Брюнетка в клетку - Куликова Галина Михайловна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/54
- Следующая
Корабельников действительно хотел сказать.
– Вы почему не оставили секретарю контактных телефонов? Я целый день жду вашего звонка!
– Но вы не сказали... И потом, я звоню, как вы просили.
– Ну, ладно. Приезжайте срочно ко мне, адрес офиса знаете?
– Но я сейчас в Праге, скоро вылетаю в Москву, могу сразу к вам.
– В какой, на хрен, Праге? Я вас жду...
– Но вы же сами сказали, чтобы я отдохнула...
– Вам бы только отдыхать.
Повисло тяжелое молчание, и Лариса поняла, что осталась без работы. Но тут же суровый голос Корабельникова принес следующую весть:
– Какой рейс? Я жду вас в аэропорту, и мы сразу же едем к клиенту. По дороге все расскажу, обдумаем ситуацию. Как я вас узнаю?
– В шляпке, в клетчатом костюме, зонт-трость. Ну, сумка синяя еще.
– В шляпке она... Все, до встречи, не потеряйтесь!
...Тамара застыла на месте, не успев дойти до родного «Сааба» нескольких шагов. Застыла как вкопанная, да еще и рот открыла, ибо картина, которая предстала ее глазам, была впечатляющей и абсурдной одновременно: Николай сноровисто перекладывал с аэропортовской тележки в объемистый багажник машины какие-то потертые черные сумки. Тамара не успела разглядеть, сколько их погружено, на тележке оставалось две. Сумки на вид не имели ничего общего с багажом, который сопровождает в дороге респектабельного серьезного джентльмена. Больше всего они напоминали мешки для спортивного снаряжения, которые таскают за собой с матча на матч игроки студенческих бейсбольных команд.
Но не это было главным: рядом, облокотившись о крышу автомобиля, стоял абсолютно плейбойского вида дядя с обильной сединой в черной волнистой гриве волос и надменным выражением загорелого лица. На нем были кожаные брюки в обтяжку, кожаная жилетка, надетая на белую сетчатую маечку, через которую просвечивала волосатая грудь, и примодненные остроносые штиблеты. «Если это профессор филологии, то я – Орлеанская дева», – мелькнуло в помутневшем Тамарином сознании. Она как-то боком подобралась к заканчивающему погрузку водителю и просипела неожиданно севшим голосом:
– Коля!!! Ты ничего не перепутал? Кто этот мужик?
Запыхавшийся Коля развернулся к ней и с чувством до конца выполненного долга гаркнул:
– Тамара Николаевна, вот и наш гость, О'Нейл, – сделав ударение на букве «О». Для пущей убедительности он указательным пальцем ткнул прямо в подозрительного красавца, едва не угодив ему в глаз. Тем временем профессор филологии (если это был он) стал напряженно прислушиваться к разговору и даже, сняв локоть с крыши, сделал шаг в их направлении.
– Багаж уложил – можем ехать, – закончил свой рапорт Коля и замер в ожидании слов руководства. Но слов не последовало – Тамарина нижняя челюсть была еще далека от определенного ей природой места, норовя снова и снова лечь куда-то в область груди.
Возникла томительная, ничем не заполненная пауза. «Куда и с кем ехать? Кто же все-таки этот мужик и что вообще делать?» – Тамара лихорадочно пыталась оценить обстановку, дабы восстановить контроль над происходящим и овладеть ситуацией, как ее учили некогда в школе бизнеса.
Тем временем не идентифицированный ею как профессор-филолог дядя, оказавшийся теперь в непосредственной близости, овладел ее правой рукой, к которой вежливо приложился губами. Неожиданно галантное и вполне естественное поведение гостя произвело на Тамару эффект, прямо противоположный принятому у воспитанных людей.
– Паспорт!!! – неожиданно прорезавшимся, но при этом неестественно тонким голосом прокричала она. – Сейчас же покажите паспорт! – И, подумав, что он может не понять по-русски, заорала уже по-английски: – Passport!!!
Звук собственного голоса вернул ее в реальность, и где-то на периферии сознания мелькнула мысль о том, что на обоих языках «паспорт» звучит практически одинаково, а она, Тамара, взрослая и умная женщина, выглядит сейчас жалкой и смешной.
Тем временем странный профессор, отшатнувшись, быстро полез в карман своих скрипящих штанов и, вырвав оттуда небольшую книжечку знакомого формата, поспешно протянул ее Тамаре. Это был нормальный паспорт, с фотографией стоящего перед ней плейбоя и всеми полагающимися данными о нем, включая, естественно, полное имя. «О'Нейл, зараза. Вправду, О'Нейл» – чертыхнулась про себя Тамара, теперь уже окончательно запутавшись и не зная, как выйти из этой идиотской ситуации.
Выручил Коля, не страдающий, как все профессиональные шоферы, всевозможными комплексами и хранивший все это время редкое присутствие духа:
– Профессор, а это начальник нашей фирмы. Зовут Тамара Николаевна. Знакомьтесь. – И приобняв О'Нейла за талию, дружески подтолкнул его к Тамаре, которая пребывала еще в легком оцепенении, точно пережившая в пруду зиму, но еще до конца не оттаявшая лягушка.
– Николай, да ведь он не понимает...
– Зато о многом догадывается. Мы с ним, пока вещи получали, сумели найти общий язык!
Поняв, что дело требует его дальнейшего участия, Николай усадил начальницу на ее любимое место на заднем сиденье справа. Приободрившийся филолог самостоятельно уселся рядом слева, невзирая на возражения Коли, который предлагал профессору место рядом с собой.
Наконец они тронулись. Ловко маневрируя в потоке, Коля изредка поглядывал на пассажиров: налаживаются ли взаимоотношения. Взаимоотношения, видимо, налаживались: одна профессорская рука уже вольготно расположилась на Тамарином плече, другая совершала какие-то пассы возле ее колен – похоже, ирландец что-то интересное рассказывал своей сопровождающей, упорно называя ее Наташей. Бедная сопровождающая сторона терпеливо кивала головой, все дальше сползала вбок, к дверце, сохраняя при этом выражение вежливого интереса на лице. «Ну, силен мужик», – покрутил головой Николай.
Идиллию нарушил громкий профессорский вопль. Одновременно его могучая лапа впилась в плечо водителя и сильно его дернула. Коля нажал педаль тормоза, и машина резко остановилась. Сразу же раздался скрежет тормозов идущей сзади машины и почти неизбежный в таких случаях несильный удар...
Вышедший из «Фольксвагена» водитель, который-таки слегка «боднул» «Сааб», был на удивление сговорчив и легко отдал Николаю затребованные им триста долларов.
– Слушай, – сказал Николай напоследок, – ты же вроде за мной из аэропорта ехал, я тебя, кажется, там видел?
– Да нет, путаешь, мы из области едем, – пробормотал водитель «фолькса» и быстро пошел к своей машине.
Там, скрытая за сильно затемненными стеклами, его ждала пассажирка – брюнетка в шляпке и клетчатом костюме.
– Снова за ними? – поинтересовался хозяин «фолькса».
– Да, – бесстрастно бросила брюнетка. – Только держите дистанцию, а то у меня денег не хватит на ваши разборки.
– Но вы же сами просили не торговаться и не осложнять ситуацию...
– Просила, но все равно аккуратней. Тем более что он и так, кажется, нас заметил раньше.
– Спросил даже, но я сказал...
– Слышала, не глухая. Вот что. Сейчас поедем за ними, они вон, кажется, сворачивать собираются. Посмотрим, куда приедут, а потом я вас отпущу.
– А можно хотя бы спросить, чего мы за ними так?
– Нельзя! Хотя... Там мой муж. Загулял, скотина, вот хочу до конца проследить степень его падения. Веришь?
– Да не очень. Ваше дело, деньги платите, и ладно.
4
Разобравшись с дорожными делами, Коля захотел выяснить у истинного виновника ДТП, что же произошло, – не дала ли ему по физиономии за какие-нибудь его особо откровенные филологические изыскания пришедшая в себя Тамара Николаевна.
Оказалось, профессор увидел (и как только успел?) красиво оформленный и стилизованный под старину ирландский паб. И не устоял – ему срочно понадобилось посетить заведение, причем вместе со своими новыми русскими друзьями. Да и посмотреть, на что похожи ирландские пабы в российском исполнении, было просто необходимо.
– Что делаем, Тамара Николаевна? – Водитель вопросительно взглянул на начальницу.
- Предыдущая
- 14/54
- Следующая
