Хозяин Земли Русской. Третий десант из будущего - Махров Алексей - Страница 38
- Предыдущая
- 38/58
- Следующая
Рассказывает императрица Татьяна (Моретта)
Вот уже четвертый день она не находила себе места. Это было ужасно: каждый день ждать известий с фронта, понимая, что ее, словно маленькую девочку, оберегают от правды. Вчера Ники как обычно прислал ей телеграмму, в которой сообщал, что у него все нормально, что он по-прежнему любит ее, ждет скорой встречи… И больше ничего! Только через три часа от своей старшей статс-дамы Анны Карловны Энгельман она узнала, что дрянные англичане (подданные ее бабушки — этой грязной, толстой, отвратительной Виктории! Какое счастье, что теперь она больше не носит этого омерзительного имени!) подло подкрались к штабному поезду Ники и хотели убить ее любимого и всех его офицеров. Оказывается, Ники вел настоящий бой и собственными руками перебил целую тысячу врагов! А потом трусливые англичане заманили в ловушку очаровательного и любезного Негг RukavicshnikowX который все время делает ей такие чудные, удивительные технические подарки, и ее любимый, во главе своих верных казаков, бросился своему другу на выручку.
Зачем, зачем он все это делает сам?! А вдруг его убьют? Ей стало очень страшно: она представила себе, как он лежит на холодной осенней земле, молчаливый, неподвижный. И уже никогда не обнимет ее, не шепнет ей на ухо, что она — его самая любимая маленькая девочка, не поцелует, не… У них никогда не будет детей! От ужаса она закрыла лицо руками и разрыдалась.
Фрейлины кинулись к ней с водой и ароматическими солями. Но приступ уже прошел, и теперь ею овладела холодная ярость. Бросив свите короткую благодарность, она твердо подошла к своему секретеру.
Усевшись поудобнее, она взяла автоматическую ручку (еще один подарок Негг Rukavicshnikow), лист бумаги с ее личными водяными знаками и начала писать. Пусть эта отвратительная старая ведьма знает, как сильно может любить и ненавидеть женщина из рода Гогенцоллернов и Романовых!
(перевод с английского и немецкого языков)
Часть, написанная по-английски
Мне неприятно писать вам (так в тексте — с маленькой буквы), но обстоятельства принуждают меня окончательно и однозначно объясниться с вами.
Руками ваших наймитов убит мой любимый свекор, моя свекровь — моя вторая мать! — облачилась в вечный траур, вы приказали вашим солдатам убить моего мужа, и я полагаю, что будет справедливо заставить вас и ваших подданных сполна заплатить за это. Когда я пишу вам эти строки, мой муж, Великий Император Великой Империи, празднует очередную победу, которую он одержал над вашей так называемой армией, хотя я полагаю, что если несколько десятков человек личного конвоя Императора могут полностью истребить два кавалерийских полка, последние не только не имеют права считаться армией, но вряд ли даже имеют право считаться взрослыми мужчинами. Или вы гоните на войну детей? Впрочем, зная вас, я не слишком удивлюсь этому.
Я полагаю, что вы и ваши подданные надеетесь как обычно, после очередной подлости (я затрудняюсь назвать иначе нападение без объявления войны, хотя вы, разумеется, думаете иначе) отсидеться на своем островке, наивно полагаясь на защиту многочисленного флота и морские просторы. Спешу вас разочаровать: считая это непреодолимыми препятствиями, вы заблуждаетесь. На этот раз я могу вам твердо обещать, что война будет отнесена туда, откуда она пришла. Если я имею хоть малейшее влияние на своего мужа (а могу вас без хвастовства заверить, что мое влияние на искренне и горячо любящего меня супруга весьма велико), то я сумею уговорить, убедить его довести эту войну до окончательного решения проблемы, известной под названием «Британская Империя». Впрочем, не думаю, чтобы мне пришлось слишком долго уговаривать и убеждать его. Не сомневаюсь, что ваши шпионы, коих вы завели при каждом европейском дворе, информировали вас о том, что он собирался сделать с вами шесть лет назад. Полагаю, пришло время его желанию исполниться.
Разумеется, вы рассчитываете на помощь ваших многочисленных родственников, но поверьте — вы переоцениваете ваше влияние и их возможности. Я уверена, что мой любимый и любящий брат не задумываясь придет к нам на помощь, что же касается остальных, то кто из них посмеет противостоять объединенной мощи России и Германии?
Я счастлива, что уже не ношу того имени, которое могло бы напомнить мне о вашем существовании. Хочу уведомить вас, что отныне я не считаю вас своей родственницей и искренне надеюсь, что вы заплатите за свои преступления в самом ближайшем будущем.
Часть, написанная по-немецки
Мерзкая старая обезьяна, гадящая на сечку, рогатая скотина, изъеденная проказой! Раз ты, вшивая задница, решила, что послать специальный военный отряд для убийства императора — цивилизованный способ ведения войны, то можешь быть уверена: тебе [82] очень скоро нанесут ответный визит. Передавай привет своему муженьку-ублюдку и всем своим приятелям, которые уже заждались тебя в аду!
Я надеюсь, что, когда ты будешь читать это письмо, тебя хватит удар!
Дописав, она, по укоренившейся с детства привычке, проверила и исправила ошибки, еще раз перечитала, сложила письмо конвертиком, запечатала своей личной печатью и, подумав, твердо вывела адрес: Лондон, Букингемский дворец, Виктории, пока еще королеве Англии, от Татьяны, Императрицы России. Затем подозвала Энгельман:
— Анна Карловна, я прошу вас позаботиться, чтобы это письмо было отправлено по указанному адресу. И, — она чуть задумалась, — постарайтесь отправить это письмо не по официальным каналам, а через доверенных людей государя.
Рассказывает Олег Таругин (император Николай II)
Я еще раз перечитываю телеграмму, которую мне положил на стол вездесущий Шелихов. Теперь информацию о том, что творится в Питере, мы получаем кружным путем — через Стокгольм и Берлин. Задержка по времени — часов шесть-восемь. Интересно, а «Володьке» через сколько времени информация приходит?
Значит, англичане еще пригнали войска. Плохо, но не смертельно. Однако как бы не пришлось и нам еще войска подтягивать… Впрочем, в Питер отбыли четыре группы, подготовленные Альбертычем, и если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, в самом скором времени этим бритишам доведется постоять в почетном траурном карауле…
…Под телеграммой лежит второй экземпляр решения на прорыв Столетова и утвержденное мной решение на наступление Ренненкампфа. Порадовал Павел Карлович, порадовал. То, что я прочитал, живо напомнило мне операцию «Багратион», рейд Мамонтова и прорывы конно-механизированных групп сорок четвертого — сорок пятого годов. Все же не зря про этого парня писали… то есть напишут, что он был гением от кавалерии. Кстати, надо будет отыскать ему в ординарцы Семена Буденнова. Жаль только, что сейчас казачонку Сеньке всего пять лет…
Интерлюдия
В прошлой своей жизни вчерашний выпускник Нижегородского коммерческого училища, окончивший его с Малой золотой медалью, Николенька Воробьев был сламщиком-крохобором…
Причем слово «крохобор» его никак отрицательно не характеризовало. Это профессия такая, уличная. Крохоборы собирали по широким улицам Нижнего окурки! Потом они разбирали мерзлые «чинаши», тщательно отдирая папиросную бумагу от табака и распределяя табачную массу по сортам. Махорку клали к махорке, табак к табаку, причем отличали длинноволокнистые сорта от табака резаного! А уж затем эта сырая, промерзлая масса раскладывалась на бумаге, размещалась на печке и начиналась сушка, процесс деликатный, требующий за собой глаз да глаз. Важно было не пересушить табак, чтобы аромат не потерялся, а с другой стороны, надо было не оставлять его слишком влажным, иначе он не будет куриться — а только дымить и стрелять длинными, красными искрами. Готовый табак снова отправляли в табачные лавочки, где его фасовали в красивые коробочки и вновь продавали важным бобрам…
82
далее следует трудно переводимый кусок текста, в основном состоящий из грубой немецкой брани
- Предыдущая
- 38/58
- Следующая
