Секира света - Андерсон Пол Уильям - Страница 11
- Предыдущая
- 11/52
- Следующая
Часто молились жрецы Митре в этом священном месте и просили его дать им знак. Бог посылал им сны и видения, говорившие о том, что мы никогда не должны терять надежды. О приходе изгнанника откровений не было. Но никто и не опроверг ту строку предсказания, где указано, что он отдален от нас на длину руки столетий.
Рука столетий — пять пальцев, пятьсот лет? Я не знаю. Но столько лет страдает под гнетом рабства Тайя. И, может быть, ваше поколение обретет свободу.
Воины вскинули вверх оружие, и воздух огласился боевым кличем.
Стигийцы связали несколько захваченных пленников, но особого вреда им не причиняли. На рассвете, когда холодный туман поднялся над рекой, явился Шуат. Он коротко оглядел тайянцев, в то время как они испытующе уставились на него. Были слышны шум реки и гул собирающегося войска.
— И это все? — спросил мрачно командующий. — Их потери не многим больше, чем наши. — Адъютанту он бросил: — Я не стану придерживаться плана, обреченного на провал. Мы немедленно возвращаемся. — Его взгляд снова скользнул по пленным и задержался на Дарис: — Кто эта женщина?
— Я помогал схватить ее, Повелитель, — вышел вперед один солдат. — Чертова кошка! — Он бросил на нее похотливый взгляд. — Но мы сможем быстро укротить ее, ради этого даже завтрак пропустить не жаль.
Дарис яростно зашипела, вспыхнув одновременно от стыда.
— Нет, идиот! — фыркнул командующий. — Разве ты не видишь золотой диск у ней на лбу? Только высокородные семьи этих дикарей имеют право носить диск. Я не собираюсь терять хороший товар, — она заложница, и я могу ее обменять. — Он повернулся к девушке: — Кто ты?
Стигийский был для Дарис чужим языком, но, как и большинство тайянцев, она его изучала и владела им вполне. Она гордо выпрямилась, твердо взглянула в глаза врагу и назвала свое имя.
— Я дочь Авзара, — добавила она, — исконного владыки этой страны.
— А-а! — ухмыльнулся Шуат. — Очень хорошо. Все даже лучше, чем я думал.
Сердце Дарис упало: она поняла, что сыграла на руку недругу.
По приказу Шуата ее отделили от соплеменников. Тайянцы скорбно простились с дочерью вождя. Их ожидало рабство. Судьба Дарис могла быть еще хуже.
С девушкой неплохо обращались, по крайней мере пока. Стражники разрешили ей умыться — отпустив на длину веревки, что болталась теперь у юной воительницы на шее. Она дрожала от ярости, слушая похабные реплики, пока она раздевалась. Но смыть кровь и грязь — это так прекрасно. Она выстирала рубаху и юбку, одежда быстро высохла. Доспех и оружие у Дарис, конечно, отобрали. Потом стражники поделились с ней чечевичной похлебкой. Во время дневного перехода девушке пришлось шагать между ними. Несколько раз солдаты пытались заговорить с ней, но Дарис отвечала лишь презрительным взглядом. Стражники выплеснули потоки брани, расписывая, что может случиться с девицей, окажись она в их власти.
Дарис не обращала внимания на ругань солдатни. Отчаяние охватило ее душу. Она двигалась вперед как в страшном сне.
Шуат позволял своему войску лишь краткий отдых, поэтому они добрались до Сейяна всего за три дня. Маленький город с белыми глинобитными домами, стоящий в том месте, где Хелу впадает в Стикс. Теперь это самое крупное поселение в Тайе. Здесь находилась резиденция наместника. Его роскошный дворец стоял на краю города, посреди великолепного парка, недалеко от казарм. Туда привели Дарис и заперли в камеру, а Шуат отправился с докладом.
Вскоре после этого за девушкой явились двое солдат.
— Когда тебя подведут к наместнику, — предупредил один, — ты должна пасть перед ним ниц.
— Что-о? — зашипела Дарис. — Наместник решил поиграть в короля?
— Нет, но с ним чародей и жрец Сэта. — Голос солдата чуть понизился от скрытого испуга.
Напряженно шагая рядом со стражами, Дарис взяла себя в руки и приняла решение. Умереть из пустой гордости бессмысленно. Это не поможет ни отцу, ни роду. Нет, она сделает все, чтобы выжить. Вдруг появится возможность бежать или по крайней мере прихватить с собой в небытие несколько стигийцев. Поэтому она подавила гордость, когда ее ввели в большое помещение, и распростерлась на тростниковой циновке, как было ведено.
— Встань! — прозвучал глухой голос с другого конца комнаты. — Подойди ближе.
Дарис повиновалась. В глаза бросились фрески с изображениями звероголовых существ с телами людей. Шуат и толстобрюхий Венамон расположились на скамеечках у возвышения, где стоял трон наместника. В данный момент на троне восседал человек в черном одеянии и с гладко выбритой головой. Его пламенные глаза остановились на девушке.
— Стой! — велел он.
Дарис остановилась. Воцарилось мрачное молчание. У тайянки возникло странное чувство, будто взгляд бритоголового проникает ей прямо в душу.
— Да, — проговорил наконец сидящий на троне, — есть что-то зловещее в нитях судьбы этой дикой кошки. Но что конкретно, я не могу узнать. Мне нужно доставить ее в Кеми, чтоб мой Повелитель занялся ею.
— Когда нам ожидать расставания с вами, святейший Хаккет? — осведомился Венамон масляным голосом.
— Немедленно. — Чародей поднялся. — Стража, взять девчонку и за мной. Остальным позаботиться о том, чтоб мои слуги поспешили к Ладье.
Венамон и Шуат низко склонились, когда колдун прошел мимо.
Сердце Дарис отчаянно застучало. Холодный пот выступил на лбу. В Черный Кеми… для встречи с каким-то Повелителем?..
Она собрала все свое мужество. Запретный город находился отсюда в добрых двух тысячах милях по реке. Наверняка за время недельного плавания она найдет возможность умереть с честью.
Дорога от дворца вела не к торговой, а к строго охраняемой военной гавани. В настоящий момент корабли отсутствовали. Стояло только одно странное судно, каких Дарис никогда не видела и о каких не слыхала. Белый металлический корпус почти пятьдесят футов длиной. На высоком носу украшение — голова рептилии с клювом, кожаные крылья гадины тянутся вдоль бортов. Кроме небольшой надстройки, палуба открыта. Мачты и весел не видно и следа. На железном треножнике на корме покоился огромный хрустальный шар, в котором мерцал красно-голубой огонь. Послушник — один из нескольких, что беспрекословно служили Хаккету, — причалил Ладью к набережной. По лестнице, встроенной в корпус, отряд поднялся на борт. Со всех сторон на них глазели с благоговейным ужасом солдаты. По приказу колдуна слуга защелкнул на щиколотке Дарис железный обруч. Обруч соединялся цепью, прикрепленной к доскам палубы. Цепь длинная, ее вполне хватало, чтоб свободно двигаться, но девушка с ужасом поняла, что прыгнуть за борт не удастся.
Хаккет сделал знак. Солдаты повернулись и зашагали в город. Течением судно вынесло в реку. Хаккет повернулся к послушнику:
— Заступишь на первую вахту.
— Повинуюсь, господин.
Он встал перед хрустальным шаром и поднял руки.
— ЗААН! — нараспев произнес он. Язык показался Дарис странным и чуждым. Огонь в шаре вспыхнул сильнее. Крылья, простертые вдоль бортов, вдруг расправились и широко раскинулись. Пока сгигиец стоял, молитвенно воздев руки, корабль бесшумно набирал скорость.
Возможно, желая увидеть реакцию девушки на чудо, Хаккет проговорил:
— Знай, ты находишься на священной Крылатой Ладье Сэта. Магическая формула ее изготовления утеряна три тысячи лет назад, когда погиб Ахерон.
Все быстрее летела Ладья. Свистел ветер, рассекаемый клювом чудовища на носу.
Кивком головы Хаккет указал на палубную надстройку:
— Эта камера предназначена для тебя. С тебя снимут цепи, если ты захочешь уйти туда. Ты получишь еду и питье, и никто тебя не обидит. Но если посмеешь выкинуть какой-нибудь фокус, я велю тебя снова заковать.
За кормой корабля вскипала вода. Крылья поймали ветер, и Ладья теперь лишь слегка задевала темную поверхность реки. Послушник у хрустального шара опустил руки и сделал знак, желая изменить направление. Когда он замечал какое-нибудь препятствие, грозившее столкновением, то уменьшал скорость, снова подняв руки, распевая: «ААЛЕФ!» Затем он выводил: «МЕМН!» — и желаемая скорость сохранялась, пока послушник вновь не желал ее изменить.
- Предыдущая
- 11/52
- Следующая
