Лис Улисс и свирель времени - Адра Фред - Страница 27
- Предыдущая
- 27/74
- Следующая
– Мы словно обыкновенный горожанин из притчи об обыкновенном горожанине, – сообщил суслик. – Слышали ее?
– Не думаю.
– Тогда слушайте.
Давным-давно жил-был в одном большом сусликовском городе обыкновенный горожанин. Сокращенно будем именовать его Обыгор.
Правил этим городом король. Он жил во дворце. А Обыгор жил в маленькой комнатке, потому что был очень беден. Но Обыгор на жизнь не жаловался. Он любил жизнь. И свой город он тоже любил, очень. И горожан любил, особенно таких же обыкновенных, как он сам. Их судьба тревожила Обыгора. Поэтому иногда он облачался в богатые одежды и ходил неузнанным во дворец, чтобы послушать, что говорят о народе вельможи.
И вот однажды Обыгор привычно переоделся в придворного и инкогнито пришел во дворец, прямо в тронный зал, где король совещался со своими министрами.
– Мы должны повысить налоги, – сказал один министр. – Таким образом хоть немного осложним жизнь народу. Пускай все, что зарабатывают, отдают в казну.
– Отлично! – согласился король. – Но этого мало.
– Еще есть предложение: понизить призывной возраст, – включился другой министр. – Как только какое дитя скажет «мама», так сразу его в армию, на передовую!
– Шикарно! – обрадовался король.
– Еще надо ввести новые наказания, – предложил третий министр.
– За что? – спросил король.
– За новые преступления! Например, объявить вне закона вопрос «который час?» с двух дня до шести вечера. И того, кто нарушит, отправить на каторгу как очень опасного преступника!
– Великолепно! – Король расхохотался. – Так ему, народу, и надо!
Тогда Обыгор подошел к королю и воскликнул:
– Вот оно что! Вон оно, значит, как! Вы еще об этом пожалеете!
Король презрительно скривил губы.
– Да кто ты такой, жалкий вельможишка?
В ответ Обыгор резко скинул капюшон. Король и министры испуганно ахнули:
– Это же обыкновенный горожанин! Обыкновенный горожанин собственной персоной! Мы пропали! Теперь он все расскажет народу, и будет революция!
– Вот именно, – подтвердил Обыгор. – Вас свергнут и казнят. Ну, я пошел.
Взмолились тогда король и министры:
– Смилуйся, обыкновенный горожанин! Не вели казнить во имя революции, вели слово молвить во имя самодержавия!
– Ладно, молвите, – согласился Обыгор, сохраняя, однако, строгий вид.
– Мы будем любить народ! Обещаем! Мы понизим налоги…
– Только понизите?
– Отменим! Мы повысим призывной возраст…
– Только повысите?
– Да, но до трехсот лет! Столько все равно не живут! А за преступления будем награждать!
– Хм… Ладно, я согласен. Не расскажу ничего народу.
– Ура! – обрадовались король и министры.
Они сделали все как обещали. Они отменили налоги, и город пришел в упадок. Они повысили призывной возраст, и соседние города с легкостью завоевали пограничные районы. Они стали награждать за преступления, и кровь потекла по улицам.
В общем, народ устал это терпеть, совершил революцию и казнил короля и министров. А заодно и Обыгора.
Георгий умолк. Крот обдумал услышанное и спросил:
– А в чем мораль?
– Мораль такова: никогда не заискивайте перед обыкновенными горожанами! А то устроили тут, понимаешь, – ах, они сытые, я голодный! Тьфу!
– Э-э… Мораль точно в этом? – засомневался Крот.
– Сейчас – да! Решил угнетать народ, так угнетай, не прогибайся! Иначе какой из тебя тиран?
– Из меня?! – обалдел Крот.
– Ну, не из вас. Из другого кого-нибудь. Все равно же революционеры казнят, верно? Так умри достойно, как деспот!
– А разве это гуманно?
– А разве я сказал, что это гуманно? Я сказал, что это достойно. Достойно диктатора умереть смертью диктатора. Достоинство, конечно, сомнительное, но ведь не недостаток же.
Философы помолчали. Особенно помолчал Крот. Он был озадачен. Наконец археолог признался:
– Учитель, я ничего не понял. А вы сами поняли, что хотели сказать?
– Вот катится к берегу волна – думает ли она о цунами? – ответил суслик.
На этот раз Крот замолчал надолго. Его разум пытался переварить услышанное от Георгия, а желудок пытался переварить еду. Однако еды не было, и желудок возмущался все сильней. Трудно переварить то, чего нет.
– Профессор, не знаю, как вы, но я проголодался, – неожиданно заявил Георгий.
Крот аж поперхнулся.
– Проголодались? – ядовито переспросил он. – Неужели? Может, это иллюзия?
– Нет, не иллюзия, – невозмутимо возразил суслик. – Что я, по-вашему, не отличу голод от иллюзии? Они же совершенно не похожи друг на друга. Но если вы не голодны…
– Голоден! – торопливо воскликнул Крот.
– Вот и отлично. Добудьте-ка нам еду.
– Я?! Но у меня же нет денег!
– Вы философ. Вы и без денег добудете все, что угодно. Философ и владыка мира – это синонимы, не забывайте.
Крот об этом не забывал. Философом он себя уже почти чувствовал, причем отсутствие денег весьма этому способствовало. Но владыкой мира археолог себя не ощущал. И опять же, этому способствовало отсутствие денег.
– Ну… Может быть… Если бы кто-нибудь нас накормил… Или дал бы денег… – неуверенно произнес енот.
– А в чем проблема? Разве вы забыли, что мир – это проекция нашего сознания? Придумайте того, кто вам нужен, вот и все!
– Хорошо. Я хочу придумать богатого зверя, которому не нужны деньги, а нам нужны. И он нам их отдает.
– Отличная мысль! – одобрил Георгий. – Вперед!
Крот с энтузиазмом сосредоточился на задаче. Он зажмурился, надул щеки и принялся усиленно представлять щедрого богача. Археолог решил, что пускай это будет слон. Слон – крупное и сильное животное, может за раз очень много денег философам принести.
Воображаемый слон был облачен во фрак, а огромную голову зверя венчал черный цилиндр. Слон бросил к лапам Крота сундук с золотом и воскликнул: «Берите! Всё берите! Вам нужнее! Купите себе недвижимость и поесть!»
Крот открыл глаза и вскочил:
– Есть! – Он огляделся по сторонам, но никаких слонов и никаких сундуков не увидел. – Нет?
– Простите? – сказал Георгий.
– Слон! Богач и меценат! Где он? Вы его видели?
– Нет.
– Но я же его придумал!
– Вот вам и новый урок, профессор. Нельзя придумать того, кого нет.
Крот рухнул обратно на скамейку. Он чувствовал себя обманутым.
– Что значит – нельзя того, кого нет? – рассердился он.
Георгий сохранял невозмутимость.
– Конечно, нельзя. Мы же с вами не Космические Первозвери, верно? Мы не боги, мы философы. Или у вас мания величия, профессор?
– Но кого же тогда вы предлагали мне придумать?!
– Кого-нибудь уже существующего, разумеется. Ну, например, вон того медведя-булочника. Давайте, профессор, дерзайте!
Крот представил себе, как он придумывает медведя-булочника. Это было совсем нетрудно, так как реальный медведь-булочник и так маячил перед глазами, обслуживая посетителей своей булочной, из которой доносились дурманящие запахи.
Внутренним зрением Крот увидел, как медведь выбегает из булочной, бросает к лапам философов сундук и восклицает: «Забирайте! Всё забирайте! Здесь и мое, и слона – вам нужнее!»
– Вроде придумал, – произнес археолог. Убежденным он не выглядел.
– Замечательно! – обрадовался Георгий. – Тогда вперед, принесите нам поесть.
Крот обреченно вздохнул и неуверенной походкой направился в сторону булочной.
– Добрый день, – приветливо улыбнулся ему стоящий за прилавком медведь.
– Здравствуйте, – ответил Крот, неловко переминаясь с лапы на лапу. – Меня зовут Бенджамин Крот. Я енот археологии и профессор. То есть археолог профессуры и енот. В смысле… я много копал, знаете ли. Древности, руины. Развалины. Храмы, дворцы.
Булочник с одобрением кивнул.
– Классно. Только зачем вы мне это рассказываете?
– Ну… Может, вам интересно. Ведь это же я вас придумал.
- Предыдущая
- 27/74
- Следующая
