многочисленных веселых компаний отпускников с лыжами. Но что-то с этим автомобилем было не так – в том, как он согласовывал свою скорость с движением машины Бена. Бен свернул к обочине, и «СААБ» невозмутимо проехал мимо. Конечно же, он выдумывает себе разные страхи.

Он поехал дальше. Явно, что им начинала завладевать паранойя. Впрочем, кто стал бы его за это винить после всего, что ему пришлось недавно перенести? Он еще раз подумал о Джимми Кавано, и вдруг в его памяти стали один за другим возникать различные эпизоды, связанные с минувшими событиями. От их калейдоскопического мелькания у него закружилась голова, будто он смотрел в бездну, где были нагромождены друг на друга зловещие тайны. Он не мог позволить себе остаться в этом состоянии – так недолго было и спятить. Он найдет время разобраться со всем этим и позднее. Теперь же ему надо ехать.

Но не прошло и десяти минут, как видения бойни в Шопвилле снова завладели его рассудком, и он потянулся к радиоприемнику, чтобы отвлечься. Быстрая езда тоже может помочь, решил он и, надавив на акселератор, ощутил плавное сцепление шестерней. Машина, набирая скорость, устремилась по поднимавшемуся в гору отрезку шоссе. Бен глянул в зеркальце заднего вида и увидел синий «СААБ» – тот же самый синий «СААБ», он был точно в этом уверен. И когда он прибавил скорость, «СААБ» тоже поехал быстрее.

Бен почувствовал болезненную тяжесть в желудке. Обычно на высокой скорости водители инстинктивно увеличивают дистанцию между собой и впереди идущей машиной, но этот «СААБ» держался точно на таком же расстоянии от него, что и прежде. Если бы «СААБу» нужно было его обогнать, он мог бы свернуть на резервную полосу, но, видимо, у пассажиров «СААБа» было на уме что-то другое. Бен снова посмотрел в зеркальце заднего вида, пытаясь через лобовое стекло «СААБа» разглядеть, что находится внутри, но не смог различить ничего, кроме нечетких теней. Единственное, что ему удалось рассмотреть, это два человеческих силуэта на переднем сиденье. Какого черта им нужно? Бен сосредоточился на дороге. Он не хотел даже показывать виду, что заметил их.

Но ему было необходимо от них оторваться.

• Предыдущая
• 23/167
• Следующая