Грани Обсидиана - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 11

• Предыдущая
• 11/71
• Следующая

– Мой выбор? – прошептала я. – Лорд Фэрлин, за что вы так со мной? Вы…

– Чудовище, не так ли? – подсказал он.

– Так вот как вы добиваетесь женщин? – От гнева я потеряла всякий страх перед ним. Подняв голову, он смотрел на меня, пряча под опущенными ресницами зеленое пламя. – Угрожая им или их близким? Поймите, страхом можно подчинить, сломать, унизить, но нельзя заставить полюбить!

Мой крик отскакивал от него, как от скалы. Он просто выждал, пока я замолчу, и сказал холодно:

– Я не прошу вас любить меня. Я хочу, чтобы вы оказались в моей постели. Итак?

Я стиснула зубы, чтобы не разрыдаться от бессилия и гнева.

Лорд Фэрлин сказал учтиво:

– Я не тороплю вас. Можете подумать. Я подожду.

Ждать ему пришлось недолго.

Эйлин, упрямо не желавшая разговаривать со мной уже несколько вечеров, сама пришла в мою спальню.

– Он уезжает!

– Что?

– Мэтт уезжает! – Эйлин кусала костяшки пальцев. – Он сказал сегодня… он не пойдет против своего лорда. И не может смотреть, как я стану женой Фэрлина. Он уезжает!

Я отвернулась, чтобы Эйлин не увидела на моем лице презрения – и это мужчина!

– Инта… я люблю его… я умру без него… Я не знаю, что я с собой сделаю!

В конце концов, выбора у меня нет. Или Эйлин будет счастлива, или будем несчастны мы обе…

Я сказала почти небрежно:

– Мэтт останется, сестра. Сам лорд попросит его остаться. Можешь спать спокойно.

– Ты… – Эйлин уставилась на меня расширившимися глазами. – Ты что-то задумала? Инта, что ты придумала?

Я притворно зевнула.

– Успокойся, сестра. Завтра вы будете счастливы. А теперь – иди.

– А…

– Иди, я сказала! – прикрикнула я. Эйлин, пораженная моим гневом, попятилась, не спуская с меня округлившихся глаз. Дверь тихо закрылась.

– Я думал… мой лорд… – Мэтт от волнения даже заикался.

Прислонясь лбом к пахнущему пылью занавесу-гобелену, я слушала серьезный голос лорда Фэрлина.

– Что я имею виды на леди Эйлин? Одно время так и было. Но потом я понял, что ее неприязнь ко мне непреодолима. Да и заметил вашу склонность друг к другу… Нет, Мэтт, я не сержусь. Видимо, есть вещи, которые мне недоступны – любовь женщины, например. Иди, Мэтт, утешь свою избранницу.

Мэтт что-то пробормотал – кажется, слова благодарности. Я услышала его быстрые шаги. Тишина. Потом глуховатый голос произнес:

– Я выполнил свое обещание.

Я, помедлив, откинула гобелен, за которым скрывалась от Мэтта. Вышла и, прямо встретив взгляд лорда, сказала:

– А я выполню свое.

Пауза. Лорд Фэрлин криво усмехнулся:

– Когда я вижу ваше лицо, начинаю испытывать угрызения совести.

«А есть ли она у вас?» – подумала я, и Лорд-Оборотень опять угадал мои мысли:

– Хотя, скорее всего, ее у меня просто нет… Есть ли у зверя совесть, леди Инта?

– Вы не зверь! – резко сказала я.

– Неужели? – Усмехаясь, он подошел ко мне, и я подавила желание отодвинуться. Лорд Фэрлин наблюдал за мной так зорко, что заметил это. Сказал негромко: – Тогда почему вы боитесь меня? Вас, должно быть, с детства пичкали россказнями о роде Фэрлинов-Оборотней? А знаете ли, что мой род – один из самых древних на земле? Раньше звери были не просто звери, а люди – не просто люди. Землю населяли люди, могущие по собственному желанию превращаться в зверей. Одни отдавали предпочтение первому облику, другие – второму. Время шло, наш дар слабел, и постепенно большинство утратило искусство превращения. У людей сохранилась лишь память о прошлом, искаженная бессильным страхом и завистью. А на другом конце оказались те, кто не смог стать ни зверем, ни человеком – чудовища из ваших ночных кошмаров. Посередине остались мы, оборотни. Первые боятся нас, вторые ненавидят за союз с людьми. Было время, совсем недавнее время, когда нас сжигали на кострах за то, что мы – это мы. За то, что наши способности достались нам по наследству, как вам – эти серые глаза и эти густые волосы… – Он осторожно коснулся моих волос. Я слушала так внимательно, что лишь моргнула. – Потом люди поняли, что без нас, Пограничников, им не справиться с силами, идущими из-за Хребта. И мы заключили этот договор. Наш род угасает, леди Инта. Способности слабеют, и лишь немногие могут передать их своим детям.

– И все из присутствующих в вашем замке обладают этими… способностями?

– В большей или меньшей степени. И даже, – он улыбнулся уголками губ, – даже Мэтт. Не говорите об этом своей нежной сестре… а то он будет скрываться до конца жизни. Настало время, когда оборотни стыдятся своего дара, как…

Его взгляд скользнул по мне.

– Как вы – своего увечья.

Я сказала бесстрастно:

– Вы правы. Я стыжусь и ненавижу свою слабость. Но это – моенесчастье. Никто не должен жалеть или презирать меня за хромоту.

Лорд Фэрлин тихо рассмеялся:

– Глядя на вас, никто не посмеет этого сделать, разве что осудит вашу дерзость: другая бы держалась в тени, а вы бросаетесь грудью на мечи! А я благодарен вашей хромоте… да-да, не сверкайте глазами – она привела вас сюда, в мой замок.

Я промолчала, вспомнив вдруг, что он подразумевает. Он, кажется, тоже.

– Полагаюсь на вашу честность, леди Инта!

– А я – на ваше слово, – отозвалась я, сознательно избегая слова «честь». Кривая усмешка свидетельствовала, что лорд Фэрлин это заметил.

Ветер кидал в лицо крупные хлопья снега – ветер, летящий с далекого южного моря и потому теплый, влажный… Онговорил, скоро будет весна. Скоро свадьбы. И Эйлин наконец уедет из замка. Я наклонилась, сметая снег с сапог. Пальцы привычно нащупали рукоять ножа. Я вынула его, ласково протирая лезвие. Не сегодня. Я сдержу свое слово.

Прижала сталь к пылающей щеке. Играя, перекидывала нож из ладони в ладонь. Почему я думала о своей смерти – не его? А каково будет, когда нож входит в твоетело? Нежно, словно лаская, я провела лезвием по горлу, расстегнула куртку и приставила острие ножа пониже левой груди – туда, где быстро бился живой теплый зверек…

Сильный удар – нож вылетел из моих пальцев, и рука сразу онемела. Следующий обрушился на мою щеку – хлестко, больно, – в голове зазвенело от пощечины и яростного рычания. Меня схватили и затрясли так, что казалось, мой позвоночник рассыпается на части…

Ошеломленная стремительностью и мощью хватки, я позволила проволочь себя по коридору до покоев лорда Фэрлина. Брошенная с размаху на кровать, попыталась подняться, но жесткая рука отправила меня обратно. Я осталась лежать, опираясь на локти и следя за метавшимся по комнате мужчиной. Он бормотал что-то, посверкивая на меня злобным взглядом. Наконец остановился перед кроватью, с такой силой вцепившись пальцами в широкий пояс, что было ясно – лишь так он удерживается, чтобы не вцепиться мне в горло.

– Что это вы затеяли?! – спросил яростно.

– Я?

– Следил за вами весь день. Был уверен, что вы попытаетесь выкинуть что-нибудь подобное…

– Я – что?..

– Я видел!

– Что вы видели?

– Что? – Он встал коленом на кровать и распахнул ворот моей рубахи. Бесцеремонно приподнял мою левую грудь, открыв ярко-красную отметину, оставленную кончиком ножа – лишь сейчас я ощутила легкое жжение. – Вот это!

Он решил, что я собиралась убить себя… Что ж, это соответствовало истине – почти.

– Куда вы дели нож?

Лорд Фэрлин выдохнул сквозь зубы. Отпустил меня, отошел к камину. Руки, стиснутые у него за спиной, побелели. Я поспешила поправить одежду и повторила:

– Где мой нож? Вы выбросили его?

Он сверкнул на меня глазами.

– Я не собираюсь умирать – и вам не позволю. Вставайте!

Безжалостная рука едва не вывихнула мне плечо.

– Куда вы меня тащите? Ох…

– К камину. Вы простояли на ветру больше часа…

– А… и вы тоже?

Надавив на плечи, он усадил меня в кресло перед камином.

– Мы согреемся оба. Пейте! – Я увидела перед лицом бокал с вином. Его руки вновь легли на мои плечи. Я напряглась, ощущая тяжесть и силу его ладоней, но плечи только свело бессильной судорогой. – Успокойтесь, – сказал лорд Фэрлин – уже с легкой насмешкой. – Смотрите на огонь и расслабьтесь. Вы пытались уклониться от выполнения обещания, но я не требую исполнить его немедленно.

• Предыдущая
• 11/71
• Следующая