Черные реки сердца - Кунц Дин Рей - Страница 69

• Предыдущая
• 69/149
• Следующая

– Там на больших высотах сильный ветер бьет под зад фронту, подталкивая его на восток и юго-восток, так что мы увидим ясность над пустыней Мохав и примыкающей территорией до рассвета.

Наблюдаемый объект, сидящий под ярким солнечным светом и читающий газету, мог быть заснят на пленку с такой высокой разрешающей способностью, что были бы различимы заголовки в его газете. Однако в ясную погоду в незаселенной местности, где не было ни людей, ни животных, отыскать и идентифицировать движущийся объект такого размера, как «Форд-Эксплорер», было нелегко, потому что территория, которую требовалось обследовать, была очень велика. Тем не менее это приходилось делать.

Рой сказал:

– Он мог покинуть пустыню по той или иной дороге, покрытой щебенкой, и за утро уехать далеко.

– Но, черт побери, в этой части штата очень мало проложено дорог. У нас посланы наблюдательные команды во всех направлениях, на каждую приличную дорогу и жалкую тропу. Дороги между штатами – пятнадцатая, федеральное шоссе девяносто пять, федеральное шоссе девяносто три, плюс дороги штата сто сорок шестая, сто пятьдесят шестая и сто шестьдесят девятая. Высматривают зеленый «Форд-Эксплорер» с повреждениями кузова спереди и сзади. Высматривают также мужчину с собакой в любом транспорте. Высматривают мужчину с шрамом на лице. Черт побери, мы заперли эту часть штата. Она непроницаемей, чем зад у москита.

– Если только он не выбрался из пустыни и не вернулся на шоссе до того, как вы охватили местность вашими людьми.

– Мы действовали очень быстро. В любом случае, для того чтобы пересечь этот участок при таком урагане, у него было меньше времени, чем требуется, чтобы помочиться. На деле, черт побери, ему страшно повезло, если он не завяз где-нибудь, не важно, ехал ли он на четырех колесах или как-то иначе. Завтра мы пришпилим этого сукина сына.

– Надеюсь, вы окажетесь правы, – сказал Рой.

– Могу держать пари на свой нос.

– А еще говорят, что уроженцы Лас-Вегаса не игроки.

– А каким образом он связан с этой женщиной?

– Хотел бы я знать, – сказал Рой, наблюдая, как молнии сверкают под облаками у переднего края надвигающегося грозового фронта. – А что там в этой записи переговоров между Грантом и старухой?

– Хотите прослушать?

– Да.

– Они начинаются с того, что он впервые называет имя Ханны Рейни.

– Давайте послушаем, – сказал Рой, отвернувшись от дисплея на стене.

По пути обратно в холл и спускаясь в лифте на подземный этаж здания, Дюбуа говорил о лучших заведениях в Вегасе, где можно попробовать хороший «чили»[5], словно у него были основания полагать, что это интересует Роя.

– Тут есть одно место на Парадиз-роуд, где подают такой жгучий «чили», что некоторые, отведав его, так распаляются, что начинают светиться.

Лифт достиг нижнего подземного уровня.

Двери раздвинулись.

Рой вошел в бетонную комнату без окон.

Вдоль дальней стены стояло множество звукозаписывающих аппаратов.

Из-за компьютерной установки посреди комнаты поднялась ошеломляюще роскошная женщина, блондинка с зелеными глазами, настолько прекрасная, что у него перехватило дыхание, а сердце бешено забилось, так что кровяное давление сразу подскочило до опасного уровня. Она была так хороша, что не нашлось бы соответствующих слов, чтобы описать ее, и не сочинили еще такую музыку, чтобы воспеть ее красоту, – настолько великолепна она была. В этом мрачном бункере своим блеском она ослепила его, он не мог вымолвить ни слова.

Половодье над обрывом исчезло, словно вода, как в ванне, ушла сквозь сливное отверстие. Теперь река стала просто большой канавой.

На обозримом дне ее почва была в основном песчаной, исключительно пористой, так что ливень не оставлял на ней луж. Падающие струи воды быстро впитывались. Поверхность высыхала и становилась твердой почти с такой же скоростью, как перед этим высохшее русло превратилось в бурную, полноводную реку.

Тем не менее, хотя ее «Ренджровер» обладал почти такой же проходимостью, как танк, прежде чем рискнуть и направить его в канал, она прошла весь путь от разрушенной потоком стенки до «Эксплорера» и проверила состояние почвы. Удовлетворенная тем, что ложе призрачной реки не было глинистым или размокшим, убедившись, что оно обеспечит надежное сцепление, она направила «Ровер» в спуск и остановилась между двух каменных колонн, зажавших «Эксплорер».

Даже сейчас, когда она уже спасла собаку и посадила ее на заднее сиденье, после того как высвободила Гранта из его ремней безопасности, она продолжала изумляться тому необыкновенному положению, в котором увидела «Эксплорер». Ей пришлось невольно склониться над находившимся в бессознательном состоянии мужчиной, когда она заглянула через большую дыру на месте бокового стекла, но даже если бы она могла разглядеть в темноте еще что-то, она понимала, что это зрелище будет не из приятных.

Бурный поток поднял машину более чем на десять футов, прежде чем опустил к этим каменным клещам на краю обрыва. Теперь, когда вода осталась на самом дне, «Эксплорер» завис всеми четырьмя колесами в воздухе, словно схваченный щипцами, принадлежавшими великану.

Когда она в первый раз увидела это, то застыла в детском изумлении, открыв рот и вытаращив глаза. Она была бы не больше изумлена, если бы увидела летающее блюдце и его неземную команду.

Она была уверена, что Грант или выпал из машины и разбился насмерть, или находится мертвый внутри.

Чтобы подобраться к его машине, женщина должна была подогнать под нее свой «Ровер», так что его задние колеса опасно остановились на самом краю обрыва. Затем она взобралась на крышу, ее голова едва доставала до нижнего края передней дверцы «Эксплорера» справа. Она смогла дотянуться до дверной ручки и, несмотря на то, что находилась в невероятной позе, сумела открыть дверцу.

Наружу вылилась вода. Но больше всего женщину изумила собака. Дрожащая и несчастная, съежившаяся на пассажирском сиденье, она смотрела на нее со смешанным выражением тревоги и мольбы в глазах.

Женщина не хотела, чтобы собака спрыгнула на «Ровер» – она могла поскользнуться на гладкой поверхности и повредить лапу или шлепнуться и сломать себе шею.

Хотя было не похоже, что дворняжка собирается выкинуть какой-нибудь собачий номер, она предупредила ее, чтобы та не трогалась с места. Она слезла с «Ровера», подогнала его вперед на пять футов, развернула так, чтобы фары освещали почву под «Эксплорером», снова вышла из машины и позвала собаку, предлагая спрыгнуть на песчаное ложе реки.

Ей пришлось долго уговаривать Рокки. Пристроившись на краю сиденья, собака набиралась мужества, чтобы спрыгнуть. Но, почти решившись в очередной раз, она в последний момент отворачивала голову и пятилась назад, словно видела перед собой глубокое ущелье, а не всего лишь десяти-двенадцатифутовую высоту.

Наконец женщина вспомнила, как Теда Давидович часто разговаривала со Спаркль, и попыталась применить тот же подход к этой собаке:

– Ну давай же, миленький, иди к маме, иди. Моя маленькая милочка, моя маленькая, хорошенькая крошка... – В машине наверху дворняжка навострила уши и взглянула на нее с некоторым интересом. – Ну давай же, моя дорогая малышка... – Собачка начала дрожать от возбуждения. – Ну приди к своей маме, маленькая... – Пес присел на сиденье, напряг мускулы, приготовившись к прыжку. – Ну прыгни же, малыш, и поцелуй свою маму, маленький, умненький песик...

Она чувствовала себя настоящей идиоткой, но собака прыгнула. Она вылетела из раскрытой дверцы «Эксплорера», зависла, словно изящная арка, в ночном небе и приземлилась на все четыре лапы.

Пес был настолько поражен собственной отвагой, что сначала взглянул вверх на машину, а затем, словно в шоке, повалился, тяжело дыша, набок.

Она должна была втащить собаку в «Ровер» и уложить в грузовом отсеке сразу за передним сиденьем. Собака немедленно выкатила на нее глаза и лизнула руку.

• Предыдущая
• 69/149
• Следующая