Ямайский флибустьер - Губарев Виктор Кимович - Страница 10
- Предыдущая
- 10/49
- Следующая
— Я предлагаю завтра или, на худой конец, послезавтра выйти в море и поискать новое место для промысла, — сказал Железнобокий, отвечая на вопрос Касика. — Мясо мы заберем с собой, а шкуры пока оставим в тайнике — за ними можно будет вернуться позже, когда удастся найти покупателя.
— К западу отсюда, — промолвил один из буканьеров, — в районе бухты Хагуа, живет несколько семей португальских евреев, поддерживающих связи с контрабандистами. Через них мы могли бы сбыть наши шкуры.
— Мне знакомы те места, — кивнул Боулз. — Там, кстати, есть хорошие острова, настоящие райские уголки, где нам никто не помешает устроить укромную стоянку.
Решено было весь следующий день посвятить подготовке к отплытию, чтобы утром второго дня покинуть Москитовый остров. Загасив догоравший костер, буканьеры в предчувствии скорой грозы отправились на ночлег в хижину; там они залезли в спальные мешки, предназначавшиеся для защиты от многочисленных насекомых-кровососов, и вскоре уснули.
Гроза действительно разразилась — страшная, с ослепительными вспышками молний и громом, но прошла довольно быстро — менее чем за час. Дождь, однако, лил с перерывами всю ночь и выдохся только перед рассветом, когда свежий, порывистый норд-ост разогнал тучи.
Лишь чуть забрезжило, Касик Сэм выбрался из спального мешка, взял в руку ружье и пружинящим кошачьим шагом подошел к открытой двери хижины. Из лесной чащи веяло ароматом цветов и трав, и он, как обычно, мог бы досыта надышаться ими и налюбоваться восхитительной красоты пейзажами, если бы острый взгляд его не скользнул по свинцово-серой глади бухты.
Примерно в миле от берега, лавируя против ветра, болтался на волнах небольшой парусник. Тот, кто вел его, наверняка знал эти воды как собственный карман.
«Испанцы!» — мелькнуло в голове Касика Сэма. Тут же, стараясь не делать лишнего шума, он поднял своих товарищей на ноги.
— Сматываемся в лес через задние двери, — скомандовал Железнобокий. — Вещи и провиант забираем с собой.
— А как быть с каноэ? — спросил Блейк, поспешно нахлобучивая на голову шляпу. — Вдруг они сунутся в устье Черепашьего ручья и наткнутся на
него?
— Не думаю, чтобы это случилось раньше, чем они высадятся на берег, — ответил вожак. — Сейчас главное для нас — не дать себя обнаружить. Если даже они догадаются, что на острове кто-то есть, вряд ли им захочется рисковать своими шеями, пытаясь выяснить, сколько людей укрылось от них в здешнем лесу.
Между тем, загадочное суденышко попало в полосу заштиления в подветренной стороне бухты, и находившиеся на нем люди взялись за весла. Уверенность, с которой они гребли в сторону пляжа, усыпанного глыбами кораллового известняка, ясно указывала на то, что незнакомцы не догадываются о присутствии на острове буканьеров.
— Не похоже, чтобы это были испанцы, — прошептал Железнобокий, притаившись со своими компаньонами в густых зарослях яны и гранадильо,
среди любящих влагу цветущих трав.
— Как бы там ни было, нужно держать ухо востро, — сумрачно сказал Длинный Пьер, исполинского роста нормандец, отличавшийся болезненной
мнительностью и подозрительностью. — Мы не знаем, сколько их, есть ли у них оружие и с какой целью они приволоклись сюда в такую рань.
— Ты здраво мыслишь, Пьер, — проворчал Бэзил Блейк. — Но тебе не хватает воображения и дерзости. Сдается мне, что их надобно как следует настращать.
— А если это флибустьеры с Тортуги? — высказал предположение Оливье Обри, соотечественник Длинного Пьера.
— Чем мучиться неопределенностью, лучше вступить с ними в переговоры, — бесстрастно заметил индеец.
Идея, подброшенная Касиком Сэмом, пришлась по вкусу Боулзу, и он с готовностью поддержал ее. Условились, что индеец сам отправится на встречу с пришельцами и, когда те приблизятся к берегу на расстояние окрика, попытается выяснить их национальную принадлежность и, по возможности, намерения.
Передав свой мушкет вожаку, Касик Сэм раздвинул усеянные каплями росы стебли хвощей и вышел из сумрака лесной чащи на открытое пространство. Товарищи провожали его пристальными, настороженными взглядами. Им не надо было объяснять, на сколь рискованный шаг отважился их краснокожий собрат: если люди, находившиеся в лодке, прибыли с Кубы (это могли быть испанцы, креолы, метисы, мулаты, самбо или негры), ему грозила перспектива, в лучшем случае, стать заложником, в худшем — покойником. Касик Сэм это и сам прекрасно понимал. И все же в его твердой походке воина, его гордой осанке и жестком выражении лица сторонний наблюдатель, как бы не старался, не смог бы обнаружить даже намека на нерешительность.
Когда индеец спустился к берегу и, сложив руки на груди, замер у кромки прибоя, расстояние от него до шлюпки составляло не более пятидесяти ярдов. Незнакомцы, безусловно, заметили его сразу же, как только он вышел из лесу, однако в их действиях не произошло ни малейших изменений: весла с прежней методичностью то погружались в воду, то, роняя брызги, поднимались вверх, а рулевой продолжал придерживаться ранее избранного курса.
Первым нарушил молчание самоуверенный крепыш, стоявший на носу лодки с ружьем в руке. Обращаясь к Сэму, он кричал так громко, будто вокруг происходило морское сражение с применением артиллерии, и он, адмирал, боялся, что его голос не будет услышан подчиненными.
— Эй, на берегу! Кто ты такой?
Вопрос был задан по-испански, однако по поведению индейца нельзя было сказать, чтобы данное обстоятельство чересчур его встревожило. Ответил он тоже по-испански:
— Друзья обычно называют меня Касиком.
— Что ты делаешь на этом острове?
— Я здесь живу.
— Один?
— С друзьями.
Крепыш в лодке, изменившись в лице, подал своим спутникам условный знак, и те сразу же перестали грести. До берега оставалось еще тридцать ярдов.
Вскинув ружье, незнакомец навел его на индейца и грубо спросил:
— Сколько вас здесь?
Касик Сэм улыбнулся краем губ. Он успел сосчитать количество людей, находившихся в шлюпке, и определить по их наружности и оружию, что все они были такими же испанцами, как и он сам.
— Ты что, проглотил язык? — раздраженно воскликнул командир шлюпки, потрясая ружьем. — Отвечай, пес, или я наделаю в твоем теле столько дырок, что тебя просквозит, и ты околеешь от насморка!
— Не спеши, — невозмутимо промолвил индеец, причем на сей раз по-английски.
— Почему? — также по-английски спросил человек с ружьем.
— Потому что я еще не узнал, кто ты и зачем явился сюда.
Незнакомец слегка наклонил голову набок, сощурился, с интересом рассматривая краснокожего, и вдруг, опустив ружье, захохотал. Смех его напоминал гогот уток на выгоне. В нем было что-то неприятное, брезгливо-отталкивающее. Но Касика поразил не сам смех, а то, что он прервался так же неожиданно, как и начался.
— Так тебя, приятель, прислали на берег с заданием? — переведя дыхание, полюбопытствовал вожак пришельцев. — Тебе поручили пронюхать, кто мы такие?
— Да.
— А скажи-ка мне, индеец, почему ты перешел с испанского языка на английский?
— Я увидел, что вы не испанцы.
Человек с ружьем повернулся к своим компаньонам и язвительно заметил:
— Этот мошенник, живое воплощение духа хитрости, сущий провидец! Что же нам делать с ним?
— Взять его заложником, — предложил один из членов команды шлюпки.
— Правильно, — поддержал его другой. — Разве ты не винишь, Рок, как он водит тебя за нос и тянет время?
— Пожалуй, что так.
Рок Бразилец снова навел ружье на индейца.
— Стой там, где стоишь, если не хочешь, чтобы тебя уложили.
— Я лучше присяду, — промолвил Касик Сэм, опускаясь на один из отшлифованных морем валунов.
Предводитель флибустьеров не стал возражать. Как только киль баркаса с шипением заскользил по усыпанному ракушками грунту, Рок спрыгнул в волны прибоя и, рванувшись вперед, в два прыжка достиг суши. За ним последовали другие разбойники. Обступив индейца со всех сторон, они первым делом обыскали его и, убедившись, что он пришел без оружия, ограничились тем, что связали ему руки за спиной. Затем Весельчак Томми предложил переправить пленника в шлюпку и держать его там под присмотром двух вооруженных стражей до тех пор, пока не выяснится, что пиратам на острове никто не угрожает.
- Предыдущая
- 10/49
- Следующая
