Свет и тень - Кэмп Кэндис - Страница 17
- Предыдущая
- 17/72
- Следующая
— Кого?
— Хью Сент-Джонса, двоюродного брата его светлости. Он проживает в поместье Грейхилл. Он хороший человек, даром что друг его светлости. Оно и не мудрено, что друг: родственники, росли вместе…
— А мистер Бингем? Синтия полюбила его?
— О да!.. Однажды вечером она заглянула ко мне, глаза светятся, что твои звездочки, и говорит, значит: «Нянюшка, — говорит, — я, — говорит, — любовь свою нашла. Уж думала, любви-то и не бывает настоящей, а тут возьми и подвернись мистер Бингем». Ну, я знала, кого она имеет в виду. Хотя это было грешно: девушка замужняя и все такое! Но Деннис хорошо с ней обращался и любил ее люто! Просто-таки ужасно любил! Какая счастливая перемена после стольких лет унижения и скорби с его светлостью! Ну, когда она окончательно решилась сбежать с мистером Бингемом, я помогла ей упаковать вещи и улизнуть из дому. Также я позаботилась и о том, чтобы утром никто не пришел будить ее.
— А Джейсон Он разве не разозлился на тебя?
— Да он не знал, что я замешана в этом дельце. Тогда я уверила всех, что накануне побега Синтия просила не тревожить ее с утра. Было единодушно решено, что беглянка обманула и меня. А его светлость слишком слабо интересовались своей супругой, чтобы знать о ее близости со мною — А куда она отправилась, ты не знаешь?
— Нет, — покачала головой няня, — она не решилась открыть мне это. Видимо, из осторожности. Если б я была в курсе, то мне пришлось бы лгать его светлости. Синди же хотела, чтобы я всегда отвечала правдиво.
— Но укатить в Вест-Индию — это никак не похоже на нее, ведь верно?
— Индию? Проделать путешествие на корабле? Нет, не похоже. Я про себя решила, что она направилась во Францию или в Германию. Ей всегда там очень нравилось.
— Мне тоже приходила в голову такая мысль. Джейсон, очевидно, проследил ее до порта. Там он обнаружил, что беглецы заказали рейс до Антигуа на его имя. Ему показалось, что они были глупы и неопытны, раз оставили столь заметные следы. Но я подозреваю, что Синтия попросту ввела в заблуждение своего тирана-супруга. Джейсону просто повезло, что на островах он наткнулся на меня.
— Господь хранит наше бедное дитя! — заметила Бонни. — Он дает ей шанс.
Для Каролин внешне противоречивые верования Бонни всегда были непонятны Няня часто качала головой и предупреждала ее, что язычница и что в будущей жизни готовится принять на себя все адовы муки.
— Надеюсь, тебя минует чаша сия, — с отчасти кощунственной дипломатичностью ответствовала Каролин. — А теперь, няня, потрудись рассказать мне как можно подробнее об этом доме и о прилегающем к нему парке.
— Позади дома раскинулся сад, очень красивый, хотя в это время года большинство цветов уже осыпалось. В глубине сада протекает речка.
— Тиз?
— Верно. Кругом ничего особенного. Так, поля хмеля. Его светлость владеют превосходными землями…
— А что это за странные домишки с остроконечными, похожими на колпак, крышами?
— Это хмелесушилки. Хмель там высушивается в печах. О, тебе еще следует знать о сторожевой башне.
— Что это?
— Сторожевая башня Хемби. Сначала это была крепость. Но из семьи Хемби не осталось никого. Они каким-то образом были связаны с родом Сомервилл, обосновавшимся в Грейхилле. Сторожевая башня разрушилась. В шестнадцатом столетии Сомервиллы построили вот этот дом, причем для его возведения использовались камни, взятые с руин сторожевой башни. Развалины существуют и по сей день. Они лежат к югу отсюда, на холме. Туда без труда можно добраться пешком. Мисс Синтия часто хаживала в те края. Она говорила, что там ей очень спокойно и хорошо. Она любила бывать одна.
— Расскажи мне о деревне и о людях, которые живут поблизости. Сегодня я встретила женщину, которую леди Селена назвала Мэри Фентон.
— Видимо, это жена Клайда Фентона. Они у его светлости арендуют землю. Всегда арендовали и вообще испокон веков живут рядом с Сомервиллами.
Бонни продолжала называть имена важных людей в округе, имена многочисленных арендаторов, а также имена работников поместного парка. По просьбе Каролин она начертила приблизительный план дома, его первого и второго этажей, и назвала каждую комнату. Когда Каролин спросила о третьем этаже, Бонни лишь покачала головой.
— Он не используется, мисс, — сказала она, — конечно, если только не случается большой наплыв важных гостей. Мебель там обычно забрана чехлами. На чердаке устроены комнаты для прислуги. Но вам нет нужды изучать их. Я глубоко сомневаюсь в том, что мисс Синтия когда-либо наведывалась туда.
— На сегодня, думаю, достаточно, — вздохнула Каролин, потягиваясь. — Боюсь, я получила сведений гораздо больше, чем в силах переварить в один присест Ты была совершенно права, когда заикнулась о моем усталом виде. Нужно немного вздремнуть, перед тем как начать переодеваться к обеду.
— Очень хорошо, мисс Каролин. Когда понадоблюсь, позовете!
Как только Бонни вышла, Каролин бросилась обследовать комнату. Она открывала ящики и дверцы стенных шкафов, где бесчисленными рядками висели и лежали богатые наряды. Здесь были пеньюары и нижнее белье из шелка и кружев, чулки всех цветов, оборчатые нижние юбки, панталоны, отделанные кружевами, и сорочки, украшенные тонкими, нежных цветов, лентами. Она увидела высокую кипу льняных носовых платков с монограммой и опять-таки кружевным краем. Кружевные воротнички и косынки, переливающиеся шарфы, предназначенные для прикрытия плеч, лежали в стопках по дюжине. Лакированные шкатулки были переполнены серьгами из жемчуга, слоновой кости, жадеита и прочих камней красоты неописанной. В одном из ящичков она обнаружила убранные на лето меха: муфты и шляпки из лисы и шиншиллы, норковая накидка, подбитое соболем пальто. Другой ящик переполняли солнцезащитные зонтики, сделанные из шелка и тафты, с кружевами и бахромой. Матерчатые и кожаные перчатки различной длины и расцветки соседствовали с коллекцией раскрашенных пергаментных вееров на костяных ручках и в перламутровых чехольчиках.
На туалетном столике выстроилась батарея разнообразных флаконов. В ящиках лежали заколки и сеточки для волос, некоторые из которых были изготовлены из шелка, а некоторые из бархатной ленты, нарядные гребни, атласные ленточки для вечерних платьев. В другом ящике находились кашемировые и пайсельские шали, легкие накидки, сплетенные из шантильских и мальтийских кружев. В шкафу вишневого дерева на полках помешались шляпные картонки. Каролин снимала эти картонки одну за другой и изучала их содержимое. Там она обнаружила широкополую соломенную шляпу для жаркой погоды в деревне, зимний капор и множество шляп различного цвета и фасона, подходящих к отысканным там же платьям. Под шляпными картонками ровными рядами выстроилось почти такое же количество обуви: разного рода ботинки, мягкие домашние туфли из бархата, нарядные туфли на высоких каблуках для вечерних выходов. Богатство и разнообразие одежды и аксессуаров поражало. Среди этого великолепия, которое, казалось, жило своей собственной жизнью, Каролин почувствовала себя человеком маленьким и незначительным. Наконец, повернувшись к огромному, красного дерева шкафу, она увидела ряд туалетов, которые не могли ей присниться даже в самых смелых снах. Там были вечерние и дневные платья, платья для прогулок, бальные наряды. Все это оказалось сработанным из самых дорогих тканей, какие только ей когда-либо доводилось видеть: поплина, муслина, шелка, — тафты, бархата. Богатство расцветок поражало не меньше. Многие платья были пастельных тонов: бледно-желтые, голубые, розовые, с оборками и воланами. Но больше других внимание Каролин привлекли три платья в самой глубине шкафа: одно — цвета красного бургундского вина, другое — изумруда и третье — полночной сини. Жадно прикоснулась она к последнему платью, сшитому из атласа. С пологой линией выреза и широкой тафтяной лентой наряд дышал красотой и элегантностью. Каролин так давно не трогала своими руками подобных вещей, что только теперь поняла, как изголодалась по этому дивному ощущению — осязаемости изящества! Красота все время манила ее, но по бедности, в которой она жила, дорогие покупки делать не приходилось. Каролин понимала, что ее попросту мучило тщеславие, но остаться равнодушной к тем благам, которые с такой легкостью отринула Синтия, не представлялось возможным. Пусть только на краткий срок, но она позволит себе окунуться в эту роскошь, она оденет все эти богатейшие одежды и будет блистать в них, не испытывая ни малейшей неловкости.
- Предыдущая
- 17/72
- Следующая
