Железная скорлупа - Игнатушин Алексей - Страница 10
- Предыдущая
- 10/88
- Следующая
– Что ж, для рыцаря качество хорошее. Иной спасует перед трудностями пути, отступит, а рыцарь – нет, упрямо последует до конца.
Фрейлина усмехнулась, а юноша взглянул на лорда с благодарностью. Хелия, осушив кубок, приступила к жаркому из лани под кислым соусом.
– Отведайте хоть что-нибудь, сэр Инконню, – попросил лорд добродушно.
– Разумеется, лорд Эдрик, – кивнул рыцарь чинно.
Вяло разделался с печеной оленьей ногой с брусничным соусом, чуть лучше пошли медальоны из косули. Мясо кабана, приправленное жгучими специями, разожгло в желудке сладкий пожар. Слуги не успевали наполнять кубок рыцаря легким вином.
Инконню разохотился: заяц с пряным гарниром исчез вмиг, искусно украшенная перьями куропатка разделила участь косого. Рыцарь ненадолго прервался, затем приятно отяжелил желудок перепелами, грудками фазанов, бакланов и тетеревов. Нежное мясо ягненка брызгало сладким, одуряющим соком, ломтики таяли на языке, а темный ломоть медвежьего мяса, сваренный в вине с медом, еще больше разжег аппетит.
Умело, но безжалостно разорвал гуся с яблоками на части. Слуги уже унесли скелеты каплунов. От мяса цыплят с кервелем юноша едва не захлебнулся слюной, голубь под ягодным соусом влетел в желудок, не задерживаясь во рту. Тимьян, розмарин, грибы, майоран, лук, щавель вкупе с гвоздикой, тмином и перцем превратили мясо павлинов, лебедей, ржанок, журавлей, цапель и выпей в невесомые тающие ломтики с одуряющим ароматом и вкусом.
Рыцарь отставил кубок, и янтарная струя по крутой дуге ударила в дно. Слуга ловко налил вино до ободка, исчез, как призрак. Инконню очнулся от аппетитного дурмана, опасливо огляделся, но одежда осталась опрятной, а стол подле него – чистым.
Потянулся к пирогу с рыбой, слыша голос хозяина:
– Настал черед рыбных блюд, прекрасная леди. Извольте попробовать свежего лосося, угря, может, желаете миног – извольте!
Смех был перекрыт пьяным гомоном пирующей толпы, музыка показалась противным сипением. Инконню вздрогнул, прогнал наваждение.
– Ах, лорд Эдрик, вы просто угадываете мои желания, – пропела фрейлина чарующе. – Обожаю рыбу, охотно кушаю даже в скоромные дни.
– Кляну себя, что не додумался припасти морских свиней, – сказал лорд удрученно. – Но к вашему повторному визиту обязательно угощу вас акульим филе.
– Ах, лорд Эдрик, вы такой придумщик! – сказала фрейлина.
Инконню прожевал пирог, вяло поковырялся в фруктовом желе.
Пир подходил к концу: придворные сыто откидывались от блюд со скелетами птицы и рыбы, но вино хлынуло водопадом.
У громадного камина, полыхающего веселыми оранжевыми языками, появились люди в нелепо-яркой одежде, с шутовскими колпаками. За ними буквально колобками выкатились стройные юноши и с ходу начали поражать пирующих головокружительными прыжками. Зал огласился громкими аплодисментами.
– Лучшие акробаты окрестных земель, – сказал лорд с гордостью.
Фрейлина льстиво хихикнула, рыцарь угрюмо кивнул.
– Однако вас гложет тяжелая дума, сэр Инконню?
– Думаю, как вынести тяготы пути после столь изысканного приема, – отшутился рыцарь. Фрейлина строгим взглядом потребовала ее не позорить.
– И тому есть причины, – согласился лорд серьезно. – Вам придется пересечь Гиблый лес. Он не менее опасен, чем Броселианский.
Фрейлина помрачнела.
– Надеюсь, там нет болот с накерами, – сказала она, поежившись. – Сэру Инконню может больше не повезти.
Придворные дружно захохотали, награждая ужимку шута, но Инконню смех показался издевкой. Лорд Эдрик вскинул брови, спросил мрачного рыцаря удивленно:
– Неужто одолели болотного дракона, доблестный сэр?
– Двух, – буркнул рыцарь.
– Да вы герой!
– Скажите об этом леди Хелии, – сказал рыцарь угрюмо. Фрейлина фыркнула, взглядом прикипела к акробатам, а полных губ коснулась серебряным ободком кубка.
Лорд сказал задумчиво:
– С таким рыцарем путь через Гиблый лес может показаться вечерней прогулкой по цветущему саду.
Фрейлина поперхнулась вином, закашлялась, упрямо смотря на акробатов и шутов, жонглирующих ножами.
Инконню от досады сказал резковато:
– Поведайте о Гиблом лесе, лорд Эдрик.
Лорд переждал очередной взрыв хохота, мельком глянул на цирковое представление и начал размеренно:
– Лес раскинулся, будто пятно грязного масла на чистой воде, сэр Инконню. Если и пересекать его, то с большим вооруженным отрядом. Впрочем, я предпочитаю водную артерию.
– Нам не подходит, – покачал головой рыцарь сокрушенно.
Эдрик вздохнул, пальцами потарабанил по столу.
– Тогда будьте бдительны, сэр Инконню. Каждый миг готовьтесь к атакам сил зла. Но случится это не скоро, – хохотнул он. – Путь единожды выходит из леса, на этом отрезке худо-бедно спокойно, а дальше начинается ужас.
– А почему дорога петляет, лорд Эдрик? – спросил рыцарь недоуменно.
Хозяин замка пожал плечами:
– Спросите о том жителей лесной деревни.
Непонятная нотка Инконню насторожила.
– С деревней что-то не так, лорд Эдрик?
Хозяин замка замялся, бросил взгляд на Хелию, сидящую с распахнутыми от восторга глазами, и понизил голос:
– Место слишком подвержено влиянию древних сил. Нет-нет, ничего плохого или зловредного, но там волшебство, от которого лучше держаться подальше. Много храбрых рыцарей, движимых любопытством, приходили в деревню и…
– Что «и»?!
– Оставались там, – сказал лорд. – Забывали рыцарские обеты, снимали доспехи, жили, как вилланы. Говорили, что нашли нечто лучшее, нежели рыцарская добродетель.
Сердца рыцаря коснулся холодок, опасность не оформилась четко, была еле уловима, но казалась страшной и неодолимой.
На смену акробатам и шутам в центр зала вышел менестрель, легким касанием струн лютни погасил гомон. Даже свечи будто потускнели, и зал погрузился в полутьму, разбавленную танцем каминного огня.
Менестрель затянул песню о великой любви двух несчастных сердец: однажды старый король послал рыцаря за прекрасной дамой, возжелав жениться. Рыцарь исполнил поручение, пройдя трудный путь, сразил дракона. Но судьбе было угодно соединить сердца рыцаря и суженой короля. Глупая служанка оставила без присмотра кувшин с заговоренным вином, чья сила заставила молодых людей полюбить друг друга.
Менестрель пел жалостливым голосом о страданиях влюбленных, о гибели доблестного рыцаря и угасании девушки. Под конец печальной песни многие дамы разрыдались, а у мужчин подозрительно блестели глаза.
Певцу достались хвалебные крики и гром оваций. Эдрик протер глаза, обратился к Инконню:
– Вижу, песня вас не тронула, сэр Инконню.
Рыцарь пожал плечами, ответил неохотно:
– Нет смысла переживать о зряшной любви.
Хелия утерла покрасневшие глаза, смерила рыцаря негодующим взглядом. Лорд спросил живо:
– Как вы сказали, «зряшной»?
Рыцарь, ежась под взглядом фрейлины, ответил еще неохотней:
– Изначально рыцарь и дама теплых чувств друг к другу не питали. Лишь колдовство вина разожгло любовное пламя. Но это все равно что полюбить по приказу. Вот велю Джону полюбить Аделаиду, и так тому быть. Рабская любовь, лорд Эдрик. Столь светлое чувство должно возникнуть по воле человека, а не по колдовскому наказу. Подобное претит.
Эдрик задумался. Леди Хелия сверкнула глазами злобно, зашипела рассерженной кошкой:
– Да вам вообще любовь претит, сэр Инконню, потому что вы – мужлан!
– Леди Хелия! – воскликнул шокированный Эдрик.
Рыцарь остался спокоен, с усилием унял злую волну в голове.
Придворные пикировку гостей пропустили мимо ушей. Грянула веселая мелодия, ноги заходили ходуном, один за другим люди стали выскакивать из-за стола.
Инконню поднялся:
– Лорд Эдрик, благодарю за чудесный пир, попросите слуг проводить меня до покоев.
Хозяин замка выглядел искренне огорченным:
– Уже уходите? Да, время позднее, но, прошу, останьтесь, сейчас будем играть в Слепого Кота, наступает время танцев. Можем развеять скуку шахматами.
- Предыдущая
- 10/88
- Следующая
