Хозяин Гнилого болота - Влодавец Леонид Игоревич - Страница 24
- Предыдущая
- 24/30
- Следующая
Первые два щупальца — те, что раньше были ногами Черного великана, — почти дотянулись до ног Вовкиной сестры, точнее, до подошв ее кроссовок. Агату и чудовище разделяли только огненный круг и лилово-голубоватый колпак-купол. Слава богу, что Агата не могла шевельнуться — иначе она давно бы выскочила из круга и подняла дикий визг. Вторая пара щупалец растянулась на большую длину, и зеленые лучи, исходившие из треугольных глаз этих двух змеиных голов, целились прямо в Вовку через промежутки между плечами Кольки, Агаты и Андрюши Поросятникова. Третья, еще более длинная, пара змеещупалец даже нацелилась своими лучами на Вовку, но через промежутки между Андрюшей, Митюшей и Колькой. Наконец, четвертая, самая длиннющая, пара замкнула кольцо вокруг огненной черты прямо напротив младшего Поросятникова. Митюше тоже сильно повезло, что он в это время ничего не видел и не слышал.
А вот Куковкин все видел и все слышал. И пасти с ядовитыми зубищами, и глаза, испускающие зеленые лучи — уж не радиацию ли какую-нибудь?! — ну и, конечно, зловредное шипение, доносившееся теперь со всех сторон. В какую бы сторону ни поворачивался Вовка, стоя на Великой Черной книге, везде на него пялились эти здоровенные треугольные глазищи, открывались пасти с ядовитыми клыками, высовывались мерзкие раздвоенные языки сантиметров по двадцать в длину… Но еще страшнее было то, что то же самое оставалось и за спиной. Вовке все время мерещилось, будто какое-нибудь змеещупальце уже просунулось сквозь колпак-купол и огромные ядовитые клыки вот-вот вонзятся ему в спину. Он торопливо поворачивал голову — нет, все нормально. Но зато теперь пугали те головы, что находились с другой стороны, куда он сейчас не смотрел.
И опять огненная черта стала светиться слабее. Правда, на этот раз ее яркость убывала медленнее. Сперва голубовато-белый электросварочный оттенок стал просто белым, потом — оранжево-белым. А колпак-купол из лилово-голубоватого превратился в сиреневый, а потом в розовый.
Очень вовремя вспомнилось, что круг стал гореть ярче после того, как Вовка в первый раз перекрестился. А ну-ка, еще разок!
Но получилось наоборот. Вместо того чтобы засиять голубовато-белым светом, круг потускнел. И очень сильно. Он даже не оранжевым стал, а темно-алым, какого-то кирпичного оттенка.
В чем дело?! Куковкин обескураженно захлопал глазами, а со всех сторон послышался многоголосый издевательский хохот:
— Охо-хо-хо-хо! Ха-ха-ха-ха! Ихи-хи-хи-хи!
Вовке даже показалось, будто это дьявольское ржание исходит из зубастых пастей змеещупалед, хотя до этого они только шипели.
— Крестись еще! — уверенно прогромыхал голос Хозяина, и огромная пара глаз на главной голове Черного осьминога испустила несколько ослепительно-ярких искр, которые долетели до купола-колпака, ударились об него и рассыпались на мелкие сверкающие блесточки.
— Крестись, крестись! Поможет! — с явной издевкой подначивал Хозяин. — Ха-ха-ха-ха!
Похоже, что на этот раз он совершенно не боялся Вовкиного креста. Неужели прадедушка сказал неправду? Но ведь сработало же в первый раз. И во второй сработало. Отчего же теперь-то не действует? Может, оттого, что он не к тому плечу пальцы приложил? Нет, не похоже. В тот раз он те же движения делал.
Куковкин сгоряча еще раз по-быстрому перекрестился — и аж крякнул с досады. Круг поблек почти до свекольного цвета, а купол-колпак сохранил лишь совсем малозаметный розовый оттенок.
Издевательский хохот раскатился так громко, что у Вовки аж уши заложило на несколько секунд. И это еще не все. Одна из змеиных голов нахально ткнулась в купол-колпак, и Куковкин с ужасом увидел, что в момент удара там возникла выпуклость размером с детский воздушный шарик. Хорошо еще, что змеещупальце при этом не разинуло пасть и не выставило вперед клыки, иначе ядовитые зубы наверняка пробили бы дыру и даже могли бы вонзиться если не в самого Вовку, то в сидевшего с этой стороны Кольку Пеструхина.
— Не помогает боженька?! — хохотнул Хозяин. — Может, еще разок попробуешь?! Смотри, теперь я сердитый! Как только твой круг погаснет, змеещупальца тебя на восемь частей разорвут. Последний раз предлагаю: выходи из круга сам! Подарков, конечно, уже не дождешься, но и с этими зубами не познакомишься…
И все восемь змеещупалец одновременно разинули пасти с ядовитыми клыками и отвели головы слегка назад, как это делают змеи, готовясь укусить жертву.
Вовка совсем растерялся. Он чувствовал, что пропадет в любом случае. Перекрестишься еще раз — круг совсем погаснет и защитный купол исчезнет. В том, что змееголовые щупальца после этого разорвут его на восемь кусков, сомнений не было. Зато в том, что, подчинившись приказу Хозяина, Куковкин избавит себя от ужасной гибели, никто гарантии не давал.
И тут в ушах у Вовки заскрежетало, зашуршало, захрюкало, запищало и завыло. Куковкин догадался, что, должно быть, это Хозяин пытается заглушить голос прадедушки Макарыча, желающего что-то подсказать правнуку в минуту опасности. А потому напряг свой внутренний слух и сумел различить не очень ясные обрывки фраз:
— …Не верь… Спасайся… Руку ниже держи…
Последние три слова, как это ни странно, почти моментально разъяснили Вовке его ошибку. Да, именно так! Когда он в первый раз крестился, то сперва прикасался ко лбу, а потом опускал руку на уровень живота. Точно так же он и Хозяина крестил. И все получалось как надо. А после того, как появился Черный осьминог со своими змеещупальцами, Вовка заторопился и опустил руку только до уровня груди. И второй раз так же. То есть если в первые два раза нижняя часть креста до «перекладины» была длиннее верхней, то в обоих последних случаях — короче. И такой, неправильный, как бы перевернутый крест, не только не защищал от Хозяина, но и ослаблял уже имевшуюся защиту.
Хозяин болота, конечно, успел прочесть эти мысли Куковкина, и Вовке вдруг показалось, будто к правой руке у него привязана не то целая гиря, не то, по меньшей мере, гантеля. Даже пальцы сложить вместе удалось с большим трудом, а когда Куковкин поднял руку на уровень лба, у него заныли мышцы, суставы и сухожилия, словно он неподъемную тяжесть держал на весу. Но все же главные усилия потребовалось приложить позже, уже после того, как Вовка коснулся лба тремя пальцами.
Правда, сначала он почувствовал облегчение. И тяжести на руке не ощущалось, и боль унялась. Щепоть легко пошла вниз, но… только до уровня груди. Появилось ощущение, будто к запястью кто-то привязал не то веревку, не то какую-то мощную резиновую тягу от эспандера. Рука не хотела идти дальше вниз! Кроме того, вопреки Вовкиному желанию, щепоть стала неуклонно приближаться к груди, будто на нее давила какая-то неведомая сила. Куковкин понял: Хозяин хочет заставить его еще раз неправильно перекреститься. И если Вовка не сумеет воспротивиться и хоть чуть-чуть коснется груди кончиком среднего пальца, то защищающий его круг и купол-колпак исчезнут, а все дальнейшее будет зависеть только от настроения Хозяина.
Вовка собрал все остатки мужества и силы воли. Где-то в глубине сознания у него откуда-то всплыла фраза, которую он слышал от бабушки Нины: «Спаси и сохрани!»
Произнес он эту фразу вслух или только про себя — Куковкин даже сам не понял. Но так или иначе, Вовкина рука освободилась от воздействия злой силы и опустилась до уровня пояса.
— Уо-а-а-а! О, Дьявол! — отчаянно заорал Хозяин болота.
Круг сразу же вспыхнул, засиял оранжево-белым светом, колпак обрел сиреневый оттенок. Ядовитые пасти змеещупалец прямо-таки шарахнулись от черты, испустив какой-то испуганный шипящий писк.
А Вовка, ощутив, что может свободно двигать рукой, не спеша и по всем правилам перекрестил себя еще два раза.
— И-и-и! О-о-о! Уо-а-а-а! — визг, рев, стон, одним словом, вся та дикая смесь звуков, которую издали сам Черный осьминог — Хозяин и пасти змеещупалец, прозвучала для Вовки слаще музыки.
— Схлопотали? — торжествующе заорал Куковкин. — А вот еще получите, чертовы отродья!
- Предыдущая
- 24/30
- Следующая
