Смерть в наследство - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/45
- Следующая
— Почему с вишневым? — стараясь во всем разобраться, допытывалась семилетняя Ника.
— Потому что пахнешь вишней!
«Вот что мне нужно!»
Бросив полотенце, которым вытирала мокрые джинсы, на стол, Ника выбежала в прихожую, схватила трубку телефона, собираясь набрать Милкин номер, и остановилась.
«А ведь они вполне могут прослушивать телефон. Даже наверняка прослушивают, и, может, не только телефон!»
Она осторожно положила трубку на место и тихонько похлопала ее рукой, как будто успокаивая — извини, что потревожила.
«Итак, что мы имеем? А имеем мы необходимость конспирации! Мамочки! Ты послушай себя, Ника! О чем ты рассуждаешь и всерьез обдумываешь — конспирация! Это же бред!»
Бред не бред, а соображать оперативно приходится.
Сотовый мог бы облегчить оперативность действий, подумала Ника и тут же покачала головой — да ни фига! Даже младенцу известно, что мобильник проще простого и отследить и прослушать, как нечего делать! К тому же ее сотовый разбился вдребезги, выпав из сумки в момент удара о машину. Вот странное дело, остальное содержимое сумочки осталось в целости и сохранности, даже косметика не пострадала, а вот телефон — надо ж тебе! Ника потому и зашла вчера к Милке прямо в офис — телефона-то нет, а звонить с бывшей теперь работы ей почему-то не хотелось.
«Ладно, завтра мы договорились встретиться в два часа. Очень хорошо! Договорюсь с Марией Гавриловной на утро и поеду в гости. Надо создать видимость бурной поисковой деятельности!»
Ника сидела в их любимом кафе и ждала Милку. Через три столика от нее сидел соглядатай, не тот, подмигивающий, который, видимо, утомился бегать за ней все утро по Москве, а другой, обычно остававшийся в машине.
Она приступила к «показательным» действиям с раннего утра и навестила трех бабулиных подруг, живущих в разных концах Москвы. Ника чувствовала, что перестаралась, — голова кружилась, не то от голода и усталости, не то от волнения.
Милка, как обычно, опаздывала.
Сейчас она искала себя на ниве дизайна. Хотя что она может там найти, имея за плечами школу, законченную со знаниями на уровне церковно-приходских; «жопинский» институт, где всегда были недоборы и принимали всех подряд, законченный подругой на неуверенные тройки; а также ненайденную себя в роли свободного журналиста, не менее свободного художника и еще десятка испробованных профессий, — Ника, вот хоть убейте, не понимала. Но как говорится, бог в помощь!
Милка влетела в кафе, высмотрела Веронику, махнула ей рукой, прошла к ней, лавируя между столиками, и плюхнулась на стул.
Ника, переждав шторм ее появления, усаживания, заказа, первого глотка чая, сразу приступила к делу:
— Мила, меня преследуют какие-то аферисты.
— Да ты что?! — вытаращив от любопытства глаза, воскликнула Милка. — А что они хотят? Это из-за квартиры бабушки?
— Не знаю.
— Господи, а что же еще?! — засверкав загоревшимися от любопытства глазами, возроптала Милка.
— Мне надо разобраться, и как можно быстрее. Ты помнишь, когда у Костика были неприятности, ему помогли какие-то люди?
— Конечно помню!
— Ты можешь взять у Кости их координаты?
— Могу. Сейчас позвоню и спрошу! — Она стала ковыряться в своей необъятной сумке в поисках трубки.
— Не надо звонить, — остановила активное изыскание сумочных недр Ника. — Он офис не поменял?
— Нет.
— Тогда сходи прямо сейчас и возвращайся, я буду ждать.
— Правильно! Я поеду, я на машине.
— Не надо ехать, — вздохнула немного тягостно Вероника, — здесь через переулок, пешком пять минут.
— Точно! — радостно согласилась Милка и тут же возмутилась в стомиллионный, неизвестно какой раз: — Былинская, мне всегда было обидно, что ты такая умная!
Обычное, ставшее привычным и неизбежным, как утро следующего дня, Милкино нытье на тему «Какая я дурочка» и прилагающиеся к нему рассуждения, почему такие умные, как Ника, дружат с такими дурочками, как Милка.
Ну, дружат и дружат, кто его знает, почему так сложилось. Обычно эти рассуждения обострялись в моменты очередного неудачного романа или с началом отдыха от поиска себя, поэтому Ника спросила:
— Ты что, уволилась с работы?
— Нет, но подумываю над этим. У руководства неправильное цветовое видение современной обстановки, — изобразив смирение, проныла Милка.
— Ясно. Иди! И не говори Косте, что это для меня, скажи, что у твоего «неправильного» руководства проблемы. Придумай что-нибудь, ты же умеешь.
— Поняла, поняла! Я мигом. А ты потом мне все расскажешь!
На визитной карточке, которую Ника держала в руке, значилось: «Кнуров Сергей Викторович», два номера офисных телефонов, один мобильный и больше ничего — ни названия, ни логотипа, полагающегося фирме. На обратной стороне рукой Костика был написан еще один номер мобильного телефона.
— Не хотел давать, еле уговорила, — трещала Милка рядом, понизив голос. — Понимаешь, они берутся только за очень непростые дела, как правило связанные с большими деньгами, потому что, как говорит Костик, эти дела и есть самые непростые.
— Что значит большими? — уточнила Ника.
— Ну, не знаю, миллионы долларов, наверное.
— Они что, криминальная структура?
— Да нет! Что ты! Совсем даже наоборот! Вполне легальная фирма, они все из бывших, не то гэбистов, не то ментов.
— Бывшие-то как раз сейчас самые криминальные, — усмехнулась Ника.
— Но не эти, точно! Так Костик сказал.
— Значит, мальчики работают только с олигархами?
— Ну, Костик-то наш пока что далеко не олигарх, а они с ним работали. Он мне сейчас про них рассказывал, аж расчувствовался. Значит, мужики там хорошие, Костика не обманешь.
— Так они, может, за мое дело и не возьмутся, у меня миллионов нет.
— Вот! — чему-то обрадовалась Милка. — Костик пояснил, что, собственно, дело не в зеленых нулях, главное, чтобы интрига была позаковыристей!
«Куда уж заковыристей! — подумала Ника. — Разве что золото партии искать!»
— Насколько все сложно, я пока не поняла.
— Так, давай рассказывай! — возмутилась Милка.
— А дорого они берут? — ушла от вопроса Ника.
— Костик сказал, что гонорар зависит от конечного результата. Если все благополучно разрешается, то они берут какой-то процент от чего-то, я не поняла, а если нет, то клиент оплачивает только текущие расходы. А вот эти расходы у них очень большие, они используют всякие высокие технологии и еще много чего. Так что ты подумай, нужно ли тебе это.
— Я подумаю.
И, зная, что сейчас последует, попросив мысленно прощения у Милки за обман, воплотила в жизнь план побега от ее вопросов.
— Ой, Милка, что-то мне плохо, голова сильно заболела. Мне срочно надо домой.
— Пошли, Никочка, я тебя отвезу! — засуетилась Милка. — Ты даже позеленела вся!
— Нет, я лучше на метро — из центра в центр, всего три остановки, а на машине мы час в пробках простоим.
— Ты опять права! Ну давай, хоть до метро довезу!
— Тишина, метро в пяти метрах. А ты лучше иди, ищи в себе дизайнера, а вдруг найдешь?
— Думаю, вряд ли, — вздохнула Милка.
— Спасибо тебе большое за помощь! Кстати, а что это за телефон Костик написал? — Она указала на визитку.
— Ой, я забыла, Костик предупредил, что по этому номеру можно звонить только в крайнем случае. Я его так уговаривала, придумала крутого мужа с неприятностями у своей начальницы.
— Спасибо. Мила, ты никому не рассказывай про наш разговор, если расспрашивать начнут, придумай что-нибудь.
— Кто начнет? — не поняла Милка.
— Не знаю, какие-нибудь люди, незнакомые тебе.
— Былинская, ты с ума сошла! Что у тебя происходит?! Немедленно признавайся! — перепугалась вдруг всерьез Милочка Тишина.
— Я же сказала, что пока и сама не знаю.
— Ника. — Милка ухватила ее за руку и придвинулась поближе. — Поживи пока у меня или вон у Костика, за городом, тебе не надо одной оставаться!
- Предыдущая
- 11/45
- Следующая
