Блудный сын сатаны (Мультикроссовер по "Синему экзорцисту") (СИ) - "Лентяй" - Страница 72

Где-то месяц спустя ко мне во время моей утренней разминки подошел Пиандао, до этого всегда только молча наблюдавший за мной.

— Рин, кто учил тебя владению мечом?

Я убрал Курикару в ножны и коротко поклонился:

— Доброе утро, мастер Пиандао! К сожалению, я так и не удосужился спросить имя…

— Жаль. В этих движениях чувствуются мудрость и мастерство. Вот только это мудрость и мастерство их создателя, а не твои. Ты старательно их повторяешь, но не вникаешь. Словно танец, внешняя красота без глубинного смысла. А ведь ты не можешь не понимать, что рано или поздно этими движениями тебе придется защищать свою жизнь! Почему же ты тренируешься спустя рукава?

Обвинение застало меня врасплох. И задело за живое — до этого я считал, что тренируюсь очень серьезно. Насколько это возможно, когда все равно не собираешься сражаться исключительно сталью. Хотя вообще — какого черта? Про Сатану-то в этом мире слыхом не слыхивали, а вот огненные маги на каждом шагу!

— Я все равно никогда не буду сражаться просто этим мечом, — я наполовину обнажил Курикару, и синее пламя вспыхнуло вокруг меня. Пиандао вопросительно приподнял бровь — однако у мастера железные нервы! — В нем запечатана моя сила… В отличие от силы магов огня, она смертельно опасна для своего обладателя. Если клинок сломается, я, в лучшем случае, сойду с ума — гарда звякнула об устье ножен. Мастер покачал головой:

— Ты разочаровываешь меня, Рин. Меч покорен ведущей его руке… но он так же спокойно отсечет ее, если держащийся за рукоять будет неуклюж. Это не значит, что его нужно бояться.

— Не нужно бояться?! — не знаю, как удалось Пиандао так точно ткнуть в то, о чем я изо всех сил старался не думать, — Мастер, вы просто не знаете, о чем говорите! Стоит мне забыться, и мое место займет безумное чудовище! А стоит мне ошибиться — и даже от вашего дворца останутся оплавленные руины!

— Именно поэтому ты должен более сосредоточиться на том, что делаешь! Неуверенность в себе и страх совершить ошибку часто не дают ее избежать. Искусство меча — это не просто умение размахивать острой полосой стали. Это искусство властвовать надо всем, до чего может дотянуться острие твоего клинка! И в первую очередь — над собой! — мастер немного понизил голос и спокойно продолжил, — и твой меч, и запечатанная в нем сила — и то и другое должно быть продолжением твоей воли. И то и другое — части тебя самого. Не стараясь в овладении одним, как ты можешь надеяться подчинить другое?

Возразить было нечего. Я склонил голову.

— Я не могу помочь тебе с твоей силой, — продолжил Пиандао. — А вот выправить твое владение клинком мне по плечу. Но только если ты сумеешь справиться со слабостью внутри себя. Возможно, тогда и твой огонь покорится твоей воле.

Хотя учеба у Пиандао была вещью, о которой я постоянно думал с того момента, как попал в этот мир, врать мастеру — больше, чем уже наврал — не хотелось:

— Я не знаю, смогу ли я это сделать… но я постараюсь!

Пиандао довольно улыбнулся:

— Именно такой ответ я и ожидал от тебя услышать. Голословно заявлять, что легко переборет собственный страх, будет только недалекий глупец… И кстати, одно из многих достоинств меча в том, что умение владеть им не зависит от того, какая именно рукоять у тебя в ладони. Ты вполне можешь взять другой меч и сражаться им, если нет нужды использовать твое пламя…

Я едва удержался от желания треснуть себя по лбу. Как такая простая мысль раньше не пришла мне в голову?!

— Если хочешь, можешь подобрать один из моих мечей… Но лучше выковать его под себя…

— Не пришло еще время рождения второго клинка для меня, — возвестил я, внутренне смеясь, — из рухнувшего с небес камня родится он, братом станет для жала олуха… Извините, мастер, что-то на меня опять нашло…

— Ничего, я понимаю, — скептически покивал Пиандао, — но все таки было бы неплохо, если бы ты был более конкретен в своих пророчествах… Но верно, ты еще не готов выбрать меч сам. Что ж, пока будешь обходиться деревянным…

Так продолжилось мое постижение пути меча. Пару дней спустя Фат застукал меня ночью на кухне, когда я пытался тайком приготовить себе поздний ужин. После страшного скандала меня перевели из разнорабочих в поварята.

Дни и ночи сменяли друг друга. Я почти ни разу не выбирался за пределы жилища Пиандао, хотя город был буквально в часе ходьбы. Я отрабатывал формы под присмотром мастера, фехтовал с Фатом на деревянных мечах, отрабатывал уколы и удары… Еще я по-прежнему помогал дворецкому следить за порядком во дворце, готовить, иногда помогал Пиандао в изготовлении мечей в качестве молотобойца… Так же я часами созерцал открывающийся с обрыва вид, иногда ходил на дальний склон, где шумели водопады, и даже пытался нарисовать увиденное… Правда, гораздо чаще я рисовал абстрактные геометрические фигуры на манер магических кругов, чем вызывал брезгливо-любопытное выражение лица у мастера. Беспокойство и желание вернуться не то чтобы исчезло… скорее отступило. В процессе моих каждодневных забот и тренировок неожиданно во мне возникла твердая уверенность — всему свое время. Когда я буду готов — я вернусь. Потому что мир пойдет навстречу моей готовности… В другие моменты это казалось мне несусветной чушью, но других вариантов все равно не было. И сама уверенность, вопреки рассудку, продолжала гнездиться где-то внутри меня. Все реже я доставал на свет божий студенческий пропуск, чтобы проверить, как много накопилось в нем энергии. Я ждал.

И когда через полгода ночное небо расколол рев падающего метеорита, я понял — начинается.

День спустя, рано утром, к усадьбе подошел смуглый парень лет пятнадцати. Один из спутников Аватара, Сокка из Южного Племени Воды. Исходящую от него смесь подавленности и надежды я почуял еще когда он проходил в ворота. Ну да, до парня только недавно дошло, что он, мягко говоря, смотрится бледновато, будучи единственным не-магом в команде. И он решил, что обучение у великого мастера меча сможет чуть-чуть это исправить… Мда. Я хотел было пойти поздороваться, заодно проконтролировать первую встречу с Пиандао… Но решил не отвлекаться от выполнения формы. Я никогда не намекал и не пророчествовал насчет того, что мастер возьмет еще одного ученика. Это решение Пиандао должен принять сам… Хотя я и не сомневался, что он его примет. Глупо конечно… нельзя слепо верить канону! Но за неимением вариантов… не отправляться же свергать Лорда Огня самому, в самом деле?

— Рин! — я плавно прервал форму, вложил меч в ножны и обернулся к мастеру. Пиандао показал на стоящего рядом с ним парня, — Это Сокка. Я принял решение тренировать его.

— Трудностей и страданий много в грядущем его, — вместо приветствия я процитировал я сказанные еще в первом сезоне про этого персонажа слова, — Которые сам себе причинит он. — Конечно, я не подражал магистру Йоде, на японском это делать затруднительно. Просто использовал архаичный вариант произношения. Вообще до сих пор мне так и не удалось понять, почему несмотря на явно незнакомую письменность, у меня нет никаких проблем с разговорной речь…

— Что?! Ты что, знаком с те.. — Сокка поспешно зажал себе рот. В его эмоциях удивление перебивалось нешуточным испугом. Ну да, откуда простому пареньку из колоний знать предсказательницу из Цартсва Земли? Чуть не провалил легенду!

— Нет, с читающей по облакам не знаком я, — ответил я, запутав беднягу еще больше. Тряхнул головой и нормальным голосом спросил, — Мастер, я что опять?

Пиандао кивнул, и пояснил недоумевающему Сокке:

— У Рина иногда бывают пророческие видения…

— Так это он из-за них так странно говорит?

— Нет, это видения происходят из-за того, что говорю странно я, — хмыкнул я, — Мастер, что я должен делать?

— У Сокки сегодня первый день, так что я не смогу уделить тебе много внимания. Занимайся самостоятельно.

— Как скажете, мастер! — я коротко поклонился, и, кивнув немного растерянному Сокке, ретировался.

Собственно, происходящее было не столько тренировкой, сколько тестированием Сокки на наличие таланта путем давания ему разнообразных заданий и поручений. Результаты Пиандао несколько обескуражили, и я вполне его понимал! Парень действительно мыслил очень нестандартно. И это проявлялось буквально во всем — начиная от его вопроса на фразу мастера о том, что меч — это часть тела бойца "Типа второй головы?" и закачивая его гениальной в своей буквальности трактовкой тезиса "Каллиграфия — это отражение своей индивидуальности на бумаге". Сокка вместо того, чтобы написать свое имя, просто намазал лицо чернилами и приложился к листу. Спору нет, получилось очень индивидуально… Еще Пиандао водил его куда-то за пределы поместья — рисовать водопады, если я правильно помню канон — и вернулся еще более обескураженным.