Зной пустыни - Торн Александра - Страница 25

Ему очень захотелось уехать домой. Наскоро позавтракав, он встал из-за стола, чтобы помыть за собой тарелку.

Мать остановила его недовольным взглядом.

— Не такая уж я старая и дряхлая, — проворчала она, складывая посуду в раковину, хотя в кухне стояла великолепная посудомоечная машина.

— На День Благодарения соберется вся семья. Ты много месяцев не видел братьев и сестер. Я жду тебя тоже.

Судя по тону, это был приказ, не требующий от Алана ответа. Теперь, когда они с Лиз… Он не стал додумывать фразу до конца.

— Я обязательно приеду.

— Хорошо! — Она лукаво улыбнулась. — К твоему приезду я приготовлю тебе один сюрприз.

Натзела проводила сына до машины и, стоя рядом, глядела, как он заводит Одии в прицеп. Потом тайком сунула кобыле яблоко.

— Не забудь. Я жду тебя на праздники, — повторила она.

Омытое недавним дождем, небо просветлело и очистилось. Алан свернул на шоссе, ведущее к Фениксу. То, что сделали с ним недели, проведенные в Стронгхолде, можно было назвать чудом. Несмотря на холод, он открыл окно, наслаждаясь бодрящей свежестью наступившего дня.

Теперь он готов к возвращению в мир белых. Он найдет себе нового дилера и будет по-прежнему выставлять свои работы в Скоттсдейле. Самыми подходящими были Элен Горвич и Сьюзен Браун, в их галереи он и заглянет по дороге домой.

Три часа спустя он притормозил у галереи Сьюзен Браун, увидев выставленные картины Делонны Робертс и очаровательные пастели художника-навахо Клиффорда Бека. Алан уважал Бека как человека и как коллегу. Если галерея Сьюзен Браун подошла Клиффорду, то она подойдет и ему.

Галерея Кент находилась в двух шагах. Перед витринами сгрудились туристы. Алан стоял и ждал, пока толпа рассосется, чтобы посмотреть, какие полотна выставила Лиз.

Тысяча чертей! Это же его последняя картина! Он рванул машину с места, потом резко затормозил. Одии заржала от страха, но Алану было наплевать на то, что происходило кругом. Картина должна находиться сейчас в его мастерской. Какого черта она торчит в витрине Лиз?

Услышав нетерпеливые гудки, он стал искать место для парковки. Когда он наконец выскочил из машины, его злость достигла предела. Он ураганом ворвался в зал галереи, где сидела только девушка — торговый агент.

— Где Лиз? — заорал он.

— Ее нет. — Служащая окаменела от изумления.

Спасение пришло в лице Рика Мейсона.

— Что вам угодно? — холодно осведомился он.

— Мистер Долгая Охота ищет Лиз.

— Я сам разберусь. — Мейсон взглядом отпустил девушку и повернулся к Алану. — Какие проблемы, мистер Долгая Охота?

— У меня дело к Лиз, а не к вам.

— Она дома, готовится к отъезду. Вместо нее решать все дела буду я. Кстати, мне не нравится, что вы врываетесь в помещение и терроризируете служащих.

Алан не собирался сдерживать ярость, но его противники — Лиз или Хэнк, а не этот недомерок, им он займется потом.

— Хэнк, ты где, черт бы тебя побрал? — крикнул он, врываясь в дом друга.

— Здесь, — раздался рокочущий бас.

Улыбающийся навахо встретил Алана в холле и сразу повел в гостиную.

— С возвращением. Тебя не было так давно.

— Не очень-то долго, если тебе не хватило времени забрать мои картины из галереи Кент! В чем дело, черт тебя возьми?

— Дай мне вставить хоть слово, и я все объясню.

Войдя в гостиную, Алан увидел компьютер и дискеты.

— А это еще что?

— Лиз предложила… — Хэнк прикусил язык, но было уже поздно.

— Лиз предложила? — Второй раз в жизни он был готов убить великана навахо. — Ни ты, ни я больше не имеем с ней никаких дел, тебе понятно?

Хэнк подошел к столу, налил себе бурбона, но не предложил выпить Алану, что ясно говорило о его настроении.

— Мне искренне хотелось выполнить твою просьбу, и я действительно встретился с Лиз.

— Ну и что?

— Поговорив с ней, я решил, что менять галерею было бы не в твоих интересах.

— Да кто ты такой, чтобы судить о моих интересах? — Алан обслужил себя сам и залпом выпил полстакана.

— Я — твой дилер, — спокойно ответил Хэнк, — и это дает мне право решать, кто именно будет продавать твои картины. Или я все неправильно понял?

Алан не верил своим ушам.

— Ты проигнорировал мои инструкции.

— Возможно, они были не такими уж умными, — мрачно ответил Хэнк.

Прикрыв глаза, Алан попытался вновь обрести покой, снизошедший на него в Стронгхолде. Меньше всего он хотел ссориться с лучшим другом, но объяснения Хэнка его не удовлетворяли. Здесь чувствовалась мертвая хватка Лиз.

— Каким образом Лиз уговорила тебя оставить мои картины в галерее?

Навахо безмятежно потягивал бурбон, словно они разошлись во взглядах на политику правительства.

— Лиз доказала мне, что если ты сменишь дилера и галерею одновременно, это нанесет тебе серьезный ущерб. Я согласился с ее аргументами.

— Ты же знал, как я к этому отнесусь.

— А как отнесется твой народ к факту, что картины парня из резервации выставляются в музее Гуггенгейма?

Алан недоверчиво покачал головой.

— Ничего такого я не слышал.

— Лиз узнала о выставке за день до твоего отъезда. В будущем году они хотят устроить твою ретроспективу.

— Ретроспективу можно устроить и без Лиз Кент. — Алан злобно уставился на друга. — Она здорово взяла тебя за хобот, да?

— Сделаю вид, что ничего не слышал. Так вот, ты захотел покинуть галерею, но доверил решать свои проблемы мне. И я решил, что твое желание — дурацкая прихоть, поэтому я проигнорировал его. Пока тебя не было, мне пришлось принять сотню решений. Короче: я подписал контракт, по которому ты будешь выставляться в галерее Кент еще пять лет. Видит Бог, я не хотел быть твоим дилером, ты сам настоял на этом.

— Что ты сказал? — закричал Алан.

— Что слышал. — Голос Хэнка не дрогнул. — Я подписал пятилетний контракт с галереей Кент. Не знаю, чем тебе не угодила Лиз, да по правде сказать, мне это и неинтересно. Она очень помогла мне в твое отсутствие. Я всегда держу свое слово, если ты захочешь расторгнуть контракт, тебе придется меня уволить.

— Ты серьезно?

— Да.

Теперь Алан был твердо уверен, что именно Лиз нашла ключ к сердцу Хэнка, обманула достойного человека и вертит им как хочет. Если он сейчас заставит Хэнка нарушить слово, конец их дружбе. Лиз не стоит такой жертвы. Да, этот раунд она выиграла легко. Но будь он проклят, если не выиграет всю войну. Она только начинается!

— Я лично не хочу иметь никаких дел с Лиз, — бесстрастно сказал Алан, — и буду соблюдать проклятый контракт только из уважения к тебе, моему старому и верному другу.

Арчер бывала в Санта-Фе и раньше, но всегда спешила вернуться домой. Проснувшись утром в номере гостиницы, она вдруг осознала, что теперь ей некуда торопиться. Новое и очень странное ощущение.

Отель «Ла Фонда» находился на окраине городка. Конечно, можно было выбрать нечто более фешенебельное, но Арчер обожала исторические здания. Как многие дома в Санта-Фе, отель напоминал индейское пуэбло с мебелью, выдержанной в юго-западном стиле, отражавшем неповторимый колорит городка.

Встав с постели, Арчер начала обдумывать планы на ближайшие две недели. Теперь отказ следовать за мужем в Гонконг казался логичным и обоснованным. Ей необходимо пропитаться духом Юго-запада, побывать в многочисленных пуэбло, прилепившихся к берегам Рио-Гранде. Ее новые произведения должны полностью отвечать традициям индейской культуры. Это станет вехой в ее творчестве.

Когда Луис вернется домой, они разберутся в своих семейных проблемах, а сейчас у ее ног лежит Санта-Фе, прилепившийся к склону Сангре-де-Кристо на высоте семь тысяч футов. В середине ноября здесь уже холодно, решила Арчер и, надев меховую куртку, вышла из номера.

Десять минут спустя она уже сидела за столиком в маленьком уютном кафе гостиницы. Свободных мест почти не было. Пахло мокрой шерстью, живым теплом, дрожжевым тестом и кофе. Эта смесь ароматов создавала почти домашнюю атмосферу. В большом камине ярко горел огонь, весело потрескивали можжевеловые поленья, рассыпая фейерверки искр.