Правила вождения за нос - Куликова Галина Михайловна - Страница 7
- Предыдущая
- 7/42
- Следующая
Влюбившись, Торопцев провел блиц-криг и за один месяц успел Настю обаять и переселить к себе в двухкомнатную квартиру на Речном, а в подтверждение серьезности намерений подарил ей кольцо с бриллиантом. Однажды поздним августовским вечером жених с невестой посетили Большой театр, после чего Торопцев, оставив Настю в городской квартире, рванул в свой загородный дом, чтобы, как он сказал, забрать оттуда документы, необходимые для предстоящей деловой встречи. Там его и нашли на следующее утро – лежащим у подножия лестницы с удивленно распахнутыми навстречу вечности глазами и свернутой шеей. Никаких следов насилия или борьбы обнаружено не было, из дома ничего не пропало, и эксперты пришли к заключению, что с Торопцевым произошел несчастный случай. Он просто-напросто оступился на лестнице и скатился вниз. «Что ж, бывает и такое», – подумал Стас.
Тем не менее в деле была одна зазубрина. Некий гражданин Хитров, шестидесяти пяти лет от роду, проживавший в соседнем селе Голубятово и около полуночи волею странной судьбы оказавшийся неподалеку от дома Торопцева, заявил оперативникам, что видел, как хозяин подъехал на своей машине, открыл калитку и прошел к двери. И уверял при этом: едва Торопцев включил свет в холле, из темноты сада появилась его невеста, Настя, которую Хитров знает очень хорошо, так как две недели подряд она каждый день приходила к его жене за парным молоком. Торопцев вроде бы страшно удивился, увидев ее, но потом они вместе зашли в дом, дверь закрылась, а гражданин Хитров без промедления удалился.
У Насти Шороховой, однако, сложилось безупречное алиби. Сразу же после возвращения из театра она была вовлечена в скандал с пьяными разборками, произошедший у соседей по площадке. Именно Настя вызвала наряд милиции, давала показания и подписывала протокол. У гражданина же Хитрова были весьма нелестные рекомендации. Во-первых, по словам жены, в тот вечер он был в стельку пьян, так что вряд ли мог кого-то с уверенностью опознать. Во-вторых, на почве выпивки вышеозначенный гражданин нередко страдал галлюцинациями и уже встречался лично не только с Софи Лорен, но и с самой Девой Марией. Тем не менее опергруппа провела дополнительные следственно-розыскные мероприятия, но не обнаружила ни одной женщины, которая могла бы оказаться в полночь в подмосковном доме Торопцева.
«Допустим, что женщина все-таки была, – подумал Стас Бессонов, делая первую запись в своем блокноте. – Искать ее девять лет спустя – бесполезно. Ее можно только вычислить».
– Представляешь, как Руслан в тебя втрескался, раз нанял частных сыщиков! Он вкладывает в тебя деньги и таким образом привязывает к себе, – заметила Светлана, подавая подруге пепельницу.
– А вдруг у меня и в самом деле есть враг, который хочет, чтобы я всю жизнь страдала? – пробормотала Настя. – Он полон коварства и не знает, что такое жалость.
– Вряд ли, – не согласилась Светка. – Изощренные преступники вымерли, как динозавры. Остались одни маньяки и изверги. Никто не замышляет красивых фамильных убийств. И уж тем более не изматывает свои жертвы на протяжении десятка лет, как это происходит с тобой.
– Значит, ты считаешь, что надежды нет? – спросила Настя, пуская дым колечками. – Сыщики никого не найдут, и я опять останусь один на один с проклятием?
– Плюнуть и растереть твое проклятие, – пробурчала Светлана. – Выходи замуж за Фадеева. Жить надо себе в удовольствие, и неважно, что кто-то может за это поплатиться.
– Удобная философия, – похвалила Настя. – Я тебе, Светка, даже завидую. Бухгалтер крупной компании, муж – золото, замечательный сынишка...
– За все за это я достаточно отстрадала. – Светлана прикурила и, закинув ногу на ногу, откинулась на спинку дивана. – Я имею в виду Степана.
Степан Фокин был первым мужем Светланы. Когда они поженились, им только-только исполнилось по девятнадцать. Лихой, грубоватый парень, росший без матери, Степан пускался в частые загулы, скандалил и даже поколачивал молоденькую жену. Светлана уверяла, что именно из-за него она стала такой жесткой и циничной.
Через год после их развода дела Фокина резко пошли в гору. Он открыл автосалон на Коровинском шоссе и теперь преуспевал. Светлана от злости просто на стенку лезла. Настя втайне считала, что, если бы подруга могла предвидеть его взлет, она никогда не ушла бы от своего благоверного. И как это она не унюхала своим длинным носом запаха грядущего благополучия?
Длинный нос являлся визитной карточкой Светланы. При этом он вовсе ее не портил. Вместе с желтыми кошачьими глазами он придавал всему ее облику некую соблазнительную остроту, на которую отлично клюют мужчины. Светка умела быть эффектной, даже броской. Она изжила свои комплексы и не забывала напоминать своему нынешнему мужу Никите, какой он получил грандиозный подарок, женившись на ней. Никита, в сущности, не возражал. Он был широкой души человек, и Насте порой приходило в голову, что он не вполне понимает, на ком, собственно, женат. Никита идеализировал Светлану, считал ее существом почти что неземным, тогда как она была весьма приземленной и расчетливой особой. Настя относилась к подруге снисходительно – другой у нее не было. Да ведь и Светка мирилась со всеми ее недостатками!
– Не боишься, что детективы перелопатят всю твою жизнь? – поинтересовалась Светлана.
– Пусть перелопачивают. Они люди непредвзятые и незаинтересованные. Это все равно что научный эксперимент, понимаешь? Независимая экспертиза. В конце концов я все узнаю. Либо проклятия не существует, и я свободна, как птица, либо оно есть, и мне следует подумать о женском монастыре.
– Расследование – это как хорошее проветривание того самого шкафа, в котором спрятан скелет, – заметила Светлана. – Может быть, это даже полезно для твоего психического здоровья. Кстати, а что, собственно, детективы собираются расследовать?
– Все три мои помолвки.
– Начнут с Торопцева?
– Честное слово, не знаю. Руслан сказал, что вообще надо начинать с прабабушки.
– А бабуси твои в курсе?
– Конечно, я им все рассказала.
– Они не посчитали расследование кощунством?
– Ну... – Настя наморщила нос. – Немножко. Баба Василина, по-моему, так привыкла к этой чертовой легенде, что вполне могла бы выступать с ней на эстраде. Жесты, трагические интонации, леденящие кровь подробности. Если забыть, что все происходило на самом деле, можно даже получить удовольствие.
– Как бы то ни было, но я рада, что сыщики взяли твое фамильное проклятие под контроль, – призналась Светлана. – Хоть я порой и кажусь грубой и противной, все-таки я за тебя беспокоюсь.
Руслан Фадеев тоже сильно беспокоился. В понедельник утром он явился в детективное агентство «Шанс» с серой небритой физиономией.
– Простите за вид, просто я вчера напился, – признался он, с благодарностью принимая из рук Вероники Матвеевны чашку горячего кофе. – Можно поговорить с вами откровенно? – спросил он, глядя на благожелательного Пучкова.
Тот сказал:
– Конечно, конечно. Выкладывайте все, что у вас на душе.
«Нам это может пригодиться», – добавил про себя Стас. Помятый вид Фадеева доставлял ему странное удовольствие.
– Я перестал спать, – признался Руслан. – И есть.
«Перестал спать и есть, зато начал пить», – подумал Стас, прикидывая, чем тот мог со страху накачаться. Каким-нибудь коктейлем «Гибсон»? Хорошо хоть то, что Фадеев не гнал понтов, как говаривал Саша Таганов, и никого не строил.
– Хочу увеличить вам гонорар... – пробормотал Руслан, и Пучков немедленно сделал стойку. – Если вы разгласите весть о расторжении моей помолвки.
– В смысле? – не понял шеф.
– Ну... проинформируете мое и Настино окружение о нашем разрыве. Придумайте что-нибудь. Пока суд да дело, всякое может случиться, – промямлил клиент.
– А как же ваша Настя? – оживилась Вероника Матвеевна. – Согласится она, допустим, появиться в местах вашего обычного времяпрепровождения в обществе другого мужчины?
- Предыдущая
- 7/42
- Следующая
