Драконья гавань - Хобб Робин - Страница 24

А сегодня драконица едва не убила ее. Не из злости, а просто по небрежности. И не выказывает ни малейшего сожаления.

Тимаре на ум снова пришел прежний вопрос. Зачем драконам хранители? Теперь ответ стал ясен. Чтобы прислуживать. Ничего больше.

Тимара прежде слыхала выражение «разбитое сердце». Но она никогда не думала, что от этого и впрямь болит в груди, как будто сердце действительно раскололось на куски. Она посмотрела на свою драконицу и попыталась подобрать слова. Она могла бы сказать: «Ты больше не мой дракон, а я тебе не хранитель». Но не стала, поскольку ей вдруг стало ясно, что их никогда и не связывали такие отношения. Она медленно покачала головой, глядя на прекрасное сапфировое создание, а затем отвернулась. Окинула взглядом собравшихся драконов и хранителей. Элис смотрела на нее округлившимися серыми глазами. Она промокла до нитки, и капитан Лефтрин набросил ей на плечи свою куртку. Женщина из Удачного молчала, и Тимара знала: только она одна поняла, что за чувства ее терзают. Это было невыносимо. Тимара развернулась и пошла прочь. Закаменевший лицом Татс шагнул в сторону, уступая ей дорогу.

Она не прошла и десятка шагов, как ее неожиданно нагнала Сильве. Меркор неторопливо брел рядом.

— Меркор нашел тебя в воде и вытащил на берег, — негромко сообщила девочка.

Тимара остановилась. Именно тень Меркора падала на нее, пока она приходила в себя. Она невольно коснулась ребер, где его зубы прорвали одежду и оцарапали кожу.

— Спасибо, — сказала она, заглянув в медленно вращающиеся глаза золотистого дракона. — Ты спас мне жизнь.

Дракон Сильве спас ее после того, как собственная драконица столкнула ее в воду и так и оставила. Сравнение оказалось невыносимым. Тимара отвернулась и побрела прочь от них обоих.

У Элис разрывалось сердце, когда она смотрела вслед Тимаре. Казалось, вокруг нее клубится целое облако боли. Женщина перевела взгляд на Синтару. Но прежде чем она успела подобрать слова, драконица вдруг вскинула голову, развернулась и пошла прочь, стегая хвостом по сторонам. Она расправила крылья и яростно встряхнула ими, не заметив, что окатила собравшихся людей и драконов брызгами воды с песком.

— Если она не будет рыбу, можно, ее съест Хеби? — проговорил в тишине один из хранителей помладше. — Она очень голодна. Ну, то есть она всегда голодна.

— А драконам можно их есть? Они вообще съедобны? — встревоженно спросила Элис. — Выглядят довольно странно. Мне кажется, нам стоит поостеречься.

— Это рыба из Великого Голубого озера. Я помню их с прежних времен. Рыба с красным брюхом годится драконам, но ядовита для людей. Плоскую могут есть все.

Элис обернулась на голос Меркора. Золотистый дракон приближался к кольцу людей. Он двигался с чуть тяжеловесным изяществом и достоинством. Может, он и не крупнейший из драконов, зато самый внушительный.

— Великое Голубое озеро? — переспросила она у золотого.

— Это озеро питают несколько рек, а оно порождает ту, которую вы называете рекой Дождевых чащоб. Оно было очень большим, а в сезон дождей разливалось еще сильнее. В нем превосходно ловилась рыба. Вашу сегодняшнюю добычу в те дни, что я помню, сочли бы мелкой, — отстраненно повествовал дракон, предавшись воспоминаниям. — Старшие выходили на ловлю в лодках с яркими парусами. Если смотреть сверху, это было прекрасное зрелище: широкое голубое озеро, а по его глади рассеяны паруса рыбацких суденышек. Из-за разливов на берегах озера было мало постоянных поселений, но состоятельные Старшие возводили жилища на сваях или на лето пригоняли туда плавучие дома.

— А далеко ли Великое Голубое озеро от Кельсингры?

Элис ждала ответа, затаив дыхание.

— Для летящего дракона? Недалеко, — в его голосе прозвучало веселье. — Нам не составляло труда пересечь озеро, после чего мы летели напрямик, а не петляли вдоль реки. Но вряд ли по этим рыбам можно заключить, что мы уже близки к Великому Голубому озеру или Кельсингре. Рыба не стоит на месте.

Меркор поднял голову и огляделся по сторонам, как будто оценивая обстановку.

— И драконам не стоило бы. Мы теряем день. Пора нам всем поесть и отправляться в путь.

Без дальнейшей суеты золотистый дракон подошел к краснобрюхой рыбине, склонил голову и невозмутимо принялся за еду. Несколько драконов подобрались к скату. Маленькая красная Хеби первой вонзила в него зубы. Люди отошли назад, уступая драконам место. Никто из них, похоже, не собирался пробовать рыбу.

На обратном пути к брошенным постелям и лагерному костру Лефтрин подал Элис руку. Та оперлась на нее.

— Тебе стоит как можно скорее переодеться, — заметил капитан. — Сегодня вода в реке мягкая, но чем дольше она касается кожи, тем вернее появится раздражение.

И, как если бы его слова что-то подтолкнули, Элис тут же обратила внимание на то, как ворот натирает шею, а пояс брюк впивается в кожу.

— Пожалуй, мысль здравая.

— Еще бы. Что на тебя нашло, что ты взялась рыбачить вместе с Тимарой?

Элис слегка ощетинилась, уловив в его голосе нотку изумления.

— Мне хотелось научиться чему-нибудь полезному, — сухо сообщила она.

— Более полезному, чем изучение драконов? — уточнил он примирительным тоном, что едва не оскорбило ее еще сильнее.

— Я знаю, что мои исследования важны, но не уверена, так ли уж они полезны в этом походе. Если бы я обладала более практичными навыками, вроде добывания пищи…

— Ты не находишь, что сведения, только что полученные тобой от Меркора, вполне полезны? Не уверен, что кому-то еще удалось бы выудить их из него.

— Сомневаюсь, что они так уж важны, — возразила Элис.

Она постаралась сохранить боевой настрой, но Лефтрин слишком хорошо знал, как ее умиротворить. К тому же его взгляд на их разговор с драконом заинтересовал ее.

— Да, Меркор прав в том, что рыба не стоит на месте. Рыба движется. Но и ты права в том, что до сих пор подобные виды нам не попадались. То есть можно предположить, что мы стали ближе к тому месту, где эта рыба обитала прежде. Если ее предки пришли из озера, питавшего реку, которая протекала мимо Кельсингры, значит, мы все еще движемся в верном направлении. У нас еще есть надежда отыскать город. А то я уже начал опасаться, что мы минуем место, где он стоял, и даже не заметим.

Элис была ошеломлена.

— Я даже не задумывалась об этом.

— Что ж, сам-то я в последнее время немного размышлял на эту тему. Твой друг Седрик так болен, а ты так пала духом, что я уже начал задаваться вопросом, есть ли вообще смысл двигаться дальше. Может, это лишь бесцельный поход никуда. Но этих рыб я считаю знаком, что мы на верном пути, и стоит двигаться дальше.

— Но как долго?

— Пока не сдадимся, я полагаю, — ответил капитан, помолчав.

— И когда же это произойдет?

Зуд под одеждой перерос в жжение. Элис зашагала быстрее. Лефтрин ничего не сказал на это, только прибавил ходу, чтобы не отстать.

— Когда станет ясно, что дело безнадежно, — проговорил он тихо. — Если река обмелеет настолько, что даже «Смоляной» не сможет пройти. Или же если придут зимние дожди, и вода станет слишком глубокой, а течение таким сильным, что мы не сможем его одолеть. Вот что я говорил себе поначалу. Но, честно говоря, Элис, все обернулось совсем не так, как я ожидал. Я думал, к нынешнему времени все драконы уже перемрут или окажутся при смерти, а хранители заболеют, покалечатся или просто разбегутся. Но ничего подобного не произошло. И я привязался к этой молодежи сильнее, чем готов признать, и даже восхищаюсь некоторыми драконами. Например, этим Меркором. Он смел и отзывчив. Он нырнул за Тимарой, когда я уже считал ее мертвой. Крепкая, однако же, девица, — усмехнулся Лефтрин и покачал головой. — Ни слез, ни нытья. Просто встала и ушла. Они взрослеют с каждым днем — и хранители, и драконы.

— И куда быстрее, чем можно было ожидать, — согласилась Элис и распахнула пошире ворот. — Лефтрин, я, пожалуй, побегу к баркасу. У меня вся кожа горит.