Каждую минуту рождается еще один покупатель - Витале Джо - Страница 2

Я замер на месте. На какую – то секунду мне показалось, что я нахожусь где – то в дикой Африке, а стадо слонов – убийц неумолимо надвигается на меня, чтобы раздавить, словно виноградину. Помню, я посмотрел налево, затем направо и увидел по обе стороны от себя пустые деревянные баки; в этот же момент я понял, что они слишком высоки, чтобы я мог в них быстро залезть. Иными словами, бежать мне некуда.

Сердце билось в груди как барабан. Я слышал, как пульсирует моя кровь. Я и сегодня вижу эту картину: несколько слонов неуклонно надвигаются на меня, огромные серые животы колышутся из стороны в сторону, толстые ноги топают по пыльному полу. Я быстро прижался спиной к одному из баков слева от меня и, затаив дыхание, постарался слиться с ним; в эту минуту я стал невероятно религиозным. Я истово молился Богу, чтобы Он оставил меня в живых. Я молился, чтобы меня не растоптали эти дикие обитатели джунглей, ведь такое развитие событий вряд ли позволило бы мне стать новым Гарри Экселло.

Первый слон прошествовал мимо меня на довольно большом расстоянии. Второй тоже. Хотя я все же успел почувствовать их запах. Я чувствую его по сей день. А вот третий, судя по всему, был родственником Джамбо, потому что он был таким огромным, что, казалось, меня уже ничто не спасет и он вот – вот размажет меня по своему толстому боку. Великан находился так близко, что я мог рассмотреть трещинки на серой коже; он заслонил мне весь мир. Однако и этот слон меня не задел. А за ним и все стадо. Я был спасен.

Никогда не забуду пережитых в тот момент эмоций… И тот факт, что меня в детстве едва не растоптало стадо цирковых слонов, в определенном смысле навеки связал меня с именем Барнума.

А второй случай, когда великий шоумен чуть не погубил меня, произошел во время работы над первым изданием этой книги.

В ходе ее написания я очень быстро понял, что Барнум – личность чрезвычайно неоднозначная и разносторонняя. Так, например, большинство людей ассоциируют его имя прежде всего с цирком, а ведь он стал его управляющим уже в весьма почтенном возрасте. Это было одно из его последних детищ и достижений. А до этого кем он только ни был: и продавцом лотерейных билетов, и антрепренером, и автором книг – бестселлеров, и мэром, и рекламистом, и оратором, и ярым борцом за трезвый образ жизни, и филантропом, и мастером розыгрышей, и другом президентов и королев, и владельцем одного из самых больших и преуспевающих музеев в истории Америки.

Попытки проследить блистательную карьеру Барнума, найти смысл в его выставках, понять время, в которое он жил, постичь, что заставляло его постоянно подшучивать над публикой, выведать его секреты успеха в бизнесе – привели к тому, что вскоре мне стало очень хорошо знакомо понятие «стресс».

Кроме того, я потратил все деньги на старые книги, написанные Барнумом и о Барнуме, а также на поездки по разным штатам с целью посещения музеев и просмотра коллекций, так или иначе связанных с именем великого предпринимателя. Я забросил все свои текущие дела и проекты. Словом, был одержим этой идеей. И вот однажды в 1995 году, работая над первой редакцией книги, я проверил свой сберегательный счет и обнаружил, что он пуст. На чековом счету денег тоже не оказалось. И на счету моей компании их не было. Я тратил все свои сбережения на памятные вещи, связанные с Ф.Т. Барнумом, а все свое время – на написание книги о нем. Всем остальным я просто пренебрег. Именно тогда я и понял, что книга о Барнуме крайне негативно сказывается на моей жизни и этот человек опять меня губит.

Не единожды я был готов отказаться от своей затеи и признать, что личность Барнума слишком многогранна и мне до конца ее не постичь. Много раз я чувствовал такое напряжение, что удивлялся, как выдерживает мое сердце. Эта книга оказалась самой трудной из всех написанных мною когда – либо. Согласно данным статистики моего текстового процессора, я редактировал ее 438 раз – и это только для первого издания. С того времени я еще неоднократно корректировал и дополнял следующие версии. Я тратил часы, дни, недели, месяцы на исследования, написание, переписывание, доработку, тестирование, изучение, постижение и описание секретов бизнеса Ф.Т. Барнума. Это было так трудно, что мне действительно стало казаться, будто книга о Барнуме в конце концов меня погубит.

На счастье она – как и цирковые слоны – сжалилась надо мной, позволив мне выжить, а потом, начав использовать методики Барнума, я еще и стал процветать. Сейчас я веду поистине роскошную жизнь; я автор целого ряда бестселлеров, и я богат.

Вот почему я так обожаю Барнума и преклоняюсь перед ним. Он подвел меня к самому краю пропасти и дал возможность понять истинную прелесть бытия. Когда понимаешь, что тебя вот – вот растопчут слоны, волосы встают дыбом. (Тогда на моей голове еще были волосы.) Но насколько жизнь кажется прекрасной после пережитого ужаса! А исследования, которые я провел в ходе написания этой книги, поистине бесценны. Я узнал о новых способах, благодаря которым мои клиенты могут достичь серьезного успеха в бизнесе. Короче говоря, Барнум бесплатно дал мне то, за что в свое время заставил заплатить миллионы людей – радость жизни и вдохновение.

И вот вы держите в руках плод моих трудов, первую книгу, посвященную методам продаж и маркетинга величайшего шоумена в мире – человека, который в те трудные времена сумел стать невероятно богатым и знаменитым; человека, предложившего миру первую суперзвезду и не побоявшегося использовать самые смелые и невообразимые способы достижения популярности; человека настолько религиозного, что друзья называли его Преподобным Барнумом; человека, который пережил и кровавые годы Гражданской войны, и личные трагедии, и самую страшную экономическую панику в американской истории… и несмотря ни на что остался миллионером; человеком, дважды чуть не погубившим меня, – Финеасом Тейлором Барнумом.

Итак, представление начинается!

Джо Витале Остин, Техас

– По делам летали? – поинтересовался молодой человек, устроившись в соседнем кресле.

Близился вечер; я сидел в самолете, совершающем рейс из Далласа в Хьюстон, где в то время жил. Большинство людей в полностью заполненном салоне возвращались с деловых встреч в «городе ковбоев». Мой сосед явно хотел еще больше сократить и без того не слишком продолжительное путешествие, поболтав с кем – нибудь, все равно с кем… и этим кем – то посчастливилось (?) стать мне.

– Да, лечу домой из Коннектикута, проводил там исследования для своей следующей книги. Хочу раскрыть бизнес – секреты Финеаса Тейлора Барнума, – ответил я.

Признаюсь, это прозвучало не без гордости в голосе. Я совершенно не сомневался, что моему собеседнику, кем бы он ни был, это имя знакомо. Оно всем знакомо. Но при этом я не слышал ни об одном человеке, который написал бы книгу о гениальности Барнума в бизнесе. И вот, ответив на вопрос соседа, я сидел, весьма довольный собой, и предвкушал проявления восторга и чуть ли не аплодисментов. Но ничего подобного не произошло. Мой сосед явно был в замешательстве.

– Так значит, это будет книга о том знаменитом циркаче?

Эти слова заставили меня непроизвольно съежиться. Я изо всех сил старался не показать, что оскорблен и раздражен.

– Барнум управлял цирком только в одной, последней части своей долгой и плодотворной жизни, – сухо заметил я, стараясь тем самым подчеркнуть, что он вовсе не был «циркачом». – А до этого он занимался множеством различных дел, помог многим людям стать знаменитыми; сперва был нищим, затем разбогател, потерял все свои деньги и разбогател вновь, – продолжал я перечислять его заслуги своему соседу. – В XIX веке этот человек был одним из самых известных и популярных в Америке, а может, и во всем мире. Он был знаком с президентами США, многие даже считали его их ставленником. Это был чрезвычайно проницательный бизнесмен, возможно, величайший ум в области коммерции во всей истории человечества. Изобретенные им методики прославили его во всем мире; в значительной мере именно благодаря ему дети всей Земли до сих пор обожают цирк, а его Американский музей стал лучшим выставочным комплексом в США. Этот человек настолько знаменит, что вы сейчас мгновенно поняли, о ком я говорю, стоило мне лишь произнести его имя, а ведь он умер уже больше ста лет назад.