Утренние прогулки - Воскобойников Валерий Михайлович - Страница 5
- Предыдущая
- 5/29
- Следующая
Мы тоже поехали назад, и солнце сильно грело, с больших сугробов падали капли на лыжню.
В электричке напротив нас сел человек с птицами.
У человека был большой рюкзак и специальная клетка. Вместо железных прутьев на клетке была натянута белая материя. А с одной стороны - сделано стеклянное окошечко. Я посмотрел в это окошечко и увидел двух белых птичек с голубыми крылышками.
А человек осторожно поставил клетку, сел напротив нас и сразу стал нам улыбаться.
- Какие у вас красивые птицы, - сказала мама, - никогда таких не видела. Как их название?
- Это белая лазоревка, князек, - сказал человек гордо и снова заулыбался. - Сколько лет мечтал их поймать. Некоторым даже за всю жизнь не удается.
Он заглянул в окошечко.
- Волнуются. Ничего, посидят дня три в кутейке, привыкнут, можно их и в клетку выпустить.
- Вы птицелов? - удивилась мама.
- По выходным. А в другое время на заводе работаю. А вы - спортсменка? - спросил он.
- Нет! - И мама тоже засмеялась. - Я учительница музыки. Это мы с сыном покататься решили.
- А папа ваш куда же уехал? В командировке?
- Папа наш чертит. Он у нас без выходных работает.
- Хочешь, посмотри поближе моих птичек, не бойся, смотри прямо в окошко, - предложил человек мне.
И я стал смотреть, как они прыгают друг за другом, поворачивают голову, косятся на меня, клюют рябину.
- Очень редкие птички! А какие красивые! - сказал человек. - Я ведь тоже некоторых птиц петь учу, так что я как бы ваш коллега.
- Разве птиц учат петь? - удивился я.
- Еще как! На певца в консерватории столько времени не расходуют, сколько на хорошую птицу.
- И они, наверно, не отвлекаются на уроках, как ты, - сказала мне мама.
- Нет, они у меня старательные. Да и я знаю все их привычки. У меня жаворонок живет - я его прямо из гнезда взял, выкормыш. И два соловья. Иволгу - тоже выкормил, взял из гнезда. Такая боязливая птичка.
Я даже не поверил его словам, и мама, наверно, тоже.
- И все эти птицы живут у вас дома? - спросила мама.
- Конечно. Канареек или там волнистых попугайчиков я не держу. Хорошему птичнику их держать стыдно. Хочешь моих щеглов послушать? - спросил он меня.
- Еще бы он не хотел, - сказала за меня мама. - Слушать - это он любит. А вот сам стал заниматься музыкой хуже. Как будто у него какая-то пружинка сорвалась.
- С птицей такого не бывает. У нее если организм требует пения, так она запоет в любых условиях. Телефон у вас есть? Если хотите, могу как-нибудь позвонить. В выходные-то я сейчас все время буду за городом, а в будни - пожалуйста. Ко мне люди часто приходят. И с магнитофонами. У меня запишут, а дома у себя потом устраивают птичьи концерты. Вы скажите номер, я запомню. Если есть у мальчика интерес, пожалуйста.
Мама сказала ему наш телефон, а он сказал, что его зовут Федор Матвеевич.
Мы вышли на Ланской, а он поехал дальше, к вокзалу.
***
Утром по дороге в школу меня догнал Бабенков.
- Слышал, а? Шустрова переезжает!
- Куда?
- Ее родители поменяли квартиру с другим городом и переезжают. Она сегодня последний день.
Как- то так получается, что Бабенков всегда узнает секреты.
«Может, и руки не будут проверять», - обрадовался я и спросил Бабенкова:
- А кто санитаром будет вместо нее?
- Ты, конечно.
- Я?
- А кто же еще.
Тут уж я не обрадовался. Значит, я должен буду стоять у дверей, как она, и проверять руки. А у самого бородавка растет. Кто-нибудь увидит и скажет:
- Ты сначала свои руки приведи в порядок, а потом чужие проверяй.
Я так задумался, что даже не заметил, как мы подошли к школе.
***
Я уже давно слышал, что некоторые люди выводят бородавки кислотой.
На перемене я спросил у Гриши Алексеенко:
- Где кислоту продают, ты не знаешь?
- Наверно, в аптеке, - сказал он, - только на нее рецепт нужен.
Мы с Гришей пошли к его брату.
- Какая кислота? - спросил брат. - Серная, соляная, может, уксусная? Если уксусная, то дома у матери возьми уксусу, вот тебе и кислота, смотри эссенцию не бери, она жжется.
- Мне уксусную надо - сказал я, хоть и не знал, какую.
Я только сейчас услышал, что уксус - тоже кислота. И Гриша Алексеенко, как всегда, вздохнул:
- Вырасти бы побыстрей, а то ничего не знаем.
***
После школы, когда мама пошла на вечерние уроки, я взял из стола уксус. Уксус я любил нюхать, он пахнет маринованными грибами.
Я капнул из бутылочки на руку. Но все сразу пролилось в раковину. Я снова капнул.
Уксус не помогал.
Когда пришел папа, я его сразу спросил:
- Какая кислота бывает самая страшная?
- Синильная, - сказал папа, - ее шпионы используют и разные убийцы.
И тогда я понял, что надо делать. Я незаметно оделся и побежал к аптеке. Там было много людей, а у прилавка стояла старушка в белом халате.
- У вас синильная кислота без рецептов есть? - спросил я старушку.
Старушка даже подавилась от удивления.
- Зачем тебе такая кислота, мальчик?
- Нужно, - сказал я тихо и опустил голову.
- Сейчас узнаю, подожди.
Старушка ушла куда-то, а через минуту вернулась.
- Зайди к заведующему, мальчик.
И она пустила меня прямо за прилавок в коридор, а оттуда в специальный кабинет.
В кабинете сидел старичок. Он и был заведующий.
- Это тебе нужна синильная кислота? - спросил старичок. - Тебе самому?
- Мне.
- Может, тебе другая нужна, а ты забыл, может, соляная - для желудка.
- Нет, синильная.
- Хорошо, синильная. А сколько тебе нужно?
Я подумал и сказал:
- Литр.
А старичок сразу засмеялся.
- Милый мальчик, - сказал старичок, - синильная кислота сама по себе в природе не присутствует, она сразу разлагается. И слава богу, потому что от литра ее могло бы умереть шесть тысяч человек. Теперь ты понял, что за страшную кислоту ты у нас спрашиваешь? Я знаю, ты ведь не хочешь, чтобы внезапно умерли шесть тысяч человек?
- Не хочу.
- Так зачем же ты пришел? Тебе нужно что-нибудь вылечить, или тебя кто-то послал?
- Вылечить, - сказал я.
Я больше ничего не говорил, потому что боялся заплакать, а только протянул старичку руку.
- Нормальная, хорошо развитая кисть, - сказал старичок, - даже помытая.
- Вот, - показал я на прыщик около большого пальца.
Старичок взял лупу и внимательно стал разглядывать.
- С этим мы сейчас справимся, - сказал он. - С этим мы справимся без кислот.
Он взял из белого шкафа бутылочку и капнул мне какую-то жидкость оттуда на руку.
- Я думаю, теперь все у тебя пройдет. Можешь зайти дня через три снова. Только не стремись больше приобрести вещь, о которой совсем ничего не знаешь.
Он вывел меня из своего кабинета во двор. Через несколько дней я мылся в ванне, смотрю на руку - а она чистая и все в порядке.
***
Шустрова не пришла в школу. И утром у нас никто не проверял руки.
- Давай ты проверяй, - сказал Бабенков.
Но меня ведь никто не выбирал санитаром.
- Оля Шустрова улетела на Север и больше к нам не вернется. Нам нужен новый санитар, - сказала Анна Григорьевна на перемене. - Я вам советую выбрать Колю Кольцова.
Откуда только знал обо всем Бабенков? Никто в классе не догадывался, а он уже наперед мне говорил.
И Шустрова - тоже. Улетела, даже не попрощалась. Как будто не ее был класс.
Она улетела, а мы здесь учимся. И все происходит без нее так же, как и при ней, только я теперь санитар. А все остальное одинаково - будто она и не училась у нас, будто и на свете никогда не жила.
- Предыдущая
- 5/29
- Следующая
