До белого каления - Квиннел А. Дж. - Страница 18
- Предыдущая
- 18/80
- Следующая
Через полчаса Пинта показала ему поворот, и несколько минут спустя они остановились у ворот школы. Девочка выпрыгнула из машины и надавила на железную ручку в стене. Кризи остался в машине, фиксируя в уме наличие заостренных шипов на прутьях ограды и отсутствие каких бы то ни было заградительных сооружений перед воротами.
На уровне глаз открылось маленькое смотровое окошко, Пинта что-то в него сказала старому привратнику, и ворота медленно распахнулись. Девочка прошла на территорию школы и махнула рукой Кризи, который последовал за ней на машине. Внутри, на большом участке земли, стояло громоздкое здание, увитое плющом. Кризи припарковал автомобиль во дворе и подошел к Пинте. Она показала ему площадку для игр и беговую дорожку слева от школы, и небольшую рощу справа, которая тянулась до самой стены. Они немного прошлись по участку, и Кризи решил, что в самой школе и на примыкавшей к ней территории девочка находится в достаточной безопасности.
Из двери вышла немолодая седая женщина, Пинта подбежала к ней, расцеловала ее в обе щеки и подвела к Кризи.
– Это – синьора Делюка, наш завуч. – Потом девочка обернулась к учительнице и с гордостью в голосе произнесла: – А это – Кризи, мой телохранитель.
– Мистер Кризи, детка, – поправила Пинту синьора Делюка.
– Нет, синьора, он сказал, чтобы я называла его просто Кризи.
После обмена рукопожатиями завуч пригласила его на чашку кофе. Все прошли в ее комнату, на верхнем этаже школы. Небольшое помещение было заставлено мебелью, всюду, где только можно, стояли фотографии. Женщина заметила, что Кризи внимательно их рассматривает.
– Все это – мои воспитанники, – улыбнулась хозяйка, – мои дети. Их сотни, и многие из них уже давно стали взрослыми. Но для старой учительницы они навсегда останутся детьми.
Ситуация показалась Кризи странной, он и не думал, что есть школы, обстановка в которых так располагает к дружескому общению. Его собственный недолгий опыт учебы в школе был совершенно иным. Теперь ему стало ясно, почему Пинте хотелось сюда вернуться.
Прислуга принесла серебряный поднос с кофе. Когда она разлила его по чашкам, учительница заговорила с Пинтой о школе. Потом, видимо почувствовав некоторое смущение от того, что оставила Кризи без внимания, обернулась к нему.
– Вы давно занимаетесь такого рода работой, мистер Кризи?
– Нет, – ответил он. – Этим делом я занялся недавно, но подобные виды службы мне хорошо знакомы.
Женщина вздохнула.
– Да, страшные дела сейчас творятся. У меня похитили двоих детей из школы. Не здесь, конечно, и вреда им никакого не причинили, но для них это оказалось страшной травмой, и еще не скоро они оправятся. – Она положила руку на колено девочки. – Так что присматривайте, пожалуйста, за нашей Пинтой. Мы очень рады, что она снова к нам вернется.
– Все равно, я рада еще больше, – улыбнулась девочка и стала рассказывать обо всех своих обидах на гувернантку.
Через несколько минут Кризи поймал взгляд девочки, и они встали, собираясь уходить.
– Вы, наверное, не итальянец? – спросила женщина, провожая их к машине.
– Нет, он американец, – бросила Пинта, – из штата Теннесси.
Обратив внимание на восторг, с которым девочка это произнесла, женщина улыбнулась.
– В таком случае, мистер Кризи, не могу не сделать вам комплимент по поводу вашего итальянского языка. Вы, видимо, учили его в Неаполе?
– Меня обучал неаполитанец.
– Я так и поняла по вашему выговору. – Она указала на дверь с задней стороны здания. – Здесь у нас кухня. После занятий мы стараемся не задерживать девочек и вовремя отправлять их домой, но если вдруг придется ждать, вам приготовят кофе. – Женщина печально улыбнулась. – Сейчас, к сожалению, такое время, что у многих девочек есть телохранители.
Кризи поблагодарил пожилую учительницу, Пинта ее поцеловала в щеку, и они уехали.
Обратно он решил поехать другим путем. Девочка удивилась, но он объяснил, что хочет изучить и эту дорогу, посмотреть ее опасные участки и дома, стоявшие на обочинах, в которых могут спрятаться похитители.
Какое-то время Пинта вела себя спокойно, но визит в школу и встреча с синьорой Делюкой слишком взволновали ее. Она не сводила глаз с большого молчаливого человека, сидевшего рядом, и в конце концов спросила:
– Кризи, тебе нравилось учиться в школе?
– Нет.
– Совсем не нравилось?
– Нет.
Его лаконичные ответы не обескуражили Пинту, и она как ни в чем не бывало задала очередной вопрос:
– Но почему?
– Школа, где я учился, очень отличалась от твоей, и там не было ни одного учителя, похожего на синьору Делюку.
Еще какое-то время они ехали молча, пока Пинта размышляла над его ответом, потом снова спросила:
– Значит, ты не был там счастлив?
Кризи вздохнул, чтобы сдержать нараставшее раздражение, и проговорил:
– Счастье – это состояние ума. Я никогда не думал о том, был я в школе счастлив или нет.
Девочка почувствовала его недовольство, но она еще была не настолько взрослой и осмотрительной, чтобы сделать соответствующие выводы. Поскольку его приезд совпал с радостными для нее событиями, точнее говоря, стал их причиной, она хотела поделиться с Кризи своим счастьем. Однако его настроение смущало девочку. Она не знала, что он по натуре своей человек молчаливый и замкнутый. А ей так хотелось узнать его поближе! Пинта посмотрела на его сжимавшие руль руки со следами ожогов и коснулась одной из них.
– Что случилось с твоими руками?
Он резко отдернул руку и раздраженно ответил:
– Никогда меня не трогай, когда я веду машину! И не задавай мне все время вопросы. Я здесь совсем не для того, чтобы болтать с тобой обо всякой ерунде. Ничего тебе обо мне знать не надо. Я только тебя охраняю.
Говорил он не громко, но очень жестко, его слова звучали, как удары бича. Девочка отдернула ручонку и, оскорбленная в лучших чувствах, забилась в самый дальний угол кресла.
Кризи бросил на нее взгляд. Она сидела неподвижно, поджав губы и уставившись на дорогу прямо перед собой, подбородок ее нервно подрагивал.
– И не вздумай реветь, – раздраженно добавил он. Отняв одну руку от руля, Кризи даже начал жестикулировать от избытка чувств. Он был не на шутку рассержен. – Мир большой, в нем разное случается. Всякое. На самом деле все гораздо сложнее, чем просто быть счастливым или не очень счастливым. Могут произойти очень страшные вещи. Ты узнаешь об этом, когда вырастешь.
– Я вовсе не ребенок, – с вызовом сказала Пинта. – Я знаю, что случаются всякие несчастья. У меня был друг, которого похитили и отрезали ему палец. Мне пришлось потом несколько месяцев сидеть дома взаперти. А теперь, когда мы все время вместе и ты только молчишь и хмуришься, я все равно не плачу.
Но хоть взгляд Пинты и был сердитым, в глазах ее стояли слезы. Кризи вывел машину на обочину и остановился. Тишину нарушало лишь обиженное сопение Пинты.
– Послушай меня внимательно, – в конце концов проговорил он. – Я такой, какой есть. С детьми я ладить не умею. Мне не нравится, когда задают много вопросов. Или ты это правильно поймешь и сделаешь соответствующие выводы, или твоему отцу придется подыскать тебе другого телохранителя. Ты меня поняла?
Сопение прекратилось. Пинта сидела неподвижно и смотрела перед собой. Внезапно она раскрыла дверцу, вышла из машины и пересела на заднее сиденье.
– Теперь, мистер Кризи, будьте добры, отвезите меня домой. – На слове «мистер» она сделала особое ударение.
Он оглянулся. Девочка на него не смотрела. Она сидела очень прямо с сердитым и неприступным видом.
Кризи поехал дальше с двойственным ощущением: с одной стороны, он совсем не хотел ее обидеть; с другой – его не в сиделки нанимали. Поступить по-другому было никак нельзя. Так или иначе, все нужно расставить по своим местам. О том, чтобы у девочки были друзья-приятели, надо было беспокоиться ее родителям. Это не его забота.
- Предыдущая
- 18/80
- Следующая
