Страна восковых фигур - Усачева Елена Александровна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/32
- Следующая
Обиженно захлопнув двери, трамвай побежал вперед. Танька растерянно смотрела ему вслед.
В заднем стекле показалась маленькая головка. Круглая мордашка, вьющиеся локоны и косо отрезанная челка.
— Это же… — выскочила из лужи Фролова.
То, что она увидела, действительно было похоже на Ленкину куклу. И челка точно так же отрезана…
Танька до того была удивлена случившимся, что чуть не налетела на распахнутую дверь.
— Ой! — Она отскочила в сторону и столкнулась с манекеном. Деревянная подпорка сломалась, и вся сложная конструкция повалилась на землю.
— Ходить не умеешь, что ли?
Около двери, которую Танька только что чуть не протаранила лбом, стояла высокая полная женщина в каком-то странном платье до земли и со сложной многоуровневой прической.
— Что застыла? — Голос у женщины был несколько грубоват, но говорила она спокойно. — Поднимай, что уронила, и неси внутрь.
Если бы Фролова не была оглушена падением из трамвая, она ни за что бы не послушалась женщину. Будет она какие-то манекены таскать? Но встреча с лужей сделала ее более миролюбивой, да и женщина на нее явно не собиралась ругаться. Поэтому Танька без лишних слов подхватила легкую картонку и понесла в дом.
От входа вверх бежали полустертые каменные ступени. Тащить манекен было неудобно, он постоянно задевал ногами, как будто специально подставлял мыски под выступы лестницы.
— Тяжелый, — пропыхтела Танька и оступилась, чуть не выпустив ношу из рук.
— Карлуша, не хулигань, — произнесла женщина, и нести сразу стало легче.
На верхней площадке Фролова прислонила манекен к стене и только потом его рассмотрела. Это было вырезанное из картона в человеческий рост изображение пацана лет восьми-десяти. Этот пацан был невысокий, худой и какой-то болезненно бледный. Узкое красивое лицо, брови надменно хмурятся, узкие губы сжаты в тонкую полоску.
— Бледность у него теперь на всю жизнь, — вздохнула у Таньки за спиной женщина, видимо, проследив за ее взглядом. — Эти изверги посадили его в темную комнату и продержали там шесть месяцев!
— А потом? — Вопрос сам собой сорвался у Таньки с языка, хотя для начала не мешало бы выяснить, кого и за что сажали.
— Одни говорят, что он умер от золотухи, другие — что сбежал. Но больше его никто не видел.
— А кто он?
— О, это долгая история… — Женщина сделала жест, приглашая Таньку пройти в большой зал.
Около входа Фролова остановилась. Прямо на нее смотрел тот же самый мальчишка. Те же тонкие черты лица, тот же нахмуренный лоб. Только в плечах он оказался еще худее, чем был изображен на манекене.
В первую секунду Таньке показалось, что перед ней живой пацан, только очень бледный. Мертвенно-бледный. Его кожа была белой-белой, без единой прожилки. И стоял он неестественно ровно. Ни один нормальный парень долго так не простоит.
— Мама! — Крик вырвался у Таньки откуда-то изнутри. Она бросилась обратно к лестнице, но у нее на пути оказалась женщина. Тогда Танька заметалась на маленьком пятачке, между женщиной и парнем, стараясь не смотреть на… мертвеца!
Парень был мертвым!
Да, самый настоящий труп. Чем еще объяснить восковую белизну?
— Именно этим и объяснить, — словно прочитав мысли, женщина мягко взяла Таньку за руку. — Это восковая фигура. Неужели ты думаешь, я буду набивать трупы соломой и выставлять на всеобщее обозрение, как это делают в зоологическом музее? Фу, как это негуманно. — Женщина подошла к мальчику и погладила его по голове. — Это Карл-Людовик, сын французского короля Людовика XVI. Я надеюсь, ты хорошо изучала историю и знаешь, что Людовика XVI казнили во время Французской революции, а его сына Карла посадили в крепость Тампль, где полгода держали в темной комнате. Он умер от золотухи. Бедный малыш, я его больше всего люблю.
Только сейчас Танька смогла оглядеться. В зале в разных позах замерли другие фигуры. И все они были так же бледны.
— Так это что же, музей восковых фигур? — начала потихонечку приходить в себя Фролова. — А я и не знала, что у нас в городе есть такой музей.
— Что ты, он здесь давно. — Женщина махнула рукой и ласково улыбнулась. — Сегодня дождь, посетителей нет. Хочешь, я проведу тебе персональную экскурсию?
Что за вопрос? Конечно, Танька хотела. Она опустила руку в карман, где звякала мелочь — рубль в общей сложности. Экскурсия в музее наверняка стоила дороже.
— Это бесплатно, — еще шире заулыбалась женщина. — Как я могу брать деньги с такой милой девочки. — Она взяла Фролову за подбородок и заглянула ей в глаза. — Ты мне понравилась, и я хочу сделать тебе подарок.
Танька насторожилась. Подарок, конечно, хорошо. Но обычно за все подарки приходится платить.
— Меня зовут Мари, — величественно произнесла женщина, проходя по комнате. — И все это принадлежит мне! — Она провела рукой над головой, давая понять, что не только эта комната, но и весь дом от подвала до чердака — ее. — Ты слышала что-нибудь о Музее Тюссо в Лондоне?
Танька почувствовала себя стоящей у доски, когда учитель задает вопрос и ты вроде что-то об этом слышал, но ничего конкретно сказать не можешь. На всякий случай Танька кивнула, надеясь, что женщина не будет уточнять глубину ее знаний.
— Это крупнейший музей восковых фигур, — в голосе женщины зазвучала гордость. — И первыми его героями стали люди, казненные во время Французской революции.
— Как это? — Танькино желание посмотреть Музей стало медленно испаряться.
— Очень просто. — Женщина не переставала добродушно улыбаться. — Людям отрубали головы, мадам Тюссо делала с них посмертные восковые маски, долепливала все остальное и выставляла на всеобщее обозрение. Кстати… — Танька уже твердо решила сматываться, но тут женщина мягко взяла ее за руку. — До того как заняться этим делом, мадам была воспитателем детей короля, того самого, что потом казнили, Луи XVI и его жены Марии-Антуанетты. Ей тоже отрубили голову.
— Какой ужас! — вырвалось у Фроловой. Что-то больно много покойников получалось.
— Еще бы! — поддержала ее женщина. — Сначала воспитывать, а потом делать с них посмертные маски.
Тут Танька вспомнила фигуру мальчика. Как его там… Карлуша.
— Да, да, — снова прочитала ее мысли женщина. — Карл… Бедный мальчик. Но не будем о грустном! Посмотри на мою коллекцию! — Мари широкими шагами прошла по комнате. — У меня тоже есть кое-что интересное. Это семья последнего российского царя. Николай II с женой Александрой Федоровной и детьми. Младшему, Алексею, 14 лет. — Танька мельком глянула на застывшие как на фотографии наряженные в странные одежды фигуры. — Это друг венценосного семейства Распутин, его сначала пытались отравить, потом застрелить и в результате утопили. — Бородатый мужик не по-доброму косился на одинокую посетительницу. — Ну, здесь не так интересно. — Женщина увлекала Таньку в глубь большой комнаты. — Эти лица будут тебе более знакомы. Мэрилин Монро. Любовь Орлова. Чарли Чаплин.
Мари произнесла еще несколько имен, и Фролова перестала ее слушать. Она уже стояла в самом дальнем углу этого странного музея. Со всех сторон ее обступали восковые фигуры. Они смотрели на нее остановившимися глазами. Неподвижность лиц, мертвенная белизна щек. Танька переводила взгляд с одного лица на другое, и ей казалось, что остановившиеся глаза вот-вот оживут, а искусно подкрашенные губы растянутся в улыбке. Стоял бы здесь какой-нибудь Шварценеггер или Павел Майков… Ну, хоть один популярный сейчас актер, а главное — живой, не так было бы неуютно. Но вокруг нее были фигуры уже умерших людей. И чем дальше, тем больше Фроловой становилось не по себе.
Танька попятилась. Ее взгляд зацепился за что-то странное. Она обошла стороной нежно улыбающуюся Любовь Орлову.
В углу около батареи сидела кукла. Рядом с гигантскими фигурами она казалась совсем крошечной. Но Танька-то знала, что кукла не такая уж и маленькая. Ее головка как раз помещается в ладони, а ростом она с локоть. Вздернутый носик, пухлые губки. И челка, которую отстригли в надежде, что она отрастет заново.
- Предыдущая
- 2/32
- Следующая
