Игры по чужим правилам - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 32
- Предыдущая
- 32/78
- Следующая
— Кое-что в тебе никогда не изменится, — фыркнула Лиза, закатывая густо накрашенные глаза. — Не забыл, что ей нет восемнадцати, герой-любовник?
— Ты на съемки не опаздываешь? — беззлобно огрызнулся Филипп, открывая дверь. В салон ворвался поток холодного воздуха и весенний запах сырой земли.
— Передумала ехать. Не хочу пропустить жаркой встречи, — неразборчиво пробубнила Кошка, стирая влажной салфеткой вульгарную помаду.
— Какой еще встречи? — Филипп удивленно изогнул брови, подозревая, что грядет нечто весьма неприятное и, наверняка, нервирующее.
В этот момент Марго подняла голову и мимолетно, без интереса глянула на молодого человека. Чтобы узнать изменившегося за короткую ночь Хозяина, ей, надо сказать, потребовалось некоторое время, и, изобразив улыбку, она помахала рукой в знак приветствия.
Поджидая гостя у крыльца, девушка сделала навстречу ему несколько шагов. К Филиппу потянулось облако густого волнующего аромата духов. Маргарита запечатлела на небритой щеке парня нежный поцелуй и, пальцем кокетливо стирая след от губной помады, проворковала:
— Мы тебя не ждали так рано. Тебе уже рассказали об осложнении, да?
— Об осложнении? — вкрадчивым тоном уточнил Вестич. Давненько ему не приходилось сталкиваться с подобным проявлением женской солидарности. Без сомнения домашние о чем-то умалчивали, но в душе поселилась уверенность, что, узнав секрет, парень вряд ли придет в восторг.
Вдруг входная дверь в особняк распахнулась, ударившись ручкой о каменную кладку. В проеме показалась хрупкая девичья фигурка, отступающая спиной на крыльцо. Ничего не замечая вокруг, Саша испуганно пятилась к самому краю верхней ступеньки. Ведьмак хотел окликнуть ее, но так и остолбенел с открытым ртом — ноги девушки легко ступили по воздуху, словно по твердой поверхности.
Шаг, еще шаг, как бесшумная, невесомая бабочка, расправившая руки-крылья. Ветер взлохматил длинные рыжие волосы, пузырем раздул на спине широковатую рубашку, оголил живот.
Противоестественное зрелище заставляло цепенеть.
— Фил! Она упадет! — раздался резкий возглас всполошенной Лизы.
Саша вздрогнула, выходя из транса. Обнаружив, что фактически парит над землей, она зашаталась, точно циркачка теряющая равновесие на натянутом канате, и сорвалась вниз. Только чудом Филипп успел подхватить экс-подругу. Их глаза оказались на одном уровне. Ошеломленный молодой человек вглядывался в бледное утонченное лицо без намека на веселые веснушки, в пронзительно синие глаза. Пытался отыскать знакомые черты. И не находил.
Если еще с утра он полагал, что хуже потери семейного дара, ничего случиться не может, то теперь убедился — может, а главное уже случилось.
— Я сошла с ума, или ты тоже видел в зеркале демона? — прошептала перепуганная до смерти незнакомка голосом Александры.
У парня дрогнуло внутри и стало по-сиротски холодно. Саша уже услышала чужой голос, увидела чудовище в отражение, обратившее ее в бегство. Кошмар вырвался наружу. Тайна открылась.
Филипп осторожно опустил девушку на землю и, отведя глаза, тихо ответил:
— Ты не сошла с ума.
В груди снова шевельнулось мучительное чувство, от какого хотелось выть и лезть на стену.
На следующий день, с самого утра поднялся сильный ветер, и погода испортилась. Подтаявшие сугробы покрылись льдистой коркой, обочины превратились в черное месиво из снега и химического реагента, коим всю зиму щедро поливали дороги.
Спасаясь от промозглого холода, Филипп поднял воротник и мрачным взглядом окинул унылую панельную многоэтажку. По выкрашенному в бледно-голубой цвет фасаду дома тянулись ржавые подтеки. Грустно и безжизненно темнели окна квартир. На застекленных лоджиях кое-где сушилось белье, другие балконы захламляло скопленное годами барахло. Даже не верилось, что в столь убогом месте прятался от внешнего мира знаменитый оракул. Оглянувшись через плечо на скучный двор с жалкими голыми деревцами и детской площадкой, парень вошел в подъезд.
Провидец ждал его. Полнотелый бородатый коротышка в шелковом халате с драконами на груди открыл дверь уже в тот момент, когда гость вышел из лифта на сумрачную лестничную клетку.
— Хозяин Вестич, — оракул сложил холеные белые руки, — какая честь! Не знал, что ты заглянешь ко мне.
— Не лги уж, — бесцветно отозвался Филипп. — Скорее всего, высчитал приход до минуты.
От ведуна несло благовониями и ладаном. Шипящий, тихий голос отталкивал. Оракул уважительно посторонился в дверях, пропуская важного гостя в маленькую прихожую. Оказавшись внутри, парень наткнулся на собственное отражение в огромном зеркале, висевшем, согласно ведьмовским приметам, напротив двери, и едва удержался от того, чтобы неуютно поежится. Дар исчез, но Вестич по привычке сторонился зеркал.
В прихожей царил редкостный бардак, пахло несвеже и затхло, будто жилище не проветривали несколько недель. Разуваться молодой человек побрезговал, но, чтобы не запариться в духоте квартирки, стянул дутый жилет и повесил его на гвоздь, заменявший хозяину дома вешалку.
— Сюда, сюда, — прорицатель суетливо отодвинул забряцавшую деревянную занавеску, и открыл вид на еще более неопрятную комнату. В глаза бросился нарисованный на стене символ в виде солнца с кривыми лучами. «Злое солнце» являлся дурным знаком из тех глубин черной магии, в какие нормальный ведьмак, если у него все в порядке с головой, и сунуться не посмеет.
Неловко потирая руки, Филипп остановился посреди маленькой гостиной и осмотрелся. В углу на полке перед зажженными черными свечами дремали фигурки демонов.
— Присаживайся, — оракул любезно указал на потертое кожаное кресло.
— Лучше постою, — отказался парень, ощущая гадливость.
— Не бойся, твоя тайна не выйдет за пределы этой комнаты, — уверил провидец, вероятно, отнеся неуступчивость желанного гостя на неуверенность в порядочности хозяина. — Такого друга, как Филипп Вестич, в этом городе жаждет заполучить каждый.
— Прозвучало как должника, — невесело усмехнулся Фил, разглядывая кипу гримуаров на письменном столе.
— И что же ты хотел, мой юный друг? — проворковал предсказатель, между тем, удобно усаживаясь в кресло. Тучный ведьмак был столь малого роста, что ноги в истоптанных домашних тапочках не доставали до пола.
— Мне нужно поговорить с Силой семьи. — Озвучив абсурдное намерение, Вестич невольно почувствовал себя настоящим кретином. Еще неделю назад, ему бы и в голову не пришла подобная ересь, но времена изменились. И сильно.
Хозяин квартиры хищно блеснул спрятанными под набрякшими веками глазами.
— Не говори мне, что древних духов по мелочам не беспокоят. — Категорично заявил Филипп, предвосхищая закономерную тираду о правильности и неправильности желаний. — Ты видишь меня, и это уже не мелочь.
Оракул помолчал, пожевал блестящими губами, а потом протянул чуть дрожащие руки:
— Я должен прикоснуться к тебе.
Перебарывая брезгливость, парень позволил влажным пальцам провидца сжать запястье. Сосредотачиваясь, коротышка смежил веки, рыхлое лицо разгладилось.
Прошло несколько безмолвных секунд, и Филиппу почудилось, будто обшарпанные стены квартиры задрожали. В недоумении он оглядел неубранную комнату. Предметы причудливо изгибались перед взором, словно парень в одночасье опьянел. Сердце застучало бешеную дробь, из живота поднялась горячая волна, и помещение исчезло.
Вестич оказался в дверях гостиной Гнезда и в недоумении пару раз моргнул, пытаясь отогнать галлюцинацию, но особняк представлялся пугающе реальным. За окном разливалась темнота, и комнату заполняли резкие тени. Здесь собралось пять человек, но их лица казались размытыми. В камине горел огонь, на полированной крышке рояля мерцали блики от люстры. Неожиданно спокойный и собранный Заккари, стоявший рядом с комодом, заменявшим бар, что-то беззвучно говорил.
Фил нахмурился. Что они, вообще, могли обсуждать с красавчиком? С тех пор, как в жизни сводных братьев появилась Саша, соперничество между ними достигло вселенских масштабов. Молодые люди не могли обсудить ни одной мелочи, любой разговор перерастал либо в горячий спор, либо в яростную перепалку.
- Предыдущая
- 32/78
- Следующая
